Еще два хлопка, прозвучавшие почти одновременно, возвестили о взрыве других подсумков. Море зеленых огней, колыхавшихся между Винтер и вожделенным выходом из зала, заметно поредело – мертвецы либо повернулись в сторону, с которой донесся шум, либо были сбиты с ног взрывами. Винтер услышала, как пронзительно вскрикнул кто-то из солдат, – в него угодила шальная пуля. Девушка опасалась чего-то подобного, но сейчас сокрушаться об этом было уже поздно.
Прошла еще пара секунд.
– Первая шеренга, в оборону! – прокричала Винтер, до боли надсаживая горло. – Вторая шеренга, мимо меня, в атаку марш!
Солдаты получили инструкции тем же методом, по цепочке от человека к человеку, и сейчас Винтер искренне поразилась тому, что все они действовали именно так, как она хотела. Одна сторона каре – та, которая располагалась ближе всего к выходу, – взорвалась воинственным кличем и выкриками «Ура!», и рядовые, выставив перед собой штыки, ринулись вперед. Позади них вторые шеренги всех внутренних сторон каре отшвырнули мушкеты, бросились к сваленным грудой мундирам и схватили по одному в каждую руку. Проскочив мимо Винтер, в полном составе они ринулись в брешь позади головной шеренги – туда, где ходячие мертвецы уже разворачивались к удирающей добыче.
Совсем рядом с Винтер какой-то солдат швырнул мундир, который нес в руке. Бросок был удачным, и мундир накрыл лицо одного из демонов. Тот обеими руками вцепился в помеху, но, прежде чем он успел сорвать ее, Винтер ткнула факелом в рукав. Обрызганная маслом ткань мгновенно занялась пламенем. Треск горящей плоти смешался с шипением твари, и вездесущую струйку белесого дыма затмили черные клубы.
Бобби, Фолсом и Графф тыкали факелами в мундиры, которые солдаты швыряли в подвернувшихся мертвецов. Существа, которых охватил огонь, отступали, шатаясь, либо же их ударами сбивали с ног. Солдаты, освободившиеся от ноши, что есть духу мчались к выходу, который прикрывали штыки авангарда.
– Первая шеренга, бегом! – гаркнула Винтер.
Остатки каре отступили на пару шагов и, сжимая мушкеты, бросились бежать. В мертвецов, которые гнались за ними по пятам, тоже полетели мундиры, и объятые огнем ходячие трупы загородили дорогу своим чудовищным собратьям. Винтер заметила, что два-три солдата упали – то ли споткнулись на бегу, то ли их нагнали и схватили, – но все остальные благополучно проскочили мимо нее. Толпа мертвецов приближалась к девушке; Винтер попятилась, развернулась и побежала к выходу.
Феор была в первой волне беглецов, но солдаты бросились вглубь туннеля, чтобы оттеснить тварей, которые могли затаиться там, а хандарайка осталась стоять у порога. Винтер остановилась рядом с ней. Мимо бежали ее солдаты – в истрепанных форменных брюках и белых нижних рубахах, с мушкетами, с промасленными мундирами и вовсе безоружные.
– Скорей, скорей! – подгоняла их Винтер, махая рукой.
Фолсом ушел с авангардом. Винтер заметила Бобби, которая пыталась пробиться к ней через поток солдат, и жестом велела ей уходить со всеми. Наконец мимо пробежали последние солдаты, а за ними замыкающим появился Графф.
– Что-то с этой поганью не так, – проговорил он, отдуваясь. – Вон, гляньте.
Пропитанные маслом мундиры догорали, и пещера вновь погружалась в полумрак. В отсветах огня ходячие мертвецы казались смутными тенями, и только зеленое свечение их глаз то здесь, то там пробивалось сквозь пелену дыма. Твари больше не пытались преследовать беглецов. Более того, они застыли на месте, словно неведомая сила, двигавшая ими, внезапно сгинула.
– Наших там не осталось? – спросила Винтер. – Я видел, как кто-то упал.
– Мы их подобрали, – ответил Графф. – Все, кто не погиб еще раньше, ушли. Кроме капитана и полковника. Бедолаги!
«Капитан и полковник!» – спохватилась Винтер.
– Ладно. – Девушка махнула рукой. – Иди. Я скоро приду.
Графф козырнул и поспешил вслед за остальными. Винтер и Феор остались у входа в зал.
Зеленые огоньки вдруг разом погасли. Мертвецы валились на пол и бесформенными грудами застывали на каменных плитах. На некоторых трупах еще плясали язычки пламени, наполняя воздух смрадом горящей ткани и плоти.
«Капитан и полковник! – Винтер почти позабыла про них. – Но ведь они наверняка уже мертвы. В каре их не было, так что вряд ли им удалось выжить».
– Черт! – выругалась Винтер. – Черт, черт, черт!
Она долго молчала, кусая губы, затем яростно повернулась к Феор:
– Шла бы ты лучше за…
– Я пойду с тобой, – перебила Феор.
– Нет, ты не… – Винтер глянула на ее лицо и осеклась, вдруг осознав, что у нее не осталось сил препираться. – Ладно. Только не отставай.
Феор шагнула к девушке и взяла ее за руку. Винтер подняла над головой факел, собралась. духом и решительно двинулась назад, в сумрак пещеры.
МАРКУС
Надсадно ухнув, Маркус выдернул шпагу и попятился от мертвых пальцев, еще хватавших пустоту. Следующим ударом он, тщательно прицелившись, расколол череп твари, и наружу хлынула струя белесого дыма. Довершив дело, Маркус отступил в тень причудливо раскоряченной статуи, где дожидался его Янус. Оставшийся за спиной мертвец все так же неистово извивался, но без головы он был слеп и бессилен.
– Мы почти пришли, – сообщил Янус, острием своей шпаги постукивая по краю постамента статуи. – Думаю, еще пара изваяний – и мы у цели.
– Святые, мать их, угодники! – пробормотал Маркус. – Сколько же людей оставалось у Хтобы?
Умом он понимал, что им еще повезло. Седьмая рота все-таки исхитрилась построить каре и этим отвлекла на себя почти всех чудовищ. Маркусу и Янусу, пробиравшимся по краю исполинской пещеры, пришлось иметь дело лишь с разрозненными останками мертвого воинства, и капитан лично разделался с десятком или чуть более тварей. И все же казалось, что этот путь длится целую вечность. Маркус давно уже расстегнул мундир, нижняя рубаха насквозь пропиталась потом, а в саблю точно вогнали несколько тонн свинца. Нестерпимо ныло плечо, в которое отдавались удары клинка о кость, и острая боль пульсировала в укушенной ладони.
Но по крайней мере, полковник знал, куда идет. Или, во всяком случае, говорил, что знает. Они пробирались между статуями, огибая их то слева, то справа, но Янус придерживался более-менее постоянного направления. Маркус не спрашивал, куда они идут, поскольку, откровенно говоря, и не хотел этого знать. Он только всем сердцем надеялся, что у полковника есть какой-то план.
– Двое, – сказал Маркус через минуту. – Ладно…
– Правый мой, левый ваш, – отозвался Янус. Он, кажется, даже нисколько не запыхался. – Готовы?
– Готов, – солгал Маркус.
– Начали!
И они с двух сторон выскочили из-за статуи. Два мертвеца праздно, словно часовые, торчали в проходе между следующей парой статуй. При виде офицеров они разинули рты, источая белесый дымок.
