Джек посмотрел на него с опаской. Уолсинджер успокаивающе поднял палец, а затем набрал:
«Здесь со мной ваш сын, профессор. Вы не хотите поговорить с ним?»
«Я не думаю, что вы могли привести Джека с собой. Сейчас у него уже время сна. Пожалуйста, выпустите меня отсюда».
Джек слабо улыбнулся, но отклонил предложение Уолсинджера ответить самому, его неловкость даже несколько усилилась.
– Это интересно, – сказал он, – но меня это слишком волнует.
– Это чертовски здорово для своего времени, – заметил Уолсинджер, – лучше, чем все, что я видел до сих пор. Это может заставить и сегодня многие дорогостоящие машины работать значительно лучше.
Оба инженера кивнули в знак согласия.
– Я позвоню Марвину Дрейфусу в Музей Гейтса в Сиэтле – его весьма позабавит разговор с этим. – Он всплеснул руками. – Я хотел сказать, мне в голову пришла такая мысль! О'кей, я понимаю, что у нас состоялась всего лишь банальная беседа. Но она состоялась, не так ли? Это выглядело, словно мы беседовали с человеком, который умер четыре года назад. Весьма необычно, более чем интригующе, да, Джек?
– Мне говорили, что у моего отца всегда были запредельные идеи.
– Он мыслил намного шире, чем все, с кем я когда-либо встречался.
– Мне кажется, что это была его прощальная шутка.
– И она гениально удалась, Джек!
На экране появилась надпись:
«Джулиет, вытащи меня из этой машины».
Куратор набрал:
«Профессор Мессенджер, вы – всего лишь компьютерная загрузка. Вы больше не находитесь в своем теле и поэтому должны оставаться в этой машине».
«Благодарю покорно! Вы меня позабавили. Тогда, может быть, вы будете так добры и загрузите меня в подходящего носителя?»
«А какого носителя вы могли бы посоветовать, профессор?»
«Мое тело, если вы не возражаете».
Уолсинджер повернулся к Джеку и подмигнул. Затем с широкой ухмылкой набрал:
«Боюсь, что как раз с этим у нас самая большая проблема, профессор!»
