— Давно собирался тебе сказать, — с улыбкой проговорил Фабио, когда Чезаре умолк, — что твой талант встревать в неприятности и выкручиваться из них значительно превосходит мой.
— Это потому, что для дипломата ты слишком большой домосед, вот и все, что я могу тебе сказать, дорогой Фабио, — с улыбкой ответил Чезаре.
"В этот раз я тоже домоседом оказался, — мрачно подумал Фабио, сделав очередной глоток из бутылки. — А Чезаре не выкрутился… Пока что, как я гляжу, с этим убийцей никто не выкрутился". Теперь он думал про Теодоро, который тогда, поболтав с ними еще буквально пять минут, спешно откланялся с извинениями и, получив причитающуюся порцию шуток о тайных ночных свиданиях с неведомыми прекрасными особами, ушел. Это был последний раз, когда Фабио видел наследного маркиза делла Кьяри живым. Поскольку спустя всего полчаса его нашли в саду мертвым.
Истошный женский вопль, донесшийся с улицы, словно нож, врезался в звуки музыки и веселья, наполнявшие бальный зал. Оркестр фальшиво взвизгнул и смолк, танцующие пары замерли, непринужденная болтовня сменилась испуганным ропотом. Селия тихо ахнула и прижалась к Фабио, когда они, как и все остальные, прервали танец. Ее нужно было успокоить, но он вместо этого и сам взволнованно завертел головой, выискивая взглядом Чезаре, который некоторое время назад отошел от них под ручку с сострадательной синьориной Бьянкой, возмущавшейся шуточкам Теодоро.
— Селия, мне нужно найти Чезаре, — сообщил Фабио, обняв девушку крепче, как только понял, что в бальном зале друга нет. — Пойдем.
Она, изрядно растерянная, не стала возражать, и Фабио повлек ее к выходу, следом за всеми остальными, которые, кто шагом, а кто и бегом, спешили выяснить, что случилось. Он продолжал высматривать Чезаре в коридоре и на лестнице и чем дольше не видел — тем сильнее пугался, но наконец возле дверей на террасу заметил знакомую рослую фигуру: Чезаре точно так же вертел головой, выискивая в толпе Фабио, прижимая к себе одной рукой синьорину Бьянку, растерянную не меньше Селии.
Они подбежали друг к другу, и Фабио не нужны были слова, чтобы понять, что Чезаре, как и он, хотел отправиться разбираться, что происходит, но для этого нужно было оставить женщин и, разумеется, тут был как никогда уместен дар убеждения.
— Селия, Бьянка, пожалуйста, не волнуйтесь. Побудьте тут вдвоем друг с другом. Мы с Чезаре пойдем, выясним, что происходит, — мягко сказал Фабио, и Селия растеряно протянула руку Бьянке.
Чезаре решительно кивнул, и они пошли к выходу, тут-то Фабио и уловил это. Среди сходных эмоций: волнение, растерянность, непонимание, любопытство, испуганный интерес и недоумение, которыми были окутаны окружающие, пробивалось чье-то злорадное удовольствие.
"Кто?.. Где?.." — заполошно пронеслось в голове Фабио, и он, зажмурившись и стукнув себя ладонью по лбу, попытался хотя бы примерно определить, с какой стороны донеслась эманация. Шумно, было слишком шумно, слишком много посторонних ощущений. Ко всему прочему, в голову некстати лезли мысли о причинах крика, о том, что эта сволочь сделала с бедной женщиной — страшные, пугающие. Они тоже мешали сейчас. А чувство жестокого удовлетворения тонуло, тонуло среди вязкой пелены переживаний, таяло, превращаясь в едва уловимый отблеск…
Он сосредоточился изо всех сил, пытаясь прорваться к нужной ему эмоции, но в этот момент из темноты сада донесся испуганный мужской крик:
— Наследного маркиза делла Кьяри убили, — и на Фабио обрушилась целая лавина чужих переживаний.
Теперь завопили сразу несколько женщин, еще пара попросту молча потеряла сознание, толпа гостей загудела, как растревоженный улей, и началась суетливая бестолковая беготня, которую Фабио едва ли был в состоянии замечать. Его обдало леденящим страхом, сердце будто сдавило тисками, а потом оно панически заколотилось, гулко отдаваясь в висках, которые сейчас словно кололо сотней маленьких острых иголок. Фабио вовсе перестал разбирать, что именно он ощущает и почему, и со стоном схватился за голову. В ушах зазвенело, а язык начал неметь. "Сейчас я упаду в обморок… составив прелестную компанию дамам", — с удивительной для своего состояния ясностью подумал он и пошатнулся, едва не упав со ступеней террасы.
Чезаре немедленно его подхватил под руку, отвел на пару шагов в сторону и усадил на каменную скамью, после чего, заглядывая в лицо, встревоженно спросил:
— Ты что творишь? Ты разве не прикрыл поток эмоций? С ума сошел? Или хочешь сойти?
— Я его открыл, на полную, — хрипло выдавил из себя Фабио и, тряхнув головой, с трудом сфокусировал взгляд на перепуганном лице друга. Чезаре был прав, совершенно прав. Сосредоточиться еще немного и… захлопнуться. Невыносимо сильный гул чужих переживаний разом стих, и Фабио глубоко вздохнул, пытаясь немного унять бешено стучащее сердце и дрожащие руки. — Он был здесь, убийца, совсем рядом. Я его почуял. Попытался поймать — да разве в таком гаме… Напрягся посильнее, а потом… Чезаре. Он не мог уйти далеко. Его нужно ловить.
Разом вскочив на ноги и справившись с головокружением, Фабио, недолго думая, кинулся на свет трех фонарей, неподвижно маячащих в темноте. Тело Теодоро лежит там, значит, синьор начальник охраны тоже там, если он не конченый остолоп. Но зачем бы барону держать на службе конченого остолопа? Значит, Фабио тоже нужно туда, как можно скорее. Если убийца остался здесь, чтобы насладиться всеобщим смятением, он может наблюдать за ними до сих пор. Он не мог понять, что Фабио его заметил, не с чего ему было понять.
— Откуда ты знал, что это убийца? Куда ты собрался? Дай руку, ты шатаешься, — Чезаре снова подхватил Фабио и пошел с ним на улицу, к телу.
— Я тогда не знал, что убийца, но его эмоции… Он так злорадствовал, я не мог не понять, что случилось что-то плохое, и кто-то этому рад, — пояснил Фабио.
Чезаре кивнул:
— Что ж, это важно знать, что убийца — кто-то из присутствующих, гостей или слуг.
— Или нет… — возразил Фабио. — Может, он тут в кустах засел, специально, чтобы позлорадствовать. Я не успел понять, откуда эманация идет.
Он уже мог различить в свете фонарей фигуры охранников, хмуро переговаривающихся между собой. Четверо стояли, еще один сидел на корточках, пытаясь привести в чувство распростершуюся на земле девицу. "Значит, с ней все в порядке, просто лишилась чувств", — с облегчением подумал Фабио.
— Завязывай, Бруно, бери ее и неси в дом, — отрывисто скомандовал один из стоящих, и Фабио тут же кинулся к нему, вырвавшись из заботливых объятий Чезаре.
— Синьор начальник, — неловко обратился он к главному охраннику, имя которого напрочь вылетело из головы, а потом возбужденно затараторил: — Убийца был здесь пять минут назад. Возможно, он до сих пор здесь. Мы можем его найти.
Коренастый начальник охраны недоверчиво хмыкнул и нахмурился, огладив пальцами свои выдающиеся усы, торчащие в стороны, как две маленькие метелки.
— Синьор, простите, не знаю, как вас зовут, пошли бы вы лучше в дом, — дружелюбным тоном сказал он, но, даже не ощущая чувств, Фабио понимал, что за ним стоит раздражение. — Тут вам делать нечего, у нас тут тело маркиза, а вам нужно успокоиться.
