Глава 1
- Светлая донни заблудилась? - поинтересовался мерзкий голос из-под остроносой маски. - Так у нас найдётся много желающих показать дорогу!
Из тьмы, окружившей нас пологом, раздался хохот множества голосов, и лишь некоторые из них можно было принять за человеческие.
- Благодарю покорно за заботу, - сказала я сухо. - Мне известно, куда я иду и зачем.
- Ты прости, крошка, - сказал кто-то, скрытый за маской вепря. - Но оно не очень заметно. Что цаца вроде тебя забыла в этом местечке?
Мне совершенно не нравились манеры этого человека, но по сути вопрос был совершенно закономерным: особе вроде меня действительно не следовало здесь появляться - хотя бы из вполне закономерного опасения за собственную репутацию...
Однако, обстоятельства мои были таковы, что репутация и даже честь внезапно перестали иметь решающее значение.
- Избавьте меня от проявлений вашего чувства юмора, - сказала я со всей высокомерной уверенностью, которую только могла в себе наскрести. - Карнавал в Ночь Всех Неживых открыт для каждого, каким бы ни было его положение в обществе, каким богам он бы ни кланялся и от какой бы матери ни родился. Это - древний закон. Тут все равны и каждый может войти. Во имя древнего закона я требую: дайте мне маску!
В воздухе повила несколько... озадаченная тишина.
На самом деле, ребят можно было понять: я только что создала им эдакий юридический парадокс... ну или теософский, тут как посмотреть.
В любом случае, отказать они мне очень-очень хотели, но вроде как и не могли.
Тут надо пояснить, что упомянутый мной древний закон более или менее официально действовал практически во всём колониальном мире и был проявлением тёмной культуры. Изначальным смыслом его была демонстрация равенства: мол, все народы и веры, что составляют тёмную нацию, одинаково важны.
Никто не мог предположить, что кто-то из светлых посмеет воспользоваться этим законом в подобном контексте - потому-то, собственно, никаких ограничений на этот счёт ввести и не потрудились.
Что сказать? Довольно легкомысленно с их стороны. Это открыло лазейку - и я, проштудировав своды тёмных законов от корки до корки, не преминула этим воспользоваться.
-
Маска скрывала лицо Привратника, но я ни секунды не сомневаюсь - он под ней краснел, бледнел и зеленел, спешно разыскивая причину, по которой мне можно отказать. Ха! Пусть попробует! Его работа - пропускать гостей празднества на символическую тропу Духа, снабжая маской каждого желающего.
И выполнять свои обязанности он должен, что бы там ни было; любой, кто знает о Древнем Законе, может пройти. За отказ, насколько мне известно, могли и головы лишить - равенство среди тёмных достигалось порой достаточно категоричными методами.
Как я и ожидала, выхода из этой ситуации мой собеседник не нашёл. Но сдаваться упорно не желал. В итоге, как это обычно бывает, решил переложить проблему с больной головы на вышестоящую, справедливо рассудив, что ответственность за такие вещи нужно с себя снимать заблаговременно.
- Позовите леди Алеа! - рявкнул он в окружавшую нас темноту.
Я прикусила губу, стараясь всем своим видом демонстрировать равнодушие к происходящему. В груди заныло.
Как-то... не ожидала, что Привратник посмеет обратиться к кому-то из столичных официальных гостей напрямую. И это был весьма рискованный момент... Потому что леди Беалон, одна из самых знатных юных особ Тёмного континента, вполне может отослать меня прочь.
И никто не осмелится ей возражать.
Я сжала зубы и повыше вздёрнула подбородок. Не для того я зашла так далеко, чтобы сейчас сдаться! И, что бы там тёмные ни думали о светлых донни, мы умеем отстаивать свои права. Жизнь на островах и не такому учит! И я не позволю какой-то столичной фифе встать у меня на пути.
-
- Что ещё у вас успело пойти не так? - насмешливый голос, жгучий и чувственный, разрезал тишину. Одновременно с этим из темноты выступила тонкая девичья фигурка, скрытая тенями. Тьма вокруг, казалось, ластилась к ней, как верный пёс к хозяину - по правде, пугающее зрелище.
- Леди Алеа, - проблеял Привратник подобострастно. - Тут вот какое дело...
- Я требую, чтобы меня пропустили, - отрезала я, прерывая пространные объяснения. - По праву древнего закона, на празднование допускаются все!
Тихий, чуть пугающий смех разнёсся вокруг, отражаясь в сгустившейся темноте многократным эхом.
- Светлая донни хочет плясать с тёмными? Кто мы такие, чтобы отказывать! Выдайте ей маску, господин Привратник. А вы, донни, повеселитесь хорошенько. Но не пожалейте потом о своём решении...
Честно, я уже жалела, вот прямо сейчас. Хотелось сбежать отсюда подальше, забраться под одеяло и наплевать на всё!
Но, слава Богу, меня воспитали не трусихой.
- Благодарю, леди, - сказала я с достоинством. - Не имею привычки жалеть о своих решениях.
Глава 2
Тут закономерно было бы спросить: а как я, собственно, дошла до жизни такой?
Короткий ответ, объясняющий всё и ничего одновременно, звучал бы примерно как "Так получилось".
С длинным ответом всё было бы несколько сложнее.
-
Моей родиной был остров Нуата-Донна, жемчужина Прозрачного моря и один из самых лакомых колониальных кусочков нашей планеты. Здесь земля богата магическими кристаллами и металлами, у берегов добывают жемчуг, а в лесах произрастают орехи мелата, один из самых востребованных деликатесов...
В общем, если вы хоть немного понимаете принцип власти, то уже догадались: у Нуата-Донна, с его малым населением и множеством полезных ресурсов, просто не было шансов на независимость. Много лет до заключения мирных соглашений Империи Тьмы и Света грызлись за эту землю, активно удобряя её как своей кровью, так и кровью немногочисленного местного населения.
Говорят, от этого тростник растёт лучше.
Лет тридцать-сорок назад бури понемногу улеглись. Итогом сражений на военных и дипломатических полях стал окончательный передел колоний. Так, Нуата-Донна достался Тёмной Империи, но с рядом оговорок. В частности, несколько светлых производств продолжали работать на острове, равно как и отдельные знатные семьи.
Вроде нашей.
Мой отец был светлым землевладельцем, одним из тех, кого утвердившаяся на острове тёмная власть признала и не вышвырнула обратно в Светлую Империю. Это не удивительно: отец не был настроен фанатично по отношению к иноверцам, умел делиться, когда нужно, обзаводиться полезными связями и улавливать общественные настроения.
