то сначала поляки поели их свиней, ну а затем турки, соответственно своей вере, – всю говядину. Отсюда такая тяга у буковинцев к грибам и овощам, вообще к вегетарианской пище7. Да еще при каждом таком наскоке гады поляки считали своей непременной обязанностью спалить Черновцы. Турки за время своего ига внесли важный вклад в строительство города. Они построили турецкий мост (ул. Школьная, бывш. Боженко), турецкие колодцы, а рядом такую небольшую будку с полумесяцем – что-то вроде мусульманской каплички (на приличную мечеть, видимо, кошерных стройматериалов не хватило). Дескать – пьешь водичку – вспоминай и благодари аллаха. Ну и для неверных агитация – вступайте, мол, в ислам, козлы, а то воды не будет. Об тую будку после войны затормозил пьяный водитель на «студебекере», после чего Черновцы начисто лишились всех символов исламской веры.
Но время шло, и уже сами турки начали ощущать давление мировой общественности. То Венеция с испанцами им флот спалит (бедный султан, как узнал такую новость – три дня шашлык кушать не мог, все плакал и аллаху молился в своей синагоге), то запорожцы наскочат, то австрийцы с венграми на Балканах пошуршат – короче не стало султанам жизни. Да и свои многие скурвились. И янычарам именно этот султан не нравится, и сволочные муфтии одеяло хотят на себя перетянуть, и паши в своих провинциях давно уже кладут на султана с прибором… Так и пришел Османской империи капец, или, выражаясь по научному – гаплык!
Этим тут же воспользовалась Австрия и втихаря прикупила Буковину. Ихний генерал Габи фон Сплени, делегированный императором на это богоугодное дело, сунул великому визирю бакшиш в виде 5000 дукатов, и тот согласился закрыть на это глаза и представить султану неверную картину. Мол, и не Буковина это вовсе, а так, почти Галиция. Ну, а Галиция к тому времени уже была под Австрией. Помнится, скинулись они тогда на троих с Россией и Пруссией, закусили, да и поделили Польшу на три шматка. Так Польска и сгинела! В общем – допрыгались паны поляки со своим опереточным войском – профукали государство!
Отметив свой гешефт с турками, Сплени, на оставшиеся бабули, хорошо угостил Голицина, дал ему на лапу еще пять штук, и они по-пьяне добазарились по-мирному. Мол, ты Петя сиди себе в Хотине, закусывай местную сливовицу маринованными баклажанами, а мы вот тут через речку, в Черновцах – и все будет хорошо. Подумал Голицын, да и согласился, хотя были у России свои виды на Черновцы и даже парочку раз они брали город приступом. А один их генерал Гартенберг (Садыгурский – в переводе), захватив Черновцы и переименовав его лучшлй пригород в свою честь (Садгора), даже фальшивые деньги там печатал, сволочь!
Так и оказались Черновцы в Австрии. Собрались потом в Константинополе паханы, подписали у слабоумного султана все бумаги и заверили это дело в нотариальной конторе.
Как увидел фон Сплени с похмела те Черновцы, то, наверное, дико пожалел о потраченной валюте. Плюнул, и даже в город заходить не захотел – построил солдатам казарму в Ленковцах, за Прутом, а сам так вообще в Снятине жил, в 30 км от будущей столицы всея Южной и Северной Буковины. И его можно понять. Городом все это можно было назвать только при очень большой натяжке. Такая себе куча соломенных халупок, разбросанных по-над рекой Прут. Такой, можно сказать, поселок слегка городского типа. Ну, с другой стороны, надо вникнуть и в положение черновчан. Хотинцы, к примеру, чуть что – шасть в крепость и сидят себе, поплевывают на турков с Комендантской башни, а нашему земляку некуда было деваться. Крепость, как выше упоминалось – разобрали… Вот они и не вкладывали душу в строительство – все одно, если не те, так другие спалят! А сами при опасности по окрестным (буковым) лесам разбегались, как тараканы…
Так, что как это ни обидно будет туркам с молдаванами, а городом Черновцы стали уже при Австрии.
Первым делом Сплени распорядился построить казармы для гарнизона (угол Главной и Школьной) – не бегать же на работу каждый день через речку (а трамваи тогда еще не ходили). Затем здание Главной Стражи (бывшие городские кассы), ну и церковь (гарнизонный собор), чтобы солдаты не забывали о родной религии. Тогда с этим было строго! А чтобы православным не было обидно – построили им Троицкую церковь по улице Троицкой (сейчас Заньковецкой). Ну, Сплени вскоре сняли с должности – не оправдал, видимо, высокого доверия его императорского величества. А может, и сам отпросился, захотел пожить в человеческих условиях, попить кофию с дамами на венских фуршетах. Короче, с 1778 года заступил его Карл Енценберг – тоже фон и тоже генерал, между прочим. Руководство империи в это время решило укрепить национальный состав Черновцов – завезли сюда немного немцев, на развод, и поселили их на Роше (в переводе – «красная»). Каждому поселенцу выдавали бесплатно (!) землю, стройматериалы, корову, лошадь и привязывали за ногу к ближайшему дереву, чтоб не сбежал назад в Австрию. И они себе построили небольшую немецкую колонию – домики аккуратные, местный Немецкий дом (сейчас какой-то клуб), школу и вытрезвитель. Ну, при немцах, возможно, это было что-то другое, а потом – медвытрезвитель. Говорят, местные женщины снабжали свежими овощами весь город. А потом евреи набежали (хотя их и без того хватало) из своих палестин и заселили себе улицу Волгоградскую (сейчас – Сагайдачного) – а тогда она и называлась Еврейской – Юден-гассе и открыли Еврейский базар. Потому как, сами понимаете – что такое еврей без базар… В районе нынешней Монастериски, что рядом с Рошей, поселились лепованы – русские старообрядцы, не желавшие креститься «фигой» и разбежавшиеся от попа Никона в разные стороны. Так эти любили копать землю. Чем в основном и занимались. А там потихоньку начали строить центр. Говорят, тому, кто строил дом из камня, а не из дерева, предоставлялись большие налоговые льготы. На целых 10 лет можно было забыть адрес налоговой инспекции! Первый каменный двухэтажный дом – «генеральский» построили на углу Школьной и Ш. Алейхема. Главную улицу упорядочили – посыпали гравием и оборудовали сточными канавами. Ну и фонарями, чтобы черновчане по ночам в те канавы не падали.
50 лет
(Житие мое…)
Как всадник на лихом коне, примчался год пятидесятый…
Времена не выбирают,
В них живут и умирают…
Зачем я не родился в 17-м году
Меня бы приучили к полезному труду.
