Кряхтя и прихрамывая, он покинул сад.
– Скорректируйте координаты, – пробормотала мать, и Марта, вздрогнув от неожиданности, укоризненно покачала головой.
***
– Мы уже близко! – задорно крикнул Хельг.
– Откуда в тебе столько энергии, – простонала я в ответ, с трудом взбираясь по крутому холму. – У меня уже ноги отваливаются.
Гладир зацепился руками за торчащее дерево, подтянувшись, залез на огромный камень, после чего дождался меня и помог подняться.
– Мы почти на вершине. Сократили полдня пути, не меньше. Сейчас спустимся, внизу будет усадьба моего старого друга, там и передохнём.
– У тебя здесь ещё остались друзья? – удивилась я.
– Кроме него – никого. Удивительно, что его до сих пор ищейки не повязали.
– Везёт кому-то.
Последние слова я с трудом выдавила из себя, повиснув на очередном дереве. С помощью Хельга я всё-таки залезла на вершину, откуда открылся широкий панорамный вид.
– Э-э, – я осмотрела округу, потом обернулась к гладиру, который теперь сам пытался подняться. – Ты уверен, что именно здесь жил твой друг?
– Абсолютно, – он наконец забрался и, утирая пот, выпрямился рядом со мной. Его лицо медленно вытянулось. – Глад Великий...
– Кажется, ищейки всё-таки добрались до него.
Не отвечая, Хельг бросился по холму вниз. Второй склон был пологим, и на нём почти не росли деревья, поэтому спуск был лёгким. А внизу, в долине, раскинулись следы огромного пожарища. Чуть в стороне от выжженной земли виднелся крошечный круглый домик, сделанный, как и все остальные дома в Садах, из растущих деревьев. Но, в отличие от уже виденных мной строений, этот домик состоял не из широких массивных стволов с густой листвой, а из тонкого кустарника. Возле него бегали полуголые босые малыши, догоняя друг друга и задорно смеясь. Их было трое: старшей на вид не больше шести, а младшему – от силы три.
– Осторожно, Роки! – раздался женский голос из-за домика. Услышав его, Хельг ускорил шаг.
Тут малыши заметили нас и бросились к дому, словно испугались. Впрочем, почему «словно»? Нормальная реакция детей на быстро приближающихся незнакомцев.
– Нона? – позвал Хельг, когда до домика было уже несколько шагов. – Это ты?
Из-за строения показалась женщина, немногим старше меня. Увидев Хельга, она сначала нахмурилась, всматриваясь в его лицо, а потом резко вдохнула и прикрыла лицо руками. В следующее мгновение она бросилась к гладиру.
– Неужели глаза не обманывают меня? – спросила она, взяв его за плечи и внимательно осматривая с ног до головы. Дети недоумённо жались к стене домика. – Как же ты вырос, Хельг! Не узнать...
Он обнял девушку, и лицо его обрело непривычное выражение. Смесь любви и боли, радости и горя. Дети начали перепихиваться и о чём-то шептаться.
– Вы траву не заказывали? – проникновенно спросил гладир.
– Угодник багряный, – кивнула Нона, смахивая блеснувшие на глазах слёзы. – Зачем ты вернулся?
– Должен завершить начатое.
Девушка покачала головой и снова прильнула к Хельгу.
– Упрямый, как всегда.
Я наконец отдышалась после внеплановой пробежки и решилась подойти к гладирам:
– Простите, что здесь произошло?
Нона испуганно оглянулась на меня, потом обратилась к моему попутчику:
– Кто это? Она с тобой?
Хельг усмехнулся. Выпустив девушку из рук, он подошёл ко мне, шепнул: «Сними иллюзию», – подозвал Нону ближе, и продемонстрировал ей моё клеймо. И снова вздох удивления.
– П-простите, – она сделала шаг назад и склонила передо мной голову. – Я не знала, честное слово! Ох, Глад Великий, так это о вас писала госпожа Тише! Вы... вы... Простите, как ваше имя? Ох, я должна всем рассказать! Наши готовы выступить за вас в любой момент, только скажите!
Я растерялась и обернулась на Хельга, который поправлял мой воротник, пряча клеймо обратно. Тот пожал плечами, дескать, разбирайтесь сами, ваше высочество. Смущённо повела плечами:
– Мне не совсем понятно, о чём вы говорите, если честно...
– Да как же! – воскликнула Нона и тут же понизила голос до шёпота: – О свержении.
Она испуганно оглянулась, словно кто-то может подслушивать за спиной. Но там были только дети, бурно что-то обсуждавшие между собой.
– Мы и сами хотели уже выдвинуться к Садам, но не успели...
Хельг напрягся.
– Кстати, где Гром? Я его уже лет двенадцать не видел.
Нона тяжело вздохнула:
– Пройдёмте в дом. Дети! Соберите плодов!
– Каких, ма? – откликнулась старшая девчушка.
– Любых. Тех, что легче дадутся.
Малыши бодро кивнули и побежали к пробегающей неподалёку реке.
Внутри дома, которому больше подошло бы слово «хижина», было до крайности аскетично. По большому счёту, внутри вообще ничего не было, кроме куч сухих листьев, накрытых старыми тряпками – так, видимо, устроили временные постели. Хельг бросил на них короткий напряжённый взгляд, но промолчал, позволив хозяйке говорить самой.
– Это всё письма от госпожи Тише. Мы так обрадовались новостям, что впервые забыли сжечь. А тут, как назло, досмотр.
– Вы всё ещё на контроле?
Нона развела руками.
– Они знают о нашей связи, так что сам понимаешь...
– Простите, – снова вклинилась я в разговор. – Можно мне... прилечь? Сил нет совсем, честное слово.
– Конечно! – воскликнула Нона и быстро расправила одну из лежанок. Хельг со вздохом вытащил из своей сумки небольшую склянку с зеленоватой жидкостью и протянул её мне.
– Выпей. Быстрее придёшь в себя.
Я недоверчиво осмотрела баночку, больше всего напоминающую пробирку, наподобие тех, в которых сама варила зелья, и, сорвав пробку, принюхалась. Пахло цветами сирени и аммиаком.
– Это что ещё за жижа?
– Да не бойся, – подбодрил Хельг. – Подарок от нашей химической лаборатории. Хотя на пустой желудок я бы этого пить не стал.
Подумав, я заткнула флакон пробкой, отложила его в сторону и растянулась на лежанке. Утомлённые мышцы сладко застонали.
– Они пришли на досмотр, – продолжила Нона, когда каждый нашёл себе место по душе. – Обычное дело, мы давно привыкли. Но в этот раз всё пошло не так. Если бы только они пришли на день раньше! Ищейки заподозрили неладное сразу, ощутив наше эмоциональное состояние. И досматривали внимательнее, чем обычно. А тут письмо! Которое не сожгли сразу.
– Почему не сожгли? У вас же это должно быть привычкой уже!
– Так и есть, просто такие новости... Мы стали их обсуждать – и позабыли о нём.
