схватил её за руку.
— Руфь, где твой брат? Он все ещё в доме этого ученого на холме?
Руфь Аесер кивнула, пристально глядя на него.
— Да, он… Фрэнсис работал большую часть последних месяцев. Я не видел его три недели.
Нед резко потянул её к двери.
— Мы должны отправиться туда, Руфь. Что-то случилось!
Девушка побледнела.
— Что-то с Фрэнсисом? Нед, что происходит?
— Не знаю… Я знаю только, что происходит что-то ужасное, — с напряжением в голосе произнес он.
Побледнев от тревоги, Руфь Аесер поспешно села в машину Неда. А в следующую минуту они с огромной скоростью покатили через тихий пригородный район, направляясь в сорону диких лесистых холмов, которые лежали к югу от города. По дороге Нед вкратце рассказал девушке о странном телефонном звонке её брата.
— Что могло так изменить его голос? — поинтересовался Нед Фелтон. — И что он имел в виду, когда сказал: «Я возвращаюсь назад в звериное состояние»?
— Он проводил научные эксперименты с доктором Робином, — ответила Руфь. — Вы знаете, Фрэнсис специализировался в области биологии в университете, и вскоре после окончания учебы познакомился с доктором Робином. Ваш брат говорил мне, что доктор Робин был одним из самых блестящих биологов… Несколько месяцев назад Фрэнсис сказал, что доктор Робин начал эксперимент, который изменил бы весь мир, если бы удался. Он сказал, что собирается финансировать доктора и хочет помочь ему и его помощнику Мэттисону провести один эксперимент.
— А какова природа эксперимента? — резко поинтересовался Нед.
Рут нахмурилась, словно пыталась что-то вспомнить.
— Не помню, что Фрэнсис рассказал мне об этом… Я так мало знаю о науке. Но, судя по всему, этот эксперимент очень важный, потому что он потратил большую часть своего наследства на финансирование деятельности доктора Робина… Да, вспомнила! — воскликнула она. — Это было что-то связанное с атавизмом. Фрэнсис сказал, что, быть может, они сумеют возродить атавизмы в живых существах.
— Атавизм?
В этот миг Неда Фелтона бросило в холод, словно его обдало холодным душем. Рут с тревогой посмотрела на него.
— Что это значит, Нед?
Отвечая, он попытался говорить совершенно спокойно:
— Это означает изменение курса эволюции, возвращение к примитивным формам жизни, из которых много веков развивались современные формы жизни. Если доктор Робин действительно нашел способ искусственным способом возродить атавизмы у живых существ… Это означает, что в какой-то момент вы сможете повернуть назад часы эволюции. Он говорил, что они смогут возвращать людей в первобытное состояние, восстановив те утерянные звенья эволюционнной цепи, из которых появился человеческий род!
Темные глаза Руфь Аесер широко распахнулись. Её маленькая рука крепко сжала его рукав, и тогда она пробормотала ужасным шепотом:
— Нед, ты говорил, что голос Фрэсиса звучал, как голос животного, что он что-то сказал о возвращении зверя…
— Нет! — громко воскликнул Фэлтон. — Подобная вещь невозможна. Не думай об этом, Рут.
Но холодок ужаса пополз у Фэлтона по позвоночнику, он напрягся.
Они давно уже покинули городские улицы и за последние полчаса углубились в густые, лесистые, малонаселенные холмы. Черные контуры холмов четко проступали на фоне затянутого облаками ночного неба. И очень редко им попадались освещенные дома. Передние фары чертили большие белые пятна на узкой дороге, покрытой гравием.
Наконец они добрались до узкой грунтовой дороги, отходившей от гравийной дороги, и тут Рут жестом предложила ему повернуть.
— Местечко, где живет доктор Робин, находится примерно в четырех милях от этой грунтовой дороги, — объяснила она. — Я была здесь один раз несколько недель назад с Фрэнсисом.
Дорога проходила параллельно течению небольшого ручья, который бежал по долине между темными длинными холмами. После того как они покинули шоссе, они проехали мимо одного фермерского дома, после чего никаких домов не было… ничего, кроме черных, тихих лесов.
Вязы наклонились опущенными ветвями и зашуршали по крыше машины, когда та проскочила мимо. Глазки маленьких диких тварей наблюдали за ними из глубин темного леса. Пошел дождик — вялый дождичек, капли которого застучали по холщовому верху машины.
Несмотря на очиститель ветрового стекла, Неду Фелтону было трудно что-то разглядеть через туманное стекло. Когда машину едва заметно занесло на повороте, он почувствовал новый прилив страха. Снова и снова в голове его звучали слова: «Я возвращаюсь назад в звериное состояние!»
Руфь неожиданно ткнула пальцем куда-то вперед. Автомобиль прогрохотал по шаткому деревянному мосту, и его снова занесло. В сотне ярдов от них светились желтые окна.
Это было аккуратное современное бунгало построенное чуть выше дороги на склоне холма. За ним виднелось несколько небольших зданий, которые, по-видимому предназначались для содержания животных. Короткая аллея вела от грунтовой дороги в бунгало.
Нэд остановил машину возле дома и выпрыгнул. Когда Руфь последовала за ним, он обнял её, положив руку ей на плечо.
— Аучше подожди здесь, Руфь, — срочно сказал он. — Пока я тут осмотрюсь…
Её лицо было белым, как мел, но она покачала головой.
— Я пойду с тобой, Нед. Я… Я не могу этого вынести, что бы ни случилось.
Они поднялись на крыльцо бунгало. Входная дверь была широко открыта, но изнутри не было слышно ни звука.
Нед опередил девушку, первым шагнув в освещенную гостиную. Потом он остановился, и из горла его непроизвольно вырвался крик.
На полу гостиной, в углу у телефона лежала невероятная тварь. Это была обезьяна размером со взрослого человека в мужской одежде. На волосатом теле обезьяны была куртка, брюки, рубашка, носки и туфли. И вся эта одежда казалась слишком маленькой для этого существа. Круглая волосатая голова торчала из ворота рубашки. Но лицо, или точнее морда существа, выглядело просто ужасно: глаза твари были открыты, а большие белые клыки наполовину высунулись между губами. В виске обезьяны была дыра, а длинные пальцы сжимали револьвер.
Нэд Фелтон инстинктивно прижал к себе Руфь и почувствовал, как она содрогнулась.
Единственное, что ему удалось произнести:
— Это… возможно, какая-то обезьяна, которую доктор Робин держал здесь для экспериментальных целей. Она убила себя, играя револьвером.
— Нед, это одежда Фрэнсиса! — дрожа воскликнула девушка. — Это существо, должно быть…
— Это не может быть Фрэсис, — пробормотал он. — Это невозможно! Никто на земле не мог бы вернуться назад по лестнице эволюции, превратить человека обратно в обезьяну.
И тут в голове у него мелькнула мысль: «Я докажу тебе, что это не Фрэнсис! — воскликнул он. — У Фрэнсиса на левой руке не хватало мизинца. Он потерял его во время несчастного случая ещё в колледже…»
Руфь склонилась над телом мертвой обезьяны и подняла левую руку.
Фелтон и Руфь вместе уставились на руку мертвой обезьяны. Мизинца не было.
— Это — Фрэнсис! — с
