Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 96
Машина работала без перебоя до определенного момента. Да, Сарт учел все, за исключением одного. Ему просто не пришло в голову, что у ксари, то есть говорящего животного, которым, по его мнению, являлся я, есть чувства. Произошла вполне банальная для моего возраста история – я влюбился. На вершине славы я встретил ее. Не буду говорить, что она была красива как ночь и так далее. Скажу только, что для меня не существовало никого, кроме Лины. Я никогда не думал, что любовь может быть такой всепоглощающей. Я хотел быть с ней постоянно. Любила ли она? Нет, скорее позволяла себя любить. Я не видел преград на нашем пути, не замечал и не хотел замечать косых взглядов приятелей, тягучего молчания Адольфа. И вот в один прекрасный день я узнал, что Лина любовница Сарта. Я был в бешенстве, три дня я буйствовал, а на четвертый милостиво сообщил, что прощаю ее. Она пыталась объяснить мне, что это конец, что нам не следует быть вместе. Пришел Адольф. Он прозрачно намекнул на то, что Лина чужая собственность и я слишком высоко замахнулся, но мне все было нипочем. Сарт об этом пока не знал, и никто не хотел ставить его в известность. Адольф готов был все замять, Лина боялась босса до смерти. После того как наставник ушел, я поставил Лине ультиматум: либо она бежит со мной, либо я все рассказываю Сарту. Я не оставил ей выбора. Напуганная до смерти, она, конечно, выбрала побег с призрачной надеждой на спасение. Чувства застилали мне глаза: любовь, ярость, надежда. Если бы я не действовал напропалую, все могло быть иначе. Нас схватили практически сразу. Я же говорю, что не мог толком соображать и не скрывал свой побег. Покидал вещи и деньги в чемодан, схватил Лину и рванул в ближайший отель. Там нас и нашли, ее убили прямо у меня на глазах, так, как я умел убивать – медленно и мучительно. Сарт таким образом хотел раз и навсегда поставить меня на место, показав, как мало я значу в этой жизни. Смерть Лины должна была заставить меня забыть свои чувства и превратить обратно в бессловесного раба, совершенную машину для убийств. Но это жестокое и бессмысленное убийство произвело совсем другой эффект. У меня внутри все словно перевернулось. Сколько раз я сам доставлял такую же боль, какую испытывал сейчас. Скольких убил людей, таких же безвинных, как Лина. Она пострадала за мои грехи. Я ради своего удовольствия заставил ее бежать, чтобы потом ее убили ради моего усмирения. Увидев мертвое тело девушки в луже крови, я словно с цепи сорвался. Я боролся за справедливость в мире единственным доступным и понятным для меня способом – уничтожая приспешников Сарта. Из опоры и надежды синдиката я превратился в его головную боль. О господи, скольких я погубил, прежде чем понял, что это не вернет ее! Но Сарт вышел из себя окончательно и объявил на меня охоту. Из карателя и вершителя справедливости я превратился в жертву.
Дерри еще не успел договорить, когда дверь в камеру с треском открылась, и в проеме появился полупьяный посланник в измятом, съехавшем набок плаще в сопровождении двух охранников. Охранники на Арм-Дамаше мало чем отличались от земных секьюрити: те же короткие стрижки, квадратные подбородки, маленькие бессмысленные глазки и рост два метра. Казалось, их поставляет одно охранное агентство, какой-нибудь «Филин», «Орел» или «Медведь». Телохранители услужливо поддержали посланника под локти, когда тот соизволил споткнуться в проходе. Он неуклюже взмахнул руками, запутавшись в полах плаща, громко икнул и, тыкая пальцем в Дерри, сказал:
– Вот теперь-то я отыграюсь на тебе, Лайтнинг! Ну-ка, ребята, подержите его, чтобы он не дергался. А то я что-то боюсь промазать по его наглой роже.
Охранники переглянулись и неуверенно попытались возразить:
– Маркус, а может, не надо? Он же зверь. Если того… без рук, одними ногам… и сбежит, что делать будем? Я помню, как он мочил всех после того, как его девку убили. Слава богу, я был еще в учениках и стоял далеко, когда он появился. Так что успел убежать, а остальных он крошил направо и налево. А ведь у наших было самое современное огнестрельное оружие, не то что на этом Арм-Дамаше клятом, а он их просто так, голыми руками, хрясь – и готово.
– Что ты несешь пургу! – взорвался посланник. – Не дрейфь, ты что, боишься какого-то выродка? А для ног у меня специально заготовлена вот такая вот симпатичная веревочка. Бери, связывай и не возникай.
Посланник швырнул на пол тонкий полупрозрачный шнурок. Мужчины осторожно приблизились к Дерри и, навалившись на него всем своим немалым весом, попытались скрутить. Им это удалось только благодаря тому, что магическая веревка, едва коснувшись ног ксари, тут же поползла дальше, закручиваясь в причудливый узел. Вырываться было бесполезно, механизм действия этих импровизированных наручников был таков: чем сильнее дергаешься, тем сильнее веревка затягивается. Охранники рывком подняли Дерри с пола. Анет, ошеломленная, сидела в углу, плохо соображая, что происходит. Но оцепенение прошло, как только Маркус с размаху ударил Дерри в лицо кастетом, девушка вскочила с криком:
– Ты что, тварь, делаешь! Не смей его трогать!
Посланник даже не обратил на нее внимания, просто отшвырнул в сторону. И девушка, пролетев несколько метров, врезалась в стену камеры.
– Мразь, – пробормотал Дерри, сплевывая кровь и стараясь незаметно посмотреть, как там Анет. Если Маркус поймет, что ксари гораздо тяжелее выносить страдания других, чем свои собственные, то обязательно этим воспользуется. Пусть уж думает, что Анет – это всего лишь подруга по несчастью и ему, Дерри, все равно, что с ней будет. Лайтнинг осторожно повернул голову, делая вид, что уворачивается от очередного удара. Девушка неподвижно лежала, прислонившись к покрытым какой-то слизью камням, из уголка губ стекала тонкая струйка крови, глаза были закрыты. Она была без сознания. В душе Дерри начала подниматься темная волна гнева, багровой пеленой застилая глаза. И он сделал то, чего не следовало делать, чтобы не усугублять и без того серьезное положение. Он напряг мышцы, сосредоточился и со всей силы ударил головой по роже ухмыляющегося Маркуса. В мозгу взорвался сноп разноцветных искр, сквозь мелькающие звездочки Дерри не без удовольствия разглядел, как посланник безуспешно пытается отскрести себя от пола. Но Дерри неверно оценил силы противника, тот практически оклемался и уже орал на охранников, которые, по его мнению, недостаточно крепко держали Дерри.
– А ты еще и трус, – отреагировал на вопли посланника ксари. – Ладно – слабак. Но трус? Бить того, кто не сможет ответить тебе, – это величайшее наслаждение, да? Но еще большее удовольствие – слышать, как жертва орет, моля о пощаде. Только от меня ты этого не дождешься.
Маркус рассвирепел, подав знак охранникам, чтобы те держали не только руки, ноги и корпус, но и голову Лайтнинга. Такая жертва ему попалась впервые. Мало того что у этого ксари были просто стальные мышцы (с таким же успехом можно было бы молотить стенку), чугунный лоб (от удара у Маркуса до сих пор было темно перед глазами), так еще этот Лайтнинг умудрялся непочтительно говорить с ним. А Маркус привык, что все его жертвы молили о пощаде уже после первого удара, а после третьего были готовы сделать все, лишь бы их оставили в покое.
– Тебе не говорили, что одно из моих прозвищ Фъел'кон,[7]– опять подал голос Дерри. – А знаешь, почему? Хотя, впрочем, откуда тебе знать, ты всего лишь посланник. Вас не обучают выносить боль, а вот эти красавцы, – кивнул он в сторону охранников, – имеют представление о семнадцати ступенях боли. Вы, ребята, на какой? На второй, третьей? Вижу по дрожи, что до третьей не дошли. Ваша братия если и осмеливается продолжить обучение дальше пятой ступени, то обычно дохнет на шестой. А вы еще в самом начале пути. Ну как занятия, нравятся? Госпожа Кларисия хорошо себя чувствует? По вашей реакции понятно, что бравая старушка бодрствует. Ну вы на досуге спросите ее обо мне. Даю гарантию, она помнит Дерри Лайтнинга. Я единственный, кто дошел под ее руководством до семнадцатой, последней ступени. Маркус, смирись, я не доставлю тебе сегодня удовольствия.
Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 96
