— Вы проявили большое упорство. Пожалуй, стоит скрыть вас под видом святых мощей.
Мне не пришло в голову спросить, что он имеет в виду. Итак, очень скоро он оборвет мою смертную жизнь. Теперь все силы понадобятся мне, чтобы укрепить меня в последний миг. Я стараюсь не думать о людях, которых любил, в надежде, что в следующем, проклятом существовании забуду о них. Я скрою эти записи в самой прекрасной из найденных здесь книг — в одной из немногих книг в его библиотеке, которые не доставляют мне страшного удовольствия, — а затем спрячу и саму книгу, так чтобы она больше не принадлежала к его архиву. Если бы мне было суждено рассыпаться в прах вместе с ней! Я чувствую приближение заката в том мире, где еще существуют тьма и свет, и собираю все силы, чтобы до последнего остаться собой. Все, что было доброго в жизни, в истории, в прошлом, я призываю себе на помощь, призываю со всей страстью, с которой жил».
ГЛАВА 74
Элен двумя пальцами коснулась лба своего отца, словно передавая благословение. Она глотала слезы.
— Как перенести его отсюда? Я хочу похоронить его.
— Некогда, — с горечью ответил я. — Поверь, он предпочел бы, чтобы мы сами выбрались отсюда живыми.
Я снял пиджак и бережно накрыл им мертвое лицо. Поставить на место тяжелую каменную крышку нам не удалось. Элен подобрала свой пистолетик. Горе не помешало ей тщательно проверить оружие.
— Библиотека, — прошептала она. — Надо сейчас же найти ее. Ты слышал, минуту назад?
Я кивнул:
— Кажется, слышал, но не понял, откуда шел звук.
Мы замерли, напрягая слух. Над нами повисло ничем не нарушаемое молчание. Теперь Элен принялась ощупывать стены, пробуя каждый камень одной рукой, сжимая пистолет в другой. Канделябры давали досадно мало света. Мы нажимали, толкали, но не находили ни углублений, ни выступающих камней, ни подозрительных значков.
— Снаружи, должно быть, почти стемнело, — шепнула Элен.
— Знаю, — кивнул я. — Еще, может быть, десять минут, а потом нам лучше бы не быть здесь. — Мы снова обошли склеп, обшаривая каждый дюйм. Здесь было холодно, особенно теперь, когда я остался без пиджака, но по спине у меня текли струйки пота. — Может быть, библиотека в другой части церкви или под фундаментом?
— Она должна быть тщательно скрыта, скорее всего под землей, — шепнула в ответ Элен. — Иначе кто-нибудь давным-давно наткнулся бы на нее. И потом, раз в этой могиле оказался отец… — Она оставила недоговоренным вопрос, мучивший меня с той минуты, как я увидел лицо Росси: "Где же Дракула? "
— Нет ли здесь чего-нибудь необычного? — Элен обводила глазами низкие своды подземелья, попробовала даже дотянуться до них кончиками пальцев.
— Ничего не видно… — Меня вдруг осенило, и, выхватив у нее свечу, я пригнулся к самому полу. Элен поспешно присела рядом.
— Да, — выдохнула она.
Я коснулся дракона, высеченного на вертикали нижней ступеньки. В первый раз я только погладил его пальцами, а теперь толкнул, навалился всем весом. Камень держался крепко. Но чуткая рука Элен уже обшаривала камни вокруг, и один из них вдруг подался, остался у нее в пальцах, как выпавший зуб. Совсем рядом с изображением дракона открылась черная дыра. Я просунул в нее руку, повертел кистью, однако нащупал только пустоту. Элен протиснула руку рядом с моей, изогнула кисть назад, к плите с резьбой.
— Пол! — тихо вскрикнула она.
Я нащупал ее пальцы. Да, под ними была рукоять — большая холодная железная рукоять, и, нажав на нее, я без труда сдвинул дракона с места, не потревожив соседних плит. Теперь мы разглядели тонкую работу: рукоять изображала рогатого зверя и была устроена так, что, спустившись в узкий проход, открывшийся под ступенями, можно было, потянув за нее, поставить плиту на место. Элен взяла вторую свечу. Я прихватил спички. Пролезать пришлось на четвереньках: мне вспомнились синяки и ссадины на теле Росси, его разорванный рукав — как его протащили в этот лаз? — но почти сразу поднявшийся над ступенями потолок позволил нам выпрямиться.
Навстречу нам поднимался холодный промозглый воздух, и я с трудом сдерживал внутреннюю дрожь, поддерживая на крутом спуске дрожащую Элен. Пятнадцать ступеней, а за ними начинался проход, темный, как сама преисподняя, хотя наши свечи осветили железные конусы под потолком, предназначавшиеся, очевидно, для светильников. В конце тоннеля — снова спуск, опять пятнадцать ступеней, и за ними — дверь, тяжелая и очень старая деревянная дверь, расщепленная по нижнему краю. Вместо дверной ручки — тот же рогатый зверь, выкованный из железа. Я скорее почувствовал, чем увидел, как Элен подняла пистолет. Дверь была плотно заклинена, но, внимательно осмотрев, я нашел засов с нашей стороны и всем телом навалился на тяжелый брус. Мгновенье спустя дверь медленно отворилась. Страх пробрал меня до костей.
Огоньки наших свечей, как ни слабы они были, осветили просторную камеру. От самой двери тянулись столы — длинные столы, сработанные со старинной основательностью, и пустые полки. После сырого коридора воздух здесь казался удивительно сухим, наводя на мысль о скрытой вентиляции или о глубинах земли, в которые не проникает вода. Мы остановились, цепляясь друг за друга, и вслушались, но не услышали ни звука. Темнота мешала нам разглядеть дальний конец камеры, но рядом блеснул кованый канделябр с огарками свечей, и я поспешил зажечь их. Разросшийся свет осветил высокие шкафы. Осторожно заглянув в один из них, я увидел пустые стены.
— Разве это библиотека? — вырвалось у меня. — Здесь ничего нет!
Мы снова застыли, вслушиваясь в тишину. В руке Элен блестел пистолет. Наверно, следовало забрать у нее оружие, чтобы защитить при необходимости, но я ни разу не держал в руках пистолет, а как она стреляет, уже видел.
— Смотри, Пол! — Свободной рукой она указала вперед, и я увидел, на что упал ее взгляд.
— Элен… — Но она уже двинулась вперед. Мгновенье спустя ее свеча осветила каменный стол, до сих пор остававшийся в тени. Не стол — алтарь. Нет, не алтарь — саркофаг! Рядом стоял другой — быть может, здесь находился потайной склеп монастыря, где его настоятели могли спокойно спать, вдали от факелов византийцев и катапульт оттоманского войска? Потом мы увидели самый большой саркофаг. По его боковой стороне высечено было единственное слово: Drakulya. Элен подняла пистолет, а я крепче сжал в руке кол. Она сделала шаг. Я не отставал от нее.
И в этот миг позади нас послышался отдаленный шум, шаги, шарканье о стены. Он почти заглушил доносившийся из глубины гробницы шорох осыпающейся земли. Мы вместе рванулись вперед, заглянули… открытый саркофаг был пуст. Все три были пусты. И этот звук: словно где-то в темноте маленький зверек разрывает землю и корни травы.
Элен выстрелила наугад, вызвав осыпь песка и камушков. Я, прикрывая свечу, бросился в темноту. Библиотека оканчивалась тупиком. Нити корней свисали со сводчатого потолка. В нише на задней стене, где когда-то, наверно, стояла икона, я заметил черный скользкий след на голом камне. Кровь? Просочившаяся сверху влага?
