отсюда, успеется. Куда важнее обдумать разговор с Содухом.
Даже с клятвой, в правдивость рассказа верилось с трудом. Вернуть Силт Ло, начать Вторую волну? Да они Первую с трудом выстояли, что уж говорить о Второй. О какой подготовке говорил Содух? С чего силт ло взял, что люди готовы к её началу? Или он ничего не решал? Всё же Белое знамя наёмники, а у всех наёмников есть хозяева. Те, кто платят за исполнение приказов. Возможно, они лишь исполняют очередной приказ.
С другой стороны, солдаты в этом отряде отнюдь не так просты. Либо они не люди, либо пользовались амулетами. Такие вполне могут использовать роль наёмников как прикрытие. Подмяли под себя Ланметир, и делают вид, что руководит до сих пор король. Если под личинами наёмников скрываются летары, это означает помощь со стороны. Слишком много силт ло нужно для подобного. Или они сами силт ло? Да нет, скорее всего, их способности в той драке следствие использование амулетов. И это тоже означает помощь со стороны. Сова и Гепард говорили, амулеты создают в Визистоке и переправляют в Терраду. Две страны сговорились? Да, похоже на то.
Когда впереди показалось убежище, голова распухла от всевозможных предположений. Каждому находилось с десяток подтверждений и столько же опровержений, потому Тромвал плюнул на всё это и попытался выбросить из головы. Надо отдохнуть. Спокойно полежать, всё тщательно взвесить и обдумать.
Но стоило увидеть покосившееся жилище, стало ясно — его надеждам не суждено сбыться. Дверь была едва заметно приоткрыта, у соседнего дома стояла привязанная к покорёженной оконной раме лошадь. По крайне мере открытое признание своего присутствия позволяло надеяться, что в гости заявился не враг.
Тромвал вошёл в дом. За столом спиной к нему сидел Ковин. Слушающий коротал время, читая донесения. В углу сидел смутно знакомый человек в солдатской форме с нашивками капитана.
Услышав скрип двери, слушающий обернулся.
— Тромвал, неужели. Мы уж заждались.
— Мы?
— Это капитан Лайден, он возглавлял войско, преследующее Белое знамя.
Услышав имя, Тромвал понял, почему лицо показалось знакомым. Один из немногих, кому благодаря связям удалось остаться в армии после Первой волны. Не удивительно, что его повысили.
Лайдену, судя по хмурому выражению лица, тоже показалось знакомым его лицо, а может, припомнил имя.
— Церковники, посыльные, сказали, что у нас общие интересы, — произнёс капитан. — А именно — уничтожить Белое знамя. Это так?
— Боюсь, капитан, теперь это невозможно, — покачал головой Тромвал, занимая место на кровати. — С момента отправки посыльного многое изменилось. Кардел мёртв, Белое знамя излечило принца и стало народными любимчиками.
— Что? — изумился Лайден.
— Да-да, они его вылечили. Напасть на них сейчас означает пойти против спасителей короля.
— Но ведь это они же и похитили его, — пробормотал Лайден.
— Я тоже так думаю, но факт остаётся фактом. Я только что разговаривал с их предводителем, и в истинности его слов практически не сомневаюсь. Сегодня-завтра принц, а ныне король, Сентиль выступит с обращением к народу, чем окончательно укрепит веру в Белое знамя. А зная способности силт ло в отряде белоплащников, не сомневаюсь, скажет он то, что нужно им. Боюсь, капитан, ты зря проделал этот путь. Выбирай — вернуться под управление принца-марионетки или стать мятежником.
— У тебя есть доказательства своих слов? — глухо спросил Лайден.
— Никаких, — развёл руками Тромвал. — Мы беседовали наедине. Если тебе так легче — считай мои слова домыслом. Объяви своим врагом Белое знамя, и против вас поднимется народ. Объяви похитителями — вас назовут лжецами. Можешь дождаться обращения и сам во всём убедишься.
— Тогда, остаётся…
— Ждать, — перебил Тромвал. — Ждать и выжидать момента, когда можно будет покончить с Белым знаменем одним ударом, и избавить короля от пут силт ло. И надеяться, что после этого удара путы спадут сразу, иначе нас отправят следом за ним.
— Я рассчитывал не на такое, когда выступал из Визистока, — признался Лайден. — В лучшем случае помешать Белому знамени убить короля, в худшем — отомстить за него. А все эти интриги… — он покачал головой.
— Ты теперь капитан, а не сержант, — резко бросил Тромвал. — Причём верный короне и не из трусов, раз согласился повести солдат против Белого знамени.
— Не сержант? — нахмурился Лайден. — Так мы всё-таки встречались?
— Бывало пару раз. Последний — при вручении тебе капитанских нашивок.
— Тромвал, — пробормотал Лайден и брови его поползли вверх. — Тот самый Тромвал, служивший при генералах?
Тромвал кивнул.
— Но мне сказали, я встречусь с человеком наёмников, летар, что сейчас разыскивают по всему Вердилу!
— Ты с ним и встретился, — холодно произнёс Тромвал.
— Но ведь… ты же…
— Что — я же? Служил в армии? И как я могу работать на летар, после того, как сражался с ними во время Первой волны? Точно так же, как ты ослушался приказа и вернулся в Вердил во главе войска, которому поручили захватить Визисток. Потому что решил, что это правильно. Потому что приказы теперь отдают не те люди, которым ты верил. А может, люди остались прежними, вот только служат они другим. Как бы то ни было, ответ один — мы делаем то, что считаем правильным. Если решишь отказаться от своей затеи — прикажи солдатам сложить оружие и вернуться под начальство Сентиля, или кто там займёт трон. Дело твоё. Я устал думать и решать за всех.
Тромвал поднялся и вышел на улицу. Громко хлопнула дверь, с крыши посыпалась труха. Раздались удаляющиеся шаги.
— Таким я его ещё не видел, — тихо произнёс Ковин. — Похоже, день у него не задался.
— Думаешь?
— Чтобы вечно спокойный Тромвал вышел из себя — для этого облака должны рухнуть на землю.
— Когда я только вступил в армию, лет шестьдесят назад, ходило множество разных слухов, — негромко произнёс Лайден. — Они всегда ходят. Ну, знаешь, что один получил звание капитана, выслуживаясь перед начальством, а другой подсидел старшего по званию, донося на всех и каждого. О Тромвале уже тогда знали все. И слухов на его счёт хватало, но главенствовал один, полушутливый, полусерьёзный. Что это не он служит генералам, а они ему. Потому что ни один военный совет не обходился без его участия. Тромвал знал всё и обо всех. И если он решил выказать чувства, значит, посчитал, что так больше шансов меня убедить.
— Не может же он знать всё, — запротестовал Ковин.
— Может, — усмехнулся Лайден. — Он — может. И ему это
