И при снаряжении второй экспедиции, и в последующих заморских предприятиях активное участие принимали судовладельцы и купцы в Палосе, Севилье, Хересе, Уэльве, Кадисе и Эсихе. От Хуана Фонсеки тянулись незримые нити к торговым домам Барселоны и бискайских городов. Итальянцы Берарди, Панталеоне, Чентурионе финансировали всю службу снабжения Индий, созданную в 1493 г. короной[448].
Вероятно, по соглашению с андалусскими торговыми фирмами король и королева запретили снаряжение и отправку каких бы то ни было кораблей в Индию без специального на то разрешения[449] и определили, что единственным портом страны, из которого могут отправляться в новооткрытые земли корабли и куда суда должны прибывать из заморских плаваний, отныне должен быть Кадис.
Таким образом корона, зависимая от своих кредиторов, заранее поступалась в их пользу частью ожидаемых доходов. Когда корабли второй экспедиции покинули Кадис, на их борту было свыше 1 500 человек. Земледельцы, ремесленники, мастера горного промысла, пушкари, строители насчитывались во флотилии единицами. Зато много было «благородных» идальго, ветеранов феодальных смут и гражданской войны, слуг и клиентов кастильских магнатов и всевозможных проходимцев с дворянским гербом или без оного.
Уже первые месяцы пребывания на Эспаньоле принесли и Колумбу, и его буйным спутникам немало неожиданностей. Идальго считали ниже своего достоинства в поте лица добывать хлеб насущный и пачкать руки на работах по постройке укрепленного городка Изабеллы, заложенного на северном берегу острова. Продовольствие иссякало, болезни косили непривычных к тропическому климату людей, и единственным утешением для всех были вести о находке золотых россыпей в глубине страны, принесенные начальниками разведывательных отрядов Алонсо де Охедой и Горваланом.
Король с королевой и стоящие за их спиной кредиторы отнюдь не желали удовлетворяться сообщениями о грядущих барышах и патетическими описаниями красот Эспаньолы. Им нужно было золото, а Колумб со своими отрядами воинственных бездельников этого золота добыть не мог по трем причинам: во-первых, слухи о богатых россыпях оказались весьма и весьма преувеличенными; во-вторых, его спутники желали, чтобы золото добывалось для них, а не для государей Кастилии и Арагона; в-третьих, добывать золото своими руками эти рыцари легкой наживы считали делом хлопотливым и зазорным.
Между тем, не давая доходов, колония пожирала огромные средства; достаточно сказать, что фрахт корабля вместимостью в 100 тонелад (80–85 тонн) обходился в 200 000 мараведи[450]. Между тем ежегодно приходилось посылать в Индии 12–16 кораблей.
В соглашении от 23 апреля 1497 г. королей с Колумбом о средствах, необходимых для содержания 300 человек в течение 6 месяцев, нужная сумма была определена в 4 100 800 мараведи[451].
Снабжение провиантом 1 500 человек связано было с огромными затратами, которые истощали и без того скудные ресурсы короны.
В этих условиях и возник проект организованной работорговли, первый набросок которого Колумб дал в мемориале, отправленном 2 февраля 1494 г. в Кастилию с флотилией Антонио Торреса (см. «Мемориал, посланный королю и королеве через Антонио Торреса». Речь идет здесь, правда, не о коренных жителях Эспаньолы, а о карибах, населяющих Малые Антильские острова)[452].
Как мы увидим дальше, начиная с 1495 г., в Кастилию стали отправляться партии рабов, состоящие исключительно из жителей острова Эспаньолы, захваченных в бесчисленных карательных экспедициях и в завоевательных походах.
В том же 1494 г. после провала предпринятой Колумбом экспедиции в область Сибао, где кастильцы надеялись добыть много золота, началось покорение Эспаньолы – истребительные войны, в которых на разграбление обрекались одна за другой все части острова. В этих войнах нашли ярчайшее выражение «идиллические процессы» первоначального накопления и выработались методы массового уничтожения и грабежа беззащитного населения новооткрытых земель.
В апреле 1494 г. Колумб отправился в плавание к берегам Кубы, назначив для управления островом совет из пяти членов. Каталонцу Педро Маргариту поручено было с отрядом в 500 человек предпринять поход в область Сибао, где энергичный касик Каонабо выступил против кастильцев, которые своими притеснениями довели до отчаяния индейцев этой области[453].
Маргарит, однако, сбежал в Испанию, как только в Изабеллу пришли корабли, на которых прибыл на Эспаньолу брат адмирала Бартоломе. С ним бежал и монах Буйль, которому поручено было обращение индейцев в христианство. Лишенные руководства воины отряда Маргарита рассеялись по стране, огнем и мечом опустошая индейские селения.
В октябре 1494 г., когда Колумб вернулся из плавания на Эспаньолу, всеобщее возмущение охватило остров. Испанский историк XVIII столетия Муньос указывает, что «обиды приумножились настолько, что стали нестерпимыми для обитателей Веги (т. е. области Вега-Реаль). Солдаты, лишенные командиров, способных держать их в руках, рассеялись в разные стороны, предаваясь своим страстям в меру своих потребностей, темперамента и прихоти. Потеряв терпение, несчастные индейцы утратили страх и пришли в состояние отчаянной решимости»[454].
