Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 67
Вскоре голос взял верх над жадностью, и я понял, что надо уходить. Мы с Чойзом собрали пакеты и деньги и вышли на улицу. Едва я успел завернуть за угол, как тут же появилась полиция, оттолкнув меня, чтобы я не мешал совершить налет. Помню, как один коп крикнул мне, чтобы я убирался с дороги, когда они пронеслись мимо. Я смотрел, как они побежали к нашей точке и вломились в дверь, из которой я только что вышел.
Когда я вернулся, дред, на которого я работал, увидел меня и подошел, чтобы прояснить произошедшее:
– Эй, рыжий! Я думал, ты был на точке, когда объявились копы!
– Мне пришлось убраться! Там было очень жарко, дред! Я просто почувствовал это, – сказал я ему.
Я выгрузил ему огромные пачки наличных, которые мы собрали в тот день. А он вручил мне три сотни долларов. ТРИ?!
Я, который спас все эти десятки тысяч, а получил три сраные сотни?! Конечно, я был в ярости. Меня чуть не арестовали, и все ради долбаных трехсот долларов?
«На хрен эти наркотики!» – подумал я тогда.
Однако вариантов было не так уж и много. Поэтому в пятнадцать вместе с Method Man я решил устроиться на полноценную работу на Статуе Свободы. Туда брали парней из Стейтен-Айленда, потому что нам надо было просто сесть на паром и затем на другой паром до острова Свободы. Полагаю, боссы решили, что мы не против передвигаться на паромах.
Мы с Method проработали там почти два года. Это время спасло мне жизнь во многих отношениях. Оно помогло мне встать на ноги. И мы очень сблизились с Method.
Method Man тоже нашел себя. Он был талантлив не только в махинациях, но и в музыке. Этот парень сделал бит на маленьком Casio[24] и зачитал рэп. Он назвал песню Panty Raider, и она стала хитом нашего района. Еще одна его композиция My House, которая уже тогда стояла на повторе у меня в магнитофоне.
Когда мы не мыли полы, не таскали мусор и не занимались прочей рабочей ерундой для мистера Хилла, нашего босса, то писали и обменивались идеями. Мы записывали рифмы на обратной стороне подстаканников, примостившись на мусоре в задней части помойки. И однажды Meth сказал: «Да уж, C.R.E.A.M.: бабки рулят всем вокруг меня». Он начал помечать все этой аббревиатурой: стены района, мусорные баки, вагоны поездов, все, что мог найти. Я помню, как я сказал, что это должно быть фишкой. Факт: название первого хитового сингла Wu-Tang появилось тогда, когда мы с Meth сидели на помойке на острове Свободы.
Но денег все равно катастрофически не хватало. И хотя мы воровали ящики с содовой, пленку для камер и перепродавали все это, я все же зарабатывал недостаточно. Кроме того, мы воровали так много, что владельцы начали за нами присматривать. Я ушел прежде, чем нас уволили. Это была моя последняя постоянная работа.
Я всегда хотел вернуться и увидеть мистера Хилла, потому что тогда мы много чего натворили. Теперь, когда я стал старше, я уважаю деловой подход и деловой образ мысли мистера Хилла. Мне действительно жаль, что тогда все так сложилось.
Мне было семнадцать, когда я вернулся на улицы. И это возвращение было непростым. Я встретился со своим знакомым пуэрториканцем, Брайтом, который жил то ли в 185-м, то ли в 225-м доме Парк-Хилла. Брайт говорил по-испански, и он повел меня в центр города на встречу с поставщиком. Это был представитель огромной сети. В этой наркотической игре я узнал, что здесь всегда есть кто-то весомее, влиятельнее и богаче. Лучше даже не пытаться стать на их уровень. Это убережет от драмы и разочарования.
Скорее всего мой знакомый был непосредственно связан с «БМФ» («Блэк Мафия Фэмили»). Думаю, они сотрудничали годами. Конечно, я узнал об этом гораздо позже, и это не стало для меня откровением. Так или иначе, у них был доступ к огромному количеству кокаина.
Сложно себе представить, но деньги в прямом смысле слова полились рекой. Фантастически легкие деньги! Я наладил свою сеть, и она работала бесперебойно. Как я уже говорил, я был эмиссаром на Острове, и мне не нужно было осваивать новые территории. У меня было три или четыре разные зоны, они и составляли одну большую, которой было вполне достаточно 15-летнему подростку.
Все это работало довольно примитивно. Есть боссы, рабочие (торговцы/барыги) и охранники. Охранники зачищали квартал от тупых мудаков. Барыги толкали наркоту. Они получали товар и зарабатывали деньги. Боссы приносили товар, собирали деньги и делали так, чтобы процесс не прекращался.
Трафик был нереальный. Я понял важность этого потока. Клиенты необязательно должны были покупать много, но если поток высок, то столь же высок и заработок. Поначалу все так и было.
Я смог преодолеть порог бедности. Мы не страдали. Это было неправильно, но я мог нормально жить и учиться. Я барыжничал и готовился к старшей школе. У меня был выбор: или идти в старшую школу без денег, страдать и голодать, или торговать, ходить в школу и есть стейки, яйца и всю прочую крутую херню.
Я делал все это, чтобы выжить, и это не означало, что я собирался полностью погрузиться в этот образ жизни. Я все еще видел те границы, которые были для меня вне нормы, и старался не пересекать их – хотя часто был очень близок к этому.
Я торговал с «26 Моб» из 260-го дома в Парк-Хилле. Я и кучка парней с моего района и из Нью-Брайтона. Это была моя первая банда малолетних барыг. Мы наблюдали за некоторыми старшими чуваками и слушали, когда они делились правилами игры.
Был один чувак, Барри Блу, на которого мы все хотели походить. Он торговал по-крупному. Мы пытались впитать в себя часть его мудрости и подражали его стилю. Его застрелили в квартале Острова, который исторически был связан с наркоторговлей. К сожалению, парни, убитые в наркоквартале, никому не были особо интересны. Но история Барри Блу интересна тем, что он погиб точно так же, как его отец, занимаясь тем же самым в том же самом квартале. Два поколения живут одной и той же жизнью, идут одним и тем же путем. Можешь себе представить? Каковы шансы?
Тогда это не показалось мне странным. Большинство из нас были готовы жить и умереть, торгуя в том квартале. Ты должен был это осознавать, иначе ты просто врал самому себе.
Я втянул Meth в наркоторговлю, чтобы он тоже мог заработать немного денег, прокормить себя и одеться. Он потерял работу, бросил школу, его выгнали из дома. Он переживал очень тяжкие времена, тогда вообще было очень мало возможностей для молодежи. Обстоятельства припирали нас к стенке, и мы делали все, чтобы выжить.
Переход Meth с пятидневки на улицу был непростым. Когда он впервые вышел на точку, он не мог ничего продать, даже чтоб спасти свою жизнь. Чтобы начать продавать и увеличивать клиентуру, нужно было бороться и доказывать свою силу и правоту. Я сказал ему:
– Йоу. Чуваки не будут уважать тебя, пока ты не поставишь их на место.
Чуваки наставили на него ножи и пистолеты, задирали его, но в конечном счете Meth пробился.
Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 67
