Пламя жаркое огня, разойдись вокруг меня, Разойдись вокруг друзей, Стань ты меньше и слабей Ничего ты не сжигай, потихоньку угасай.
Я придумал этот стих на ходу, разумеется, я не знал никакого заклинания, но я помню, что в этом мире мана подчиняется воле мага. А эта девочка именно создала заклинание своей волей. Это я видел четко.
Анита повторила мое стихотворение, но пламя не угасло и она начала всхлипывать, еле держась, чтобы не расплакаться.
— Ты плохо себе это представляла. — сказал я и подумал, что ей нужен очень хороший стимул. Я взял ее за руку и пламя перекинулось на мои пальцы.
— Что вы делаете? Вы же умрете? — прокричала Анита и попыталась высвободить свою ручонку, но я держал ее крепко.
— Умру, если ты также плохо себе будешь это представлять. Ты слишком мало желаешь, чтобы пламя погасло. Если ты не представишь того, как пламя угасает и не пожелаешь этого всем сердцем, то я сгорю заживо. Ну, что? Позволишь мне умереть? — спросил я глядя ей прямо в глаза. И в этот раз я увидел в них такую же решимость, как и тогда, когда она читала первое заклинание.
Огонь погас на всех и на моей руке тоже. Я постоянно залечивал рану, пока огонь на мне горел, поэтому ожог был не большим и когда он погас окончательно, я быстро его залечил.
— Вот и умница. Теперь запомни, но никому этого не говори, сила твоего заклинания зависит от твоей воли и того, как сильно ты желаешь, чтобы оно подчинилось тебе. Магия слушается только тех, чья воля непоколебима. — прошептал я ей на ушко.
— Я запомню и никому не скажу. — шепнула мне на ухо Анита.
Глава 53
Королевство Мирдрамар. Пустырь на окраине города Пограничный.
— А теперь, Арант, рассказывай, что тут у вас произошло? — обратился я к старшему из детей.
— Недавно в Пограничный прибыла новая семья дворян. Отец семейства очень наглый и сильный человек, не идущий на компромиссы и подчиняющий себе всех. Он ни перед чем не остановится и признает только силу. Сын его такой же. Парень сколотил вокруг себя компанию из детей дворян и помыкает ими, как хочет, а те слушают его и выполняют все его приказы. Узнав, что в городе есть мы, обычные дети не дворянского происхождения, но обучающиеся этикету, военному искусству и магии, он стал на нас нападать и унижать, но мы пока отбивались. Такое, как сегодня было впервые, но боюсь, дальше будет только хуже.
— Хуже будет, но думаю, что для него и его отца. — ответил я, задумавшись. — Не беспокойтесь, я решу эту проблему.
Я повернулся к Альману и сказал:
— Тут я планирую построить школу. Возьмем этот пустырь, вон до того пролеска и вон до туда. — Я показал пальцем.
— Но это же по площади, как добрая треть города. — удивленно сказал Альман.
— Думаешь маловато? Да ты прав, надо побольше. Тогда до конца пролеска и по конец озера. Заодно и водоем будет на территории.
Альман смотрел на меня и только хлопал глазами.
— Не переживай, скоро все узнают о самой большой детской школе Альмана ван Балиэт. — улыбнувшись ответил я.
Когда мы ужинали в гостинице в зал ворвался мужчина. Дворянин с сыном, тем самым дворянчиком, который напал на моих детей.
Назвать этого громилу аристократичным, язык не поворачивался. Мужчина был выше меня на голову, раза два шире в плечах, огромные кулачища, его руки в обхвате были толще, чем мои бедра. Темные волосы, густые брови и сильно выделяющиеся надбровные дуги. Дворянин больше напоминал гориллу, чем аристократа. Но все же родовой герб на его одеждах имелся.
Ворвался дворянин прямо в зал, где мы ели, раскидав охрану Альмана, а его подручные приставили оружие к горлу охранников так, что те не могли даже дернуться. Следом, зашла женщина, видимо жена этого дворянина.
— Я требую компенсации, за то, что твои ублюдки избили моего сына, его друзей и уничтожили его меч, который на заказ ковал лучший кузнец Мирдрамара. — взревел дворянин. Надвигаясь на Альмана.
— Любезный, вам не говорили, что прерывать трапезу царственной особы — это оскорбление самой этой особы? — спросил Дарк ровным и спокойным голосом, который сидел возле Альмана.
