которые прочёсывали его в поисках активных сил противника, но таковых не обнаружилось.
— Сбежали? — вслух спросил Таргус, стоя на дозорной вышке. — Но это нелогично.
Так и не поняв, куда делись остатки войск противника, он дал приказ на отход. Главное дело сделано: городская казна опустошена и погружена в сейфовую повозку, арсенал очищен от даже самого паршивого оружия, пополнив баланс легиона ещё примерно девятью тысячами винтовок, а также примерно сотней тысяч патронов к ним. Помимо этого были сняты со стен артиллерийские орудия, а также изъяты артиллерийские боеприпасы.
В целом легион существенно усилился за счёт этой акции по краткосрочной осаде города. Обладай город серьёзными и правильно возведёнными укреплениями, пришлось бы задержаться и потерять больше легионеров, но местные почему-то уделили обороне города недостаточно внимания в прошлом. Это свойственно людям — не предусматривать очень важные вещи и расплачиваться за это в будущем.
//Город Тур. Кабинет министра дипломатии. Трое суток спустя//
— Контракт закрыт, — уведомил Таргус министра Длиту.
— Мы знаем, — ответил тот и протянул руку. — Примите мои искреннейшие поздравления!
— Это была сущая ерунда, — пожал руку равнодушный Таргус. — Теперь у меня есть одна просьба, которую вам стоит удовлетворить в знак нашей дружбы.
Министр напрягся. И не зря.
— Истово верующие, — продолжил Таргус. — В течение часа в город войдёт мой легион, я хочу, чтобы вы его пропустили. Мы не будем трогать никого, кто не окажет сопротивления. И нет, мы не захватываем город, оставьте его себе. Мне нужны только представители Истово верующих. Как только я решу с ними все свои вопросы, даю вам слово, что мой легион тут же покинет город. Если же вы не удовлетворите мою просьбу… Что ж… Тогда я расценю это как очень печальный конец нашей с вами прекрасной, но очень хрупкой дружбы.
Министр молчал, исподлобья глядя на Таргуса.
— Какие будут гарантии? — спросил он.
— Я человек слова, — ответил Таргус. — Никто в мирах Каскада не может сказать, что я когда-либо не исполнял взятые на себя обязательства. Но если одного слова недостаточно, то мы можем заключить контракт. Да, так будет надёжнее для всех нас. Вот тут у меня очень кстати уже готовая форма…
Таргус вытащил документ из планшета и протянул его министру Длите для вдумчивого ознакомления.
Формулировки предельно просты и чётко регламентируют всё, что собирался сделать Таргус.
— Я согласен, — после изучения документа решился министр и поставил подпись на двух экземплярах.
— Здесь подпись и здесь, — Таргус подписал документы и поместил одну версию обратно в планшет. — Этот экземпляр я заберу с собой, а этот можете оставить себе.
— Что мне нужно делать? — задал очень важный вопрос Длита.
— Пусть стража не препятствует моему легиону, так сохранится больше жизней, — посерьёзнел Таргус. — А потом не делайте ничего. Абсолютно ничего. Сегодня и завтра безучастно сидите на рабочем месте, а потом придёт человек и скажет вам, что всё закончилось.
Спустя час Таргус вышел из города и дал знак сигнальщику и тот протрубил сигнал к началу действий.
Каждые ворота были захвачены, заблокированы, а в город вошли легионеры в полном боевом облачении и со штыками наготове.
В городе поднялась паника, люди не понимали, что происходит и кто эти закованные в сталь вооружённые люди.
Но целью их были не гражданские, а непосредственные служители культа Элегии. Как подсчитал Эсквилин, в городе действует восемнадцать храмов и один большой собор, под которым, по преданию, погибла сама Элегия, но большая часть мира не верит в это, потому что на другой части континента есть более древняя святыня, которая и является доказательством того, что Элегия погибла именно там. Диспут продолжается тысячелетия, Турская святыня появилась на тысячи лет позже, чем Штайнская, поэтому её не признают большинство церквей культа, но это не имеет отношения к делу. Таргус собирался разобраться с Истинно верующими совсем не из-за святынь и религиозных догм. Потому что ОНА так сказала.
Таргус неспешно двигался по городу под сухой треск винтовочной стрельбы. Истово верующие, видимо, смекнули, в чём дело, поэтому начали сопротивляться. Удивительно было слышать, что им было чем обороняться.
— Доклад, — потребовал Таргус у легионера, спокойно стоящего у церкви.
— Легионер Агео. В заведении были гражданские, пришлось, стало быть, перебить, — ответил легионер.
— Оказывали сопротивление? — уточнил Таргус.
— Так точна! — шарахнул себя по нагруднику Агео.
— Молодцы, — кивнул Таргус и пошёл дальше.
По дороге подбегали посыльные и рапортовали, что культурные объекты захвачены, что функционеры взяты в домах, кто-то сбежал, но из города никуда не денется. Таргус приказал бить на поражение, но если удаётся брать живьём, то распинать на площади Провокатора.
Кресты на площадь уже принесли, поэтому у святош будет крайне мученическая смерть. Кресты тут — новое слово, у них такого никогда не практиковалось.
У главного собора всё ещё продолжалось боестолкновение. Таргус с удивлением обнаружил обугленные тела легионеров в покоробленных доспехах, скрюченными руками сжимающих винтовки. Удивительно.
— Магия? — удивлённо спросил он у Мотены, которая раздала команды по охвату собора и стояла за оградой.
— Никак нет! — ответила примипил. — Неизвестное оружие, стреляющее лучами.
— Любопытно, — хмыкнул Таргус. — Если будут слишком борзеть, гранатами их.
— Есть! — Мотена только этого и ждала.
Видимо, решила, что они уже и так слишком оборзели.
В витражные окна полетели сферической формы гранаты с короткими фитилями. Раздались характерные «ба-бахи», крики, Таргус молча смотрел на происходящее.
Штурмовая группа влетела через доступные входы и начался внутренняя схватка. Таргус решил вмешаться.
Войдя внутрь со второй партией штурмовиков, он оказался в некогда симпатичном и величественном местечке, где на полу валялись крупные осколки стекла, тела и оружие. Первая группа ушла далеко вперёд.
Револьвер наготове, вдалеке вспыхивают странные белые вспышки. Из правого предплечья выскочил Кровосос и звонко коснулся мраморного пола собора.
— Десять часов! — предупредил Таргус и выстрелил в том направлении.
Из-за колонны упало тело в белой робе.
С каждым шагом всё темнее и темнее, газовые светильники кто-то грубо посшибал прикладом. Начали встречаться обугленные трупы легионеров первой штурмовой группы. Это напрягало.
Вспышки ближе. Таргус вскинул револьвер и выстрелил в мелькнувшую в очередном дверном проёме тень. Тень пронзительно завопила, а затем окончательно замерла от короткого укола Кровососом.
Вперёд по коридору, поворот налево, укол в замахнувшегося подсвечником монаха, пинок в грудь,
