— Возможно, — неохотно проговорила она. — Вы слышали когда-нибудь о земле Анзар или о Каменном Городе?
Он задумался, выпятив губы и постукивая по ним кончиками пальцев. Ее взгляд невольно уперся в них, потом перешел на его рот, задержался на нем, пока она не осознала, что делает, и не отвела глаз в сторону. Может быть, он делает это нарочно, чтобы привлечь ее внимание к своим губам? Что ж, пожалуй, с него станется, но она больше не будет смотреть на него, хотя ей и хочется узнать, вернулась ли в его глаза прежняя лукавая усмешка.
— Не могу сказать, что слышал, — произнес он. — Может, расскажешь о нем?
Она быстро пересказала ему легенду об Анзаре и царице-воителвницс, о ее сердце, которое теперь охраняет гробницу ее возлюбленного. Виду него становился все более скучающим.
— Вот, собственно, и все, — сказала она. — Мой отец тоже был археологом. У него была страсть к изучению древних легенд вроде этой, просто из любопытства. Все другие легенды он отбросил, посчитав их сказками. Но не легенду о племени анзар.
— Ну, и что такого особенного было в этой сказочке, что сделало из него такого ярого ее сторонника?
На мгновение глаза Джиллиан сверкнули гневом, но она тут же подавила его. Если уж даже коллеги отца не поверили ему, почему должен верить человек, который никогда его не знал?
— Вам известно, как Амазонка получила свое название? — спросила она. Он пожал плечами:
— Наверное, из-за амазонских лесов.
— Нет, это леса были названы по реке.
— Ну и как же Амазонке дали это имя?
— В 1542 году группа испанцев отправилась исследовать реку. Тогда никакого названия у нее не было. Среди них был монах-доминиканец, Гаспар де Карвахаль. Он описывал в дневнике все, что они видели. Большей частью это типичные рассказы, с которыми испанцы потом вернулись в Европу: истории о золоте и сокровищах, которые только и ждут, чтобы их взяли.
— В общем, так оно и было, — кивнул Бен. — Когда они их находили, они их брали. Посмотрите, что они сделали с инками.
— Монах писал о сверкающих белых городах и царских дорогах, вымощенных камнем. Это вполне соответствовало бы описаниям империи инков, если бы место не находилось гораздо западнее. Возможно, конечно, что монах всего лишь повторял рассказы, которые слышал от других. Но затем он упоминает нечто, совершенно отличное от остальных историй. Карвахаль пишет, что они повстречались с племенем «прекрасных женщин-воительниц, которые дрались, как десять индейцев-мужчин каждая».
— Дальше не говори, — прервал ее Бен, закрывая глаза. — Дай догадаться. Они нашли амазонок, и так река получила свое название.
— Вот именно.
— Чушь собачья.
— Большей частью. Дневник Карвахаля — занимательное чтение, но историки его не признают. Не он, а другие рассказы пробудили интерес моего отца. Они происходили из различных источников, но складывались в единое целое.
— Какое, например?
— Он обнаружил пять различных источников рассказов о земле Анзар и не смог найти какую бы то ни было связь между ними, но фрагменты информации сочетались друг с другом и образовывали единую картину, как части головоломки. В одной истории рассказывалось о «бескровных крылатых демонах», и в ней же их называли «дьяволами с большой воды». Не надо большого воображения, чтобы представить себе бледнолицых испанцев, сходящих на берег со своих кораблей, белые паруса которых походили на крылья.
— Ладно, я готов признать это, — согласился он со скучающим видом. — Здесь нет особой натяжки.
— «Каменный город под морем зелени»— это, очевидно, город в сельве, скрытый пологом растительности… скрытый ею так хорошо, что испанцы не смогли его найти.
— Лапочка, все это интересная игра ума, но у тебя нет никаких доказательств, не так ли? По-моему, ты хочешь доказать, что амазонки, о которых писал монах, и были этим племенем анзар.
— Папа наткнулся на упоминание о «карте Каменного Города». Он отследил источник, откуда оно было взято, и нашел еще одну ниточку. Ему понадобилось три года, чтобы в конце концов разыскать эту карту. Он установил ее подлинность, она датируется семнадцатым столетием. Там не называется ни страна, ни даже континент, но она очень подробна, с указаниями расстояний и ориентиров.
Он недоверчиво фыркнул:
— В сельве нет ориентиров, по крайней мере долговечных. Растительность все поглощает. Слова «Прах к праху» приобретают здесь буквальное значение. Это происходит чуть ли не на глазах.
Она не обращала на пего внимания.
— На карте упомянуто «Сердце Царицы»и точно указано его местонахождение.
— И ты считаешь, что это Сердце Царицы представляет собой огромный драгоценный камень, который все это время пролежал в сельве, и что карта приведет тебя прямо к нему.
— Непременно приведет, — уверенно сказала она. — Папа разработал маршрут и зашифровал его.
— Допустим, ты действительно найдешь этот город. Я не слишком верю, что он существует, но допустим, что это так. Что ты станешь делать дальше?
— Сфотографирую все, задокументирую и привезу назад доказательства. Моего отца называли полоумным. Его репутация была погублена этой теорией, да и моя тоже. Я собираюсь доказать, что он был прав. Мне все равно, есть там на самом деле какой-то драгоценный камень, охраняющий гробницу, или нет. Я хочу найти этот город и доказать, что племя анзар существовало. Я люблю свою профессию, мистер Льюис, но если мне не удастся восстановить доброе имя отца, то в глазах археологов я навсегда останусь дочерью «полоумного» Шервуда, такой же чокнутой, как и он.
— Зови меня Бен, — машинально произнес он, поглаживая подбородок. Он обдумывал ситуацию. — Даже если там, в глубине джунглей, и есть что-то вроде затерянного города, что, если он не относится к племени анзар? И что, если это племя состояло вовсе не из амазонок? Должен сказать тебе, лапочка, что, по-моему, амазонки наименее вероятное предположение. Что, если там просто жило какое-то изолированное индейское племя, вымершее несколько веков назад?
— Это неважно. Затерянный город есть затерянный город. — Ей пришлось сделать над собой усилие, чтобы продолжать говорить прежним тоном, напористым и деловым. Переливы его ленивой речи были слишком заразительны. — Все, что мне нужно, это добыть доказательства, что он существует.
— Но ведь, знаешь ли, вполне возможно, что ты гоняешься за миражем.
Она покачала головой:
— Мой отец был добросовестным исследователем. Он не охотился за сокровищами, он всегда искал только истину. Ему было неважно, что лежит в основе исследуемых им сказаний — факты или вымысел. Он хотел только одного — отыскать доказательства того и другого.
— Кейтс рассчитывает найти клад из золота и драгоценных камней. Как вообще он ввязался в это дело?
Она поколебалась, затем вздохнула:
