Я поняла, что поздней ночью отправилась в лес в сопровождении человека, который умеет превращать животных в людей. Да, кстати! Мы пошли на древнее капище. Должно быть, вон на том поваленном камне приносят в жертву дурочек вроде меня.
Почему-то страх так и не появился. Хотя раньше я обожала почитать жуткие истории на ночь, чтобы потом спать при свете и ходить в туалет на цыпочках.
— Мне они тоже понравились, — искренне призналась я. — Особенно зайка.
— А быка не испугалась? — поинтересовался Альмир. В фиал залетел еще один светлячок, завозился, устраиваясь на новом месте.
— Нет! Он хороший, — улыбнулась я. Альмир как-то странно посмотрел на меня.
— Да, судьба послала мне бедовую девчонку, — промолвил он и указал на один из поваленных камней. — Садись, в ногах правды нет.
Я послушно опустилась на теплую спину камня и вдруг поняла, что кругом царит такая тишина, что я могу слышать сонное дыхание людей в замке. Месяц медленно уползал за кромку леса.
— Расскажи о своем мире, — попросил Альмир. Сам он садиться не стал, бродил по капищу и то и дело подбирал что-то с земли.
— А что рассказать?
Колдун пожал плечами.
— Не знаю. Что угодно. Есть у вас короли?
— Есть. Но они не имеют реальной власти. Что-то вроде символа государства.
На лице Альмира всплыла знакомая презрительная улыбка.
— Дикари, — усмехнулся он. — Чем вы занимаетесь?
— Разным, — ответила я. — Кто-то лечит, кто-то учит, кто-то изобретает. Я продавала пластиковые окна по телефону.
Альмир вопросительно поднял бровь.
— Не буду уточнять, что это, — поморщился он. — И тебе нравилась твоя работа?
Я вспомнила, сколько раз меня послали по матушке в мой последний день на родине, и отрицательно мотнула головой.
— Не очень. Но у нас трудно найти работу, — я почему-то посмотрела на свои руки, спокойно лежащие на коленях, и сказала: — Зато у нас принято на свадьбе обмениваться кольцами.
— Кольцами? — удивился Альмир. — Это еще зачем?
Я даже растерялась. Вот поди растолкуй элементарные вещи!
— Кольцо — это символ бесконечной любви. У него нет ни начала, ни конца, и считается, что жизнь у пары будет такая же, долгая и счастливая.
Вспомнилось, что за три года отношений Антон так и не удосужился подарить мне такое кольцо. А теперь наверняка и не ищет меня. Радуется, что никто не мешает по бабам скакать.
Альмир пожал плечами и вынул из фиала светлячка. Тот сонно повозился на раскрытой ладони колдуна и, на миг вспыхнув нестерпимо ярким огнем, превратился в изящное колечко. Гладкий золотой ободок украшал сияющий светлячок, и его крылышки едва заметно подрагивали. Колдун протянул мне ладонь с кольцом и сказал:
— На, бери.
«И кто из нас дикарь?» — подумала я и подала ему правую руку.
— Нет, не так. Ты должен надеть мне его на безымянный палец.
Альмир снова пожал плечами и послушно надел кольцо, куда было велено. Колечко село идеально, и через несколько мгновений я перестала его чувствовать. Почему-то мне было ясно, что оно не будет крутиться на пальце, и я никогда его не потеряю.
— Спасибо, — прошептала я. Голос дрогнул: я и не ожидала, что обручальное кольцо имеет для меня такую ценность. Казалось, я вот-вот расплачусь.
— Да не за что, — сказал Альмир. — Если для тебя это важно, то почему бы и нет?
Я всхлипнула и ответила:
— Теперь тебе тоже нужно такое кольцо. Доставай жука!
Альмир послушно вытащил светляка из фиала, и вскоре кольцо было готово. Я взяла его с ладони колдуна и аккуратно надела на его безымянный палец. Некоторое время мы молчали, потом я сказала:
— Ну вот. Теперь все правильно.
Альмир ободряюще улыбнулся. Облако светляков медленно рассеивалось, и поляна погружалась во мрак. Из-за деревьев неторопливо ползли лохматые языки тумана, и звездное небо отдалялось, укутываясь в высокие облака.
— Наверно, нам пора домой, — поежилась я. Альмир убрал фиал в карман камзола и взял меня за руку.
— Пойдем, — промолвил он, и ночной лес внезапно скользнул куда-то в сторону, размазываясь некрасивыми темными пятнами, словно кто-то взял тряпку и стер его. В следующую минуту я уже стояла в нашей спальне, едва озаренной почти погасшей лампой, и о походе за светляками напоминало только кольцо на пальце и мокрый от росы подол платья.
— Пора спать, — улыбнулся Альмир, и я мысленно повторила: пора спать… Чары остались позади, но я понимала, что в любое время смогу их вернуть.
Надо будет просто отправиться за светляками.
Глава 5. Новые неприятности
Утром меня разбудила Таонга: девушка на цыпочках прошла в комнату и поставила возле окна манекен с платьем. Я открыла глаза — Альмира рядом не было, и я почему-то ощутила прикосновение грусти. Впрочем, что грустить, он помогает мне просто потому, что его попросил старый товарищ…
— Доброе утро, миледи! — Таонга заметила, что я не сплю. — Взгляните, платье уже готово!
Мыши потрудились на славу: светло-зеленое платье, расшитое золотыми цветами, смотрелось легким и элегантным, оно словно бы парило в воздухе невесомым цветочным лепестком. Его так и хотелось надеть поскорее.
— Прекрасное платье! — я подумала, что в прежней жизни и мечтать не могла о таких нарядах. — Мышки такие умницы!
— О да! — улыбнулась Таонга и открыла дверь в ванную: — Все готово, миледи!
Приведя себя в порядок, я вернулась в комнату, и горничная помогла мне одеться и уложить волосы в простую гладкую прическу.
— Как себя чувствует Бекингем? — спросила я. Таонга вздохнула.
— Уже хлопочет, — ответила она, завязывая золотые атласные ленты в моих волосах. — У него очень много работы, он заведует всеми слугами в замке. Принц Герберт слегка побранил его, мол, зачем купил хворую наследницу…
— Моя болезнь исключительно вина господина Вельдмара, — промолвила я. Горничная понимающе кивнула.
— Ну еще бы! Вот только его высочество скорее признает вину за невинным, чем за своим товарищем.
Да, в нашем мире все точно так же. У сильного всегда бессильный виноват, и этого не переделаешь. Таонга завязала последнюю ленточку и довольно сказала:
— Ну вот. Теперь вы посрамите всех дворцовых клушек!
Я невольно напряглась от такого заявления. Было понятно, что мне предстоит война за место под солнцем, но что сражаться придется прямо сейчас, я не ожидала.
— И много ли тут клушек? — поинтересовалась я.
— Сейчас я провожу вас на завтрак, и всех увидите сами, — промолвила Таонга и принялась загибать пальцы: — Ее милость Марика, леди Рочестер, леди Эвенга, леди Грюннич-Зас и леди Ронненблюм.
