Ознакомительная версия. Доступно 36 страниц из 180
— Мне важнее иметь образованную и порядочную супругу, чем хорошую кухарку, — заявил Жозеф, немного захмелев, поскольку Жослин принес из погреба вино и пиво.
Лора понимающе улыбнулась, прежде чем вслух пожалеть об отсутствии Шарлотты.
— Мадемуазель Лапуэнт снова отклонила мое приглашение…
— А кто это? — поинтересовалась Розанна, очарованная и заинтригованная этим необычным семейством.
— Сестра того симпатичного колосса, который привез вас со станции. Я считаю Шарлотту своей приемной дочерью, хотя это не оформлено официально. Она осталась без матери в девятилетнем возрасте. На тот момент девочка почти не видела. Ее отец, опустившийся алкоголик, заботился о ней очень плохо.
Она сделала акцент на последние слова, надеясь быть понятой и не шокировать детей.
— Эрмина, моя старшая дочь, взяла ее под свое крыло, и девочка выросла у нас. Но после Рождества Шарлотта решила жить одна в принадлежащем ей доме, в нашем же городке. И я ее почти не вижу. Правда, ничего не могу сказать, она много работает. Я заказываю ей вязание шарфов, перчаток и носков для наших солдат. Посылки передаются в Красный Крест. Я бы очень хотела вам ее представить — она очаровательная девушка, очень серьезная. Увы! Все еще одинокая!
Повеселев, Киона уткнулась носом в тарелку. Она знала, Шарлотта переживает великую любовь с Людвигом, и сейчас, когда ей больше не нужно было беспокоиться о Тошане, она присматривала за влюбленными, но на расстоянии.
Жозеф счел нужным добавить:
— Шарлотта должна была выйти замуж за моего старшего сына Симона, но он разорвал помолвку и ушел на фронт. Он был убит в сражении за Дьепп.
— Какая трагедия! — вздохнула Розанна. — Мне вас так жаль! Андреа рассказала мне в одном из своих писем, сколько вам пришлось пережить, месье.
— Да, мой сын Арман тоже погиб. Голландское грузовое судно, на котором он работал, было торпедировано немецкой подлодкой, — проворчал он со слезами на глазах. — Попался бы мне хоть один из этих бошей, я бы ему устроил!
Атмосфера за столом утратила былую легкость. К счастью, Мирей принесла десерт.
— Первый сладкий пирог! — воскликнула она. — С черникой из Лак-Сен-Жана! Опять же, война не может помешать людям собирать чернику! Мадам закупила сразу большое количество, и я наварила варенья, закрыла компоты. Угощайтесь, а я пойду за пирогом с патокой и изюмом. Вы знаете его рецепт, мадам?
Она обращалась к Розанне, которая тут же ответила:
— Еще бы! Патока, изюм и сахар. Настоящее объедение!
— Объедение от нашей Мимины, — добавила Мирей с грустным видом. — Так мы называем Эрмину, нашего Соловья из Валь-Жальбера! Ах! Если бы вы только слышали, как она поет! Как утверждают газеты, она известная оперная певица.
— Эрмина пела в «Фаусте» в Парижской опере, — уточнила Лора. — Да, в марте месяце. Роль Маргариты ей знакома, она выступала с ней в Капитолии в Квебеке. Какой это был вечер! Публика аплодировала стоя.
Алисия ловила каждое слово, мечтая встретиться со знаменитым «соловьем». В классной комнате Мукки тоже нахваливал ей талант и золотой голос своей матери. Вдохновленная таким количеством заманчивых перспектив, девочка позабыла обо всех своих опасениях, связанных с ее предстоящим проживанием в доме Шарденов.
— Предлагаю выпить кофе в гостиной, — сказала Лора. — Настоящего кофе! Я купила его в Нью-Йорке в прошлом месяце.
Жослин покачал головой. Его жена явно решила эпатировать публику, как он частенько повторял, подшучивая над ней. Следовало признать, что ей нелегко давался их уединенный образ жизни в Валь-Жальбере.
Дети решили показать Алисии пони. Казалось, в уютном маленьком мирке городка-призрака все идет замечательно. Этому не суждено было продлиться долго, но даже Киона того не знала.
Атлантический океан, воскресенье, 4 апреля 1943 года
Эрмина терпеливо ждала возле двери своей каюты. У Тошана была медсестра, ежедневно осуществляющая процедуры, прописанные врачом. Сама она заботилась лишь о его комфорте: кормила его, давала пить, но их общение этим и ограничивалось. Метис упорно избегал любых разговоров на личную тему и неохотно отвечал на самые простые вопросы.
«Мы отплыли от английских берегов, провели вместе три дня, но пока ничего не изменилось, — думала Эрмина с тяжелым сердцем и полным хаосом в голове. — А мне твердят одно и то же что на корабле, что в больнице Сент-Андре: “Вашего мужа нужно беречь, он пережил сильный шок, может снова открыться кровотечение…”»
Чувствуя себя на грани срыва, она уже хотела подняться на палубу. На свежем воздухе хотя бы можно полюбоваться великолепием моря, посмотреть на игру дельфинов, иногда плавающих поблизости от корабля. Но медсестра вышла из каюты, прижимая к бедру металлический поднос с разложенными на нем инструментами.
— Месье Дельбо сегодня прекрасно себя чувствует, — с улыбкой сообщила она. — Вы можете войти, мадам.
— Спасибо, — вздохнула Эрмина.
«Войду, и что потом? Я сяду у его кровати в надежде, что он посмотрит на меня, возьмет за руку, улыбнется. Я постоянно делаю движения навстречу, глажу его волосы или лоб, но он закрывает глаза и говорит, что хочет спать».
Несмотря на это, она все-таки вошла и закрыла за собой дверь. Полулежа на приподнятой подушке, Тошан бросил на нее короткий взгляд.
— Погода хорошая? — тихо спросил он.
— Да, небо голубое, ветер слабый, — выпалила она, борясь с поднимающейся в ней волной гнева. — Медсестра сказала, что тебе уже лучше, — это хорошая новость. Мы можем наконец поговорить. Думаю, сейчас самое время.
Тошан отрицательно мотнул головой. Эрмина пристально смотрела на него, в ее взгляде читалось нечто вроде болезненной ненависти.
— Я так больше не могу, — не выдержала она. — Боже мой! В чем ты, в конце концов, меня упрекаешь? Вчера после обеда я в деталях рассказала тебе, почему поехала во Францию: из-за настойчивости Дюплесси, который дал мне понять, что ты в опасности. И ты никак на это не отреагировал! В больнице было то же самое, когда я, не скрывая своего счастья, сообщила тебе, что мы возвращаемся в Квебек и что дети будут тебе безумно рады. Тошан, будь со мной честен: дети что, для тебя уже ничего не значат? Мукки, Лоранс, Мари-Нутта? А меня ты еще любишь? Я не заметила ни единого нежного взгляда в свою сторону, не услышала ни одного приветливого слова!
— Не говори глупости! Мы поговорим об этом в Канаде. Если еще доплывем… У этого корабля есть все шансы подвергнуться бомбардировке, прежде чем мы достигнем Сен-Лорана.
— Какое чудо! — насмешливо сказала она. — Ты не произносил столько слов подряд уже целую неделю. И это все для того, чтобы напугать меня угрозой бомбардировки! Мне плевать на смерть, Тошан, если ты меня больше не любишь.
Он сжал челюсти и с видимым раздражением ответил:
— Зачем разговаривать, если ты маешься дурью? В любом случае ты не поймешь, что я чувствую. И это не имеет никакого отношения к нашей семье и к любви, которую я испытываю к тебе и детям.
Ознакомительная версия. Доступно 36 страниц из 180
