— Чтоб тебе сдохнуть поскорее, — сказала она и метнула в сестру ненавидящий взгляд.
Просьба Розы удивила Паулетту.
— Конечно.
— Тогда, знаешь… лучше верни их ей. Паулетта с интересом посмотрела на дочь.
— Ты хочешь простить ее? Роза рассмеялась.
— Я бы хотела попросить тебя пригласить ее. Она придет?
— Разумеется. Еще бы!
— Ну вот! А вместо тебя встречу ее я.
— По-моему, у меня для тебя неплохие новости. Звонила Паулетта Мендисанбаль. Она просит тебя наведаться к ней по поводу долгов. Мне кажется, она хочет продлить срок уплаты.
— Чтобы я перед ней унизилась!.. — фыркнула Дульсина.
— Будь благоразумной, — посоветовал ей Рикардо. — У тебя нет другого выхода. Иначе — тюрьма.
Тюрьму Дульсина помнила хорошо. В тюрьму ей не хотелось.
РЕВАНШ
Если бы дон Себастьян, надумавший навестить Розу в «Шанхае» и не заставший ее, но зато узнавший о решительных переменах в ее жизни, вернулся в дом Линаресов чуть пораньше и успел бы рассказать об этих новостях Селии до ухода Дульсины, может, их хозяйку и не ждало бы такое потрясение. Уж наверно, учитывая хороший слух старшей служанки, известие об обретении Розой Гарсиа матери дошло бы до ушей Дульсины Линарес…
Однако этого не случилось. И когда слуга Паулетты проводил Дульсину в кабинет и женщина, сидевшая в кресле за письменным столом спиной к дверям, резко обернулась, Дульсина не могла сделать больше ни шага от изумления: перед ней была Роза Гарсиа.
Она спокойно наклонила голову в знак приветствия.
— Проходите, садитесь, сеньора Линарес, вдова Робле-са, — сказала Роза.
Дульсина, с трудом расцепив судорожно сжатые челюсти, крикнула:
— Дикарка проклятая! Ты-то что здесь делаешь?! Роза была спокойна.
— Повежливее, пожалуйста, — чуть поморщилась она, хотя в глазах у нее прыгали черти. — Я не дикарка. Я сеньорита Гарсиа. А вы сеньора Линарес, вдова Роблеса. И если я обращаюсь к вам как к сеньоре, то и вы извольте отвечать мне тем же. Прошу вас держаться в рамках вежливости.
Произнеся все это, Роза удовлетворенно переменила позу.
— Что за глупые шутки?! — взвизгнула Дульсина, — Тебе здесь не место!
— Напротив, — еще более спокойно произнесла Роза. — Моя мать поручила мне решить связанный с вами вопрос.
— Какая такая твоя мать? — совсем растерялась Дульсина.
— Как, вы не знаете? Моя мать сеньора Паулетта Мендисанбаль.
Что бы там ни было, Дульсина не захотела согласиться с услышанным.
— Рассказывай сказки! — пренебрежительно сощурилась она, пытаясь вернуться к привычному тону общения с этой дикаркой.
Но при ее последней фразе в кабинет заглянула Паулетта.
— Ты же прекрасно знаешь, Дульсина, что Роза — моя дочь, — сказала она.
— Я пришла поговорить с тобой по твоему приглашению, — Дульсина повернулась к Розе спиной.
— Я сейчас занята. Я вполне доверяю Розе заняться нашим делом.
Она вышла.
— Садитесь, будьте любезны, — услышала Дульсина за спиной голос Розы.
— Вы обе издеваетесь надо мной, — жалко пробормотала она.
— Ничего подобного, — парировала Роза и предложила заняться наконец делами.
Она достала из ящика стола пакет с бумагами. Показала одну из бумаг Дульсине.
— Вы признаете, что это ваша подпись?
— Да. Ты хочешь отомстить мне?
— Совсем нет. Я хочу вернуть эти бумаги вам, если…
— У меня нет денег, — прервала ее Дульсина. — Чем я могу выкупить их?
Роза серьезно посмотрела на свою мучительницу.
— Тем, что попросите у меня прощения за зло, которое мне причинили. На коленях попросите.
Дульсина чуть не задохнулась от этой наглости.
— Я?! У тебя?! На коленях?! Да лучше в тюрьму!..
— По-моему, в тюрьме хуже, — сказала Роза. — Впрочем, выбирайте сами. Если вы не согласны на мое условие, я верну бумаги матери, и она даст им ход.
— Это унижение! — крикнула Дульсина.
— Это гораздо меньшее унижение, чем те, которым подвергали меня вы!
Дульсина встала и гордой походкой пошла к двери. Открыв ее, она неожиданно увидела полицейского, видимо ожидавшего распоряжений владельца расписок.
Дульсина закрыла дверь и вернулась к письменному столу.
— Хорошо, Роза, — сказала она и опустилась перед Розой на колени, — Прости меня за все…
— Вот и умница. — Роза протянула ей расписки. — Возьмите ваши бумаги.
Дульсина поднялась с колен, выхватила бумаги из рук Розы и начала с остервенением рвать их.
— Ты унизила меня как никто, и клянусь самым святым, ты жестоко за это поплатишься!
— А что у вас святое-то? — спокойно спросила Роза. — Память о лиценциате Роблесе?
— Кровью заплатишь! — рычала Дульсина.
— Убьете меня? — улыбнулась Роза.
— Ох, с каким бы наслаждением я это сделала! Вошла Паулетта. Дульсина со злобой взглянула на нее.
— Я всем расскажу, что у тебя за дочь и от кого! Вы меня еще вспомните, — крикнула она, выбегая из кабинета.
Рассчитавшись с клиентом и убрав со стола посуду, Эрлинда подошла к телефону и набрала номер Рохелио. Она напомнила ему, что у нее сегодня свободный вечер и они могут повидаться и поболтать. Они договорились созвониться, вот она и звонит первой. Рохелио обрадовался ей, поблагодарил за звонок и спросил, где они могут увидеться.
Эрлинда предложила встретиться у нее дома. Едва она повесила трубку, как почувствовала, что кто-то ее крепко взял за локоть.
Конечно, это был Исидро Васкес.
— Уже успела договориться? Опять с этим?
— Я могу встречаться с кем хочу.
— Это мне решать, — нагло заявил он. Она насмешливо посмотрела на него:
— Ну до чего крутой самец!
— Да уж покруче твоего этого. Эрлинда вырвала локоть и ушла.
Оказывается, можно узнать заранее, кто у тебя родится: мальчик или девочка. Об этом рассказала Розе мать. Она объяснила ей, что для этого проводится исследование ультразвуком. Этот метод применяет, например, их сосед доктор Херман Лаприда.
