тебя взглянуть на него первым? — сказал он. — У меня появились кое-какие мысли насчет Ускинса, и я хочу еще немного почитать.
Это была наглая ложь, но Рейн не стал спорить. Он взглянул на бумаги, разложенные на столе Чедфеллоу:
— Мы могли бы взять немного его крови и ввести по капле каждому на борту.
— Я подумаю над этим, — сказал Чедфеллоу.
— Или забрать у него шарф. — Рейн, ссутулившись, вышел за дверь. Чедфеллоу вздохнул, уставившись на пузырек с мочой первого помощника и размышляя, что еще он мог бы с ней сделать.
Затем он повернулся в кресле, моргая.
Шарф?
Он встал и пошел за Рейном, который только добрался до следующего отсека:
— О чем ты говоришь, клянусь всеми дьяволами? Какой шарф?
— Разве ты его не видел? — спросил Рейн. — Старая белая тряпка. Изношенная и грязная. Он прячет его под рубашкой, но шарф всегда там. Он цепляется за него.
Рейн хихикнул и пошел дальше, но Чедфеллоу застыл на месте, как вкопанный. Белый шарф. Он взял свою собственную сумку из лазарета и направился в каюту Ускинса.
— Ползун в банке из-под маринадов, — сказал он. — Нелепо. Это все обман, Фиффенгурт. Еще одна тактика затягивания, служащая твоей безумной преданности банде Паткендла.
— Это не мой приказ, — сказал Фиффенгурт. — Там, наверху, на бизани! Это что, зарифленный парус, клянусь Рином? Смотри в оба, или я пришлю смолбоя, чтобы он научил тебя твоему ремеслу!
— Скажи мне, что происходит на самом деле, — сказал Отт.
— Мы готовимся продеть нитку в иголку между рифами и скалами, вот что. А ты все треклято усложняешь.
— Это совсем не сложно. Ты устраиваешь представление. Как цирковой медведь, только более неуклюже. — Он повернулся и сплюнул. — Говорю тебе, я больше не потерплю этого.
— Обсуди это с капитаном, мистер Отт. Если только не собираешься утащить меня подальше от... Великие Боги Погибели!
Прямо впереди с вершины утеса дождем сыпались каменные глыбы.
Корабль взорвался воем. Фиффенгурт навалился всем своим весом на руль.
— Помоги мне, ты, бесполезный треклятый мясник! — крикнул он. Отт ухватился за руль рядом с Фиффенгуртом, и вместе они сильно его повернули.
«Чатранд» дико накренился на левый борт, нос задрался, корма глубоко зарылась в воду. По всему кораблю люди спотыкались, хватались за поручни.
— Убрать брамсели на носу и корме! — проревел Фиффенгурт. — Резервный якорь! Желудок Рина, кто-то там, наверху, швыряет эти камни в нас!
Он еще говорил, когда один особенно огромный валун ударился о воду примерно в пятидесяти ярдах от корабля.
— Ты это видел? — воскликнул Фиффенгурт. — Этот камень был больше рулевой рубки! Он мог бы пробить палубу!
Роуз выскочил из своей каюты и подбежал к поручням правого борта, на ходу вынимая подзорную трубу. Но смотреть было не на что: на данный момент атака прекратилась. Корабль выровнялся, неподвижно стоя в бухте.
Фиффенгурт посмотрел на мастера-шпиона.
— Нелепо? — спросил он.
— Ты не можете считать, что ползуны сделали это, — сказал Отт.
Фиффенгурт ничего не сказал. Конечно, у него были свои сомнения, но будь он проклят, если даст Отту еще одну палку, чтобы тот его побил.
— Развернись и попробуй еще раз, — сказал мастер-шпион, — но на этот раз подальше от скал, вне зоны досягаемости.
Квартирмейстер повернулся к нему лицом:
— Мистер Отт. Когда эти камни начали лететь, мы все еще приближались к утесам. Мы ни за что не сможем отплыть от них дальше, если только ты не хочешь оторвать днище от этой посудины. Взгляни на треклятые рифы, вон там, по правому борту. Когда солнце у нас за спиной, ты можешь увидеть их невооруженным глазом.
Отт не подошел к правому борту и не посмотрел на рифы. Он уставился на высокую, изломанную вершину утеса.
— Такая бомбардировка могла бы покончить с нами за считанные минуты, — сказал он.
— Меньше, если бы парочка этих здоровенных ублюдков попала в цель, — сказал Фиффенгурт. — Я думаю, что первый раз был предупреждением.
— Квартирмейстер, этот утес длиной в полмили. Враг может сделать дюжины выстрелов, прежде чем мы его очистим.
Фиффенгурт кивнул:
— Ты уловил идею. Мы в ловушке в этой бухте.
— Это верно, — раздался голос откуда-то сверху.
Они подпрыгнули, озираясь, прикрывая глаза от солнца. В двадцати футах над ними, непринужденно восседая на главной рее спанкер-мачты, находился лорд Талаг.
— Ползун, ползун наверху! — крикнул кто-то, вызвав всеобщий переполох. Лорд Талаг не обратил на это внимания. Ласточка-костюм свободно свисал с его плеч.
— Вы снова в ловушке, — сказал он, — но на этот раз не в нашей. Однажды мы взяли некоторых из вас в плен, по необходимости. Этот поступок не доставил нам никакой радости. Запереть в клетку любое живое существо — это поступок, от которого замирает сердце. Мы изо всех сил старались, чтобы вы были живы и чувствовали себя комфортно. Когда вы сбежали, вы убили стольких из нас, сколько смогли.
— И мы еще не закончили, — сказал Сандор Отт.
— Замолчи, несчастный человек! — прошипел Фиффенгурт.
Капитан Роуз появился на трапе квартердека. Он неуклюже поднялся и направился в рулевую рубку, не сводя глаз с икшеля.
— Сегодня, — продолжал Талаг, — мои островные собратья взяли вас всех в плен. Радуйся, что ты не убил меня в Масалыме, Сандор Отт. Если бы я не прилетел на берег и не поприветствовал их, они бы потопили вас, когда вы попытались войти в эту бухту.
— Как они передвигают камни? — спросил Фиффенгурт.
Лорд Талаг странно улыбнулся:
— Не имею ни малейшего представления.
— Ваши братья держат это при себе, не так ли?
Талаг нахмурился:
— Мы не сентиментальная раса. Мы не раскрываем свои секреты при первой встрече, даже с нашими давно потерянными родственниками.
— Мы в миле от берега, — сказал Сандор Отт. — Как именно ты планируешь покинуть нас?
— Не твоя забота, — сказал лорд Талаг.
— А что, если я сделаю ее своей?
Талаг поднялся на ноги, не сводя глаз с мастера-шпиона:
— Мой народ наблюдал за тобой в течение многих лет, Сандор Отт. В крепости Пяти Куполов, в туннелях под Этерхордом, в голубых покоях замка Мааг. Я сам слышал, как ты планировал убийства, начиная с
