– Так и быть. Но если вы не сдержите слово, Форб разнесет всю вашу семью, и пыли не оставит!– ровно проговорила я.– Получив такой титул, он будет иметь право осудить любого члена высшего совета… А ведь главнокомандующий военным флотом Нулан Бюен Сакатр Гарб, кажется, ваш брат…
И только намекнув, какой силы может лишиться Кхелан, я заметила в ее глазах испуг.
– Договорились, Дарья Ласо,– склонила голову она, а затем продолжила:– Форб, если ты хочешь сегодня решить все свои вопросы, комиссия ждет тебя для подтверждения брачного соглашения.
Форб подвел меня к Анекс, строго кивнул, как бы вверяя меня ей, и широкими шагами покинул террасу.
Выражение лица Кхелан стало бесстрастным, и она собралась уйти, но я остановила ее.
– Знаете, вспоминая ужин с вами, я понимаю, что никогда бы не смогла жить среди вас… Поэтому ни о чем не сожалею… И рада, что мой будущий муж никак не связан со всеми вами… Для него я – равная. А для вас всегда была лишь низшим сословием.
Кхелан мельком посмотрела на меня и отвела глаза.
– Ни муж, ни Макрон ни о чем не знали. После того, как Макрон заявил, что ему необходима ты, я и не знала, как его отговорить. Он просто помешался на тебе. А Форбу не нужна была жена как таковая, он бросил бы ее где-нибудь в далеком городе, а сам бы отправился выполнять свои миссии. Никто бы и не заметил брака с человеком, не пришлось бы оправдываться ни перед кем, выходить с ней в свет…
– Да, то еще позорище!– саркастично усмехнулась я. На глаза выступили слезы, но я и правда не сожалела, просто слишком устала оттого, что пережила столько по-настоящему страшных моментов.– Но со мной всегда были мои друзья, а потом и, сами того не сознавая, Анекс, Форб и вся команда «Ган Римиуза». Вот моя настоящая семья. А что осталось у вас? Ваша нелепая репутация?
Она оглянулась с такой бессильной злобой, что мне даже стало жаль ее.
– Только Форб не бросит меня где-то там,– проговорила я, чувствуя мстительное удовольствие от этих слов, но потом остановилась и, отвернувшись, сказала напоследок:– Но ваше желание сбудется: мы вас больше никогда не побеспокоим!
– Ага,– усмехнулась Анекс,– будешь беспокоиться только о том, как бы твои отродья не попались на новых «развлечениях»! А то ведь казнят ублюдков, а у тебя больше нет детей!
В дверях появился Форб, и беспокойство в его глазах сменилось на сдержанную радость, когда он нашел меня взглядом. Он приблизился, обвил рукой за талию, а затем строго посмотрел на сестру. Та еще немного посверлила мать презрительным взглядом, и сдалась на волю брата.
– Пошли отсюда!– скомандовала Анекс.
– Ты даже не поговоришь со мной на прощанье?– впервые обратилась Кхелан к дочери, и ее голос стал непривычно мягким.
Анекс выпрямилась в дверях и, поставив руки на бедра, сверкнула на мать гневным взглядом.
На лице Кхелан неожиданно вспыхнуло удивление, и она протянула руку к дочери.
– У тебя больше не пылают глаза…
– Пожалуй, я скажу тебе несколько слов,– выдавила Анекс.– Ты знаешь, я поклялась больше никогда не называть тебя матерью. Но сегодня скажу доброе слово: спасибо за то, что, хоть и не намеренно, но спасла невинную девчонку от того ужаса, что пережила я.
Выражение лица Кхелан вновь посуровело, но она опустила глаза, показав, что принимает благодарность. А может, так она признавала свою вину?
Я прижалась к Форбу, а он еще крепче сжал мою руку.
– Ты никогда меня не простишь, верно?– тихо спросила Кхелан.
– Пока на мне метка братца твоего мужа, никогда!
– Ты до сих пор не удалила шрамы?– удивилась Кхелан.
– Они напоминают о том, кто я есть!– с вызовом заявила Анекс и пренебрежительно прищурилась.– И ты всегда будешь помнить, кем стала ты, когда допустила это!
– Ты очень жестока,– вздохнула Кхелан, но это говорила уже не та женщина – снисходительная, гордая высокородная хомони, а просто мать, которая все же питала какие-то чувства к своему дитя.
– Я порождение этого мира,– ядовито усмехнулась Анекс, всей своей позой передавая, что она сильна как никогда и горда своими достижениями.
– Я сделала всё, что смогла, чтобы приблизить сына к получению титула главнокомандующего флота и ввести его в высший совет. Человеческая женщина тут ни при чем…
Я обомлела от планов Кхелан.
– Еще как при чем!– прошипела Анекс в лицо матери.– Но и она не помешает ему занять то место, которого он достоин… И поверь мне, тебе это никак не поможет, когда мы разделаемся со всеми…
– Анекс!– строго окликнул Форб, и та отступила. Но я была уверена, что, если бы тот не окликнул ее, Анекс могла бы расцарапать Кхелан лицо. Я впервые видела такую ненависть, из-за которой можно было убить.
После регистрации брачного соглашения комиссией мы все с облегчением покинули апартаменты Босгордов и отправились в родительский дом. Мы с Форбом полетели в отдельном шаттле.
– И как теперь все будет?– спросила я, прижимаясь к груди мужа.
– Веселее, чем было до,– усмехнулся он.
– Я люблю тебя, Форб…
– И я люблю тебя, моя Дари,– умиленно выдохнул Форб, и прильнул к моим губам.– Очень люблю! Обещай мне больше никогда не лгать…
Я отпрянула и широко раскрытыми глазами окинула любимое лицо.
– Лжи больше не осталось!– клятвенно заявила я.
– Где-то я уже это слышал?– сквозь смех проговорил он, а я растерянно раскрыла рот.
Форб снова притянул к себе и мягко провел пальцем по тонким завиткам фамильной печати. Я грустно улыбнулась:
– Твоя печать испорчена. Мне жаль…
– С технологиями на КНИСе ее быстро подправят,– целуя в висок, прошептал Форб.
Я потерлась щекой о горячую твердую грудь и обхватила мужа за спину.
– Ты разрешишь мне поработать на КНИСе?
– Недолго,– подумав, ответил он.– Когда буду вылетать за пределы альянса, можешь там работать.
– А на МИСе?
– Не наглей,– посуровел он.
– Я люблю тебя, Форб!– беззвучно засмеялась я и прижалась к нему всем телом.
– Но все остальное время,– задержав дыхание, продолжил он,– я хочу держать тебя в своих объятиях.
– При всех, на мостике,– кивнула я.
У дома нас встретили Светлана и Борис Хворостовы. И Сонд тоже был здесь. Стоял в стороне с Анекс.
Я представила всех друг другу и с невыразимым счастьем вошла в дом, в котором уже и не надеялась оказаться.
Едва ли можно было назвать этот сбор праздничным ужином, но розового вина выпили все, и немало. Конечно, я всё рассказала родителям и друзьям. Почти всё… Упустила все самые страшные моменты и о крупном нарушении закона (маму было бы не успокоить).
