Прошел почти год, прежде чем полиция признала, что так и не смогла выяснить личность молодой женщины, которую разыскивала.
– Это было похоже на охоту за призраком, – сказал профессору детектив Лайн однажды в порыве откровенности. – Она словно вынырнула из ничего и так же бесследно ушла в ничто.
Дело о похищении Джека Мессенджера так и осталось нераскрытым.
После того как Джо выпустили, они все втроем вернулись в Канаду. Джо потерял интерес к бессмертию и к машинам, которые могут мыслить слишком широко; он даже разрешил предать обычной кремации материал, содержавший спасенные после фиаско «Крикона» остатки ДНК его отца. Но он продолжал хранить молчание о настоящем имени Стасси Холланд, не открыв его даже Карен, выполняя долг перед отцом, но также и из-за того, что еще не решил, что предпримет в будущем.
Тюрьма заставила его впервые посмотреть на свою работу со стороны, объективно, и до того, как продолжить свои изыскания, он решил еще раз попытаться осмыслить, что же такое вечная жизнь. Сейчас смерть для человека является великим чистилищем – она уносит плохое. Уносит, правда, и хорошее, но новое приходит на смену старому, каждое поколение получает знание от предыдущего. И каждое новое поколение имеет шанс стать умнее предыдущего. И добрее.
Достаточно ли мы умны сейчас, чтобы создать достойный мир, в котором люди будут жить вечно? Или же мы можем создать ад на земле, из которого нет выхода?
Какое-то время Джо приходилось туго – не было ни работы, ни денег на ее продолжение, но настойчивость и влиятельные друзья помогли ему снова встать на ноги. Созданные им АРХИВ-2, АРХИВ-3 и АРХИВ-4 он ограничил задачами разумных систем в специальных областях медицинских исследований. Он продолжал работать над созданием АРХИВа-5, до того как скончался 10 декабря 2023 года, не дожив месяца до своего семидесятилетия. Он умер от рака. По иронии судьбы в диагнозе говорилось, что причиной заболевания послужило облучение при работе с компьютерами.
Невзирая на свои сомнения, касающиеся философии бессмертия, Джо продолжал носить медальон «Медик Алерт» и снял его всего за три недели до смерти. Почти тридцать лет он считал перенесение сознания Джулиет Спринг в тело Стасси Холланд позитивным прорывом в науке. Его убеждения сохранялись до того момента, когда он прочел в «Торонто глоб энд мэйл» историю девяностотрехлетней вдовы, которая подверглась коллективному изнасилованию в своей собственной квартире. Именно тогда он расстегнул цепочку, снял свой медальон и бросил его в мусорный бак, а затем пошел к адвокату и аннулировал все свои крионические документы – человек слишком мерзок, слишком несовершенен, чтобы жить вечно. Возможно, что-то и изменится через тысячу поколений, через миллионы лет. Возможно.
Но куда больше Джо беспокоила его собственная судьба. Его преследовал страх. Страх преобладал над прочими чувствами: что же будет после его кончины? Куда уйдет его сознание?
В его мозгу постоянно прокручивалась та беседа, которая состоялась у него с Джулиет Спринг перед тем, как он приступил к стиранию ее из памяти АРХИВа: «Я чувствую себя как призрак. Я просто заперта здесь. Я ничего не могу, я ничего не ощущаю…»
Он все больше и больше боялся, что и его сознание могут запереть куда-то, и оно останется там, бестелесное и беспомощное. Ведь тела в жидком азоте можно хранить вечно.
Нет, лучше просто умереть, покончить со всем. В любом случае жизнь не является чем-то особенным, как он думал раньше. И, принимая последнее решение, он почувствовал себя примиренным с собой, пожалуй, впервые в своей жизни.
Джек стал красивым молодым человеком; высоким, светловолосым и преуспевающим. Многие отмечали, как сильно Джек напоминает своего отца в молодости, и Джо это нравилось, хотя он должен был признать, что испытывал некоторую зависть, видя вереницу девушек, которые приходили к Джеку домой, прежде чем в конце концов он женился.
Сначала Джо испытал разочарование, когда Джек выбрал карьеру юриста и не последовал по стопам своего отца в науке. Но впоследствии, когда у сына появилась репутация толкового специалиста по юридическим «минным полям» на границе с медициной, это чувство сменилось глубоким удовлетворением.
Именно Джеку удалось добиться изменений в законе, принятом в Канаде (а затем многие штаты США последовали этому примеру), разрешающем помещать смертельно больных на крионическое сохранение до наступления их смерти. Именно Джеку удалось прорвать некоторые юридические барьеры, многие из которых доставляли Джо немало трудностей, в области генетического программирования наследственности.
Через пять лет после кремации тела отца Джек, его жена и трое детей приехали из Монреаля, чтобы помочь Карен разобрать некоторые оставшиеся после Джо вещи. Карен решила перебраться в меньшую квартиру, где уже не найдется места для всего этого хлама.
Джек привез с собой статью, которую он вырезал из журнала по крионике. В США два пациента с заболеваниями сердца, замороженные до наступления смерти, были успешно оживлены и с помощью доступной теперь нанохирургии могли рассчитывать еще на несколько десятилетий жизни. Он показал статью матери.
– Теперь то, что начинали папа и дедушка, становится возможным, – сказал он ей и удивился, как мало она проявила интереса к его сообщению. А может быть, в глубине души, вопреки своей религиозной точке зрения, она была огорчена тем выбором, который в конце концов сделал ее муж?
На шкафу в кабинете отца Джек нашел две кассеты в пластиковых коробках, вложенные в пакет. На одной из них значилось: «Дж. М. Загрузка. Ян. 93». На другой – «Дж. С. Загрузка. Ян. 93».
Джек отнес их вниз и показал матери.
– На одной написано Дж. М. – это, конечно, папа. А кто такой Дж. С?
– Не имею понятия, – несколько резко, как показалось Джеку, ответила Карен.
– Это настоящие реликвии, – сказал он. – Многие университеты могли бы ими заинтересоваться.
Карен порекомендовала ему предложить их Канадскому национальному музею компьютеров при Научном центре Онтарио. Джек забрал с собой кассеты и показал их старшему куратору по имени Эйб Уолсинджер.
Невысокий энергичный мужчина, несколько старше пятидесяти, с курчавыми пучками седеющих волос, обрамлявшими череп, и со спутанной бородкой, внимательно осмотрев коробки, взволнованно кивнул.
– Я учился у вашего отца примерно год, в 1992-м. Хорошо его помню. Это был замечательный человек, знаете ли – вдохновенная личность. – Он вынудил одну из кассет из коробки. – Ах да, это терабайтовая кассета! Такие делала корпорация «Экзабайт». Знаете ли, тогда многих действительно волновали такие вещи! Посмотрите, какая она неуклюжая! Мы можем теперь на острие булавки поместить в миллион раз больше информации, чем помещается во всей этой штуке!
Он поднес ее ближе к свету.
– Я уже многие годы не видал ни одной подобной – интересно, так что же на ней записано? Чертовски любопытно. – Он на минуту задумался. – 1993-й. Полагаю, что запись сделана, когда он запустил АРХИВ-1. – Уолсинджер посмотрел на Джека. – А вам известно, что АРХИВ-1 находится здесь, у нас в музее?
