- А больше всего? - уточняю я. Усталость все больше и больше наваливается на мои плечи.
- Ее, - просто отвечает Крис.
- Вот как.
Меня это неожиданно злит еще больше. Ярость словно рубиновое вино в бокале - того и гляди выплеснется.
- Думаю, мне нужно выйти.
Створки лифта распахиваются, но Крис не дает мне выйти. Он стоит напротив, перекрывая путь своей рукой, которой опирается о зеркальную поверхность.
- Убери, - прошу я.
Вместо ответа Крис нажимает на кнопку какого-то этажа, и лифт снова летит вверх.
- Ты не права, Санни - я не хотел заставить ее ревновать, - продолжает Уилшер. - Я хотел доказать ей, что у меня есть не только она. - В его голосе слышится запал. - Узнал, что она покупает квартиру в одном доме с Лестерсом, и решил помозолить ей глаза. Показать, что не подыхаю без нее. Понимаешь?
- Нет, - честно отвечаю я.
Теперь я готова придушить не только Кристиана. Я дико злюсь на всех троих.
На Дастина - за то, что он был с ней.
На Криса - за то, что он думал только о ней.
На Диану - за то, что она сумела забрать их сердца.
Я ненавижу быть лишней - ненавижу с самого детства, когда поняла, что я лишняя в жизни матери. Я ненавижу навязываться. Я ненавижу доказывать, что я достойна чьего-то внимания.
Ведя меня в это место, Крис думал только о том, как бы насолить Мунлайт, не беря меня в расчет. Не беря в расчет мои чувства. И какого дьявола Лестерс делает тут с этой девицей, решившей, что ее деньги могут все?
- Я же говорил вчера, что часто обижаю тех, кто рядом, даже не понимая этого, - горько усмехается Крис. - И вот опять. Обидел тебя.
- Ты меня унизил, - вырывается у меня, и я бью его кулаком по плечу. - А теперь заявляешь, что не хотел, и мило улыбаешься. Это лицемерно, Уилшер! Ты - гребанный лицемер.
- Да, я гребанный лицемер, - эхом отзывается Уилшер.
- Ты мог заранее мне обо всем рассказать.
- А ты бы согласилась? - спрашивает он.
- Не знаю, наверное, нет, - честно отвечаю я. - Но это было бы честно. Я ненавижу лицемерие. И разочаровываться - тоже. Ты забросил неплохой двухочковый, Кристиан Уилшер.
Он громко выдыхает - кажется, сам начинает злиться.
- Санни, я же сказал - не хотел тебя обидеть. Я не думал, что это тебя обидит.
- Просто ты слишком много думал о себе, - соглашаюсь я. - И, наверное, о Мунлайт.
Створки лифта распахиваются. Крис снова нажимает на кнопку какого-то этажа. И мы снова мчимся вниз, глядя друг другу в лицо. Я и он.
- Что между вами было? - ровным тоном спрашиваю я. Крис дал понять, что они спали. - Вы встречались?
- Нет. Несколько лет назад провели вместе ночь, и с тех пор я по ней сохну, - ответил Крис с вызовом - не мне, а самому себе. Кажется, ему было не слишком приятно осознавать тот факт, что сохнут не по нему, а сохнет он.
- Безответная любовь? - спрашиваю я. Как так могло случиться, что человек, который нравится мне, влюблен в ту, которую я ненавижу?
Я не понимаю этого. Причуды судьбы, не иначе.
- Что-то вроде этого. Я жалок? - спрашивает вдруг Крис.
Сколько личных вопросов во время катания в лифте. Впору смеяться, но мне не хочется.
- Любовь не делает нас жалкими, - отвечаю я, - даже если это безответная любовь. Жалкими нас делают наши поступки. Сегодня...
Я не договариваю. Крис и так понимает ответ.
- Не знаю, что на меня нашло, Санни, - почти жалобно произносит он. - Но я не хочу, чтобы из-за этого мы перестали общаться. Послушай, я знаю, что выгляжу жалко, но дай мне еще один шанс. Шанс доказать тебе, что я могу быть хорошим другом.
Другом... Тот, кто мне нравился, хотел быть мне другом.
- Я не хочу, чтобы ты сейчас что-то доказывал мне, - хмурюсь я. - Сейчас мне нужно побыть одной. Если ты, конечно, не хочешь, чтобы я двинула тебе еще раз.
Мы вот-вот прибудем на первый этаж. Кататься туда-сюда я больше не хочу. Поэтому я кладу ладонь на его предплечье, снова чувствуя, как напряжены мышцы. И он опускает руку, не понимая моих действий.
- Ты не должен быть таким, - говорю ему я и перемешаюсь к створкам.
В это же время они раскрываются, и я выскальзываю из лифта. Крис хочет выбежать следом за мной, но ему мешает сделать это заходящая внутрь пожилая пара.
Лифт вновь уезжает наверх - теперь без меня. А я, переполненная кипящей яростью, которую не показывала Уилшеру, иду прочь из этого места, чувствуя себя преданной. Кристиан не давал мне обещаний и не признавался в любви - мы общались как друзья. Но я все равно чувствую себя использованной бумажкой. И Лестерс бесит не меньше. Какого черта он продолжает ошиваться вокруг Мунлайт?
Я все еще в ярости? Да, но она отступает.
Больно ли мне? Как знать. Кажется, я еще не до конца осознаю случившееся. Я слишком разочарована.
Быстрым шагом я выхожу на улицу и иду по тротуару - с одной стороны вдоль него тянется дорога, с другой - ряды аккуратно подстриженных деревьев. От переполняющих чувств я пинаю носком кеда одно из них, и лишь ощущение легкой боли, отдающей в голень, приводит меня в чувство. В это время звонит телефон - Лестерс желает поговорить со мной.
- Что? - резко выдыхаю я в трубку.
- Франкенштейн, ты в порядке? Этот псих...
- Слушай, ты, голубиная почта, - злобно отвечаю я, почти наяву видя, как Дастин и Диана порхают, держась за ручку. Странно - я зла и на Криса тоже, но не могу быть с ним так груба, как с Лестерсом. - Хватит мне звонить. Хватит меня доставать. Лучше займись мисс Лунной радиацией. А меня оставь в покое.
- Вообще-то, я за тебя вступился, - рассерженно произносит Дастин.
- Вообще-то, тебя об этом никто не просил. До свидания.
- Франки...
Я отключаюсь и вдруг слышу, как кто-то зовет меня по имени - в три голоса.
- Санни! Санни! Санни! - кричат Джонатан Тейджер и его племянники Питер и Элтон, дружно высовываясь из окон алой «Бугатти». Я замираю на месте и улыбаюсь им.
- Давай к нам! - машет мне Тейджер.
- Давай, давай! - вопят мальчишки.
- Здесь нельзя долго стоять, - добавляет композитор.
Я вдруг оглядываюсь назад, вижу к своему удивлению, как на улицу выбегает Крис, и сажусь в машину, на переднее сидение рядом с Джонатаном.
Мы срываемся с места. Но я вижу, как Крис бежит за нами. Наверное, я должна злорадствовать, но у меня нет на это сил.
В салоне играет тихая музыка, и пахнет чипсами.
- Ты приходила к нам? - тут же спрашивают мальчишки.
