– Ой! – в один голос воскликнули девушки, наткнувшись на живых людей в вечно пустующей библиотеке. – Вы здесь?!
– Добрый вечер, ваше высочество, – довольно спокойно отозвалась Ристания, поднимаясь с кресла и легко приседая в реверансе, но Лерга, уже успевшая насмотреться на нее в кругу «высокорожденных», уловила в голосе трудно вычленяемые безысходные нотки.
– Добрый, – звонко откликнулись придворные, одновременно изображая неуклюжий книксен.
Принцесса тем временем уже прошлась туда-сюда по комнате, окинула взглядом корешки громоздящихся в стопках книг и даже попыталась открыть одну.
– Не надо, ваше высочество! – предупреждающе вскинула одну ладонь Ристания, протягивая другую руку за книгой.
– А почему? – капризно отозвалась принцесса, не спеша расставаться с обтянутым телячьей кожей фолиантом. – Мне что, нельзя?!
Ристания торопливо погасила полыхнувший в глазах гнев и почтительно склонила голову:
– Не мне запрещать вам что-либо, ваше высочество. Я лишь хотела предупредить, что эта книга может оказаться для вас опасной.
– С чего бы это? – презрительно тряхнула головой девушка. Длинная коса мотнулась туда-сюда по спине.
– Эта магическая книга, – максимально мягко пояснила чародейка. – И она наверняка защищена от взгляда непосвященных.
– Ну не убьет же она меня! Это лишь какая-то дурацкая книга!
Лерга удивленно посмотрела на принцессу. Она бы не была так уверена. Тем более после столь оскорбительных для каждой уважающей себя книги слов. «Не зная броду, пропусти вперед товарища!» – гласила неписаная магическая мудрость. Ибо первое, чему дисцитиев учили в Обители, – не лезть туда, чего не знаешь. Потому что последствия могут оказаться абсолютно непредсказуемыми.
Видимо, в хорошенькую голову принцессы некому было вбить сию простую житейскую истину.
Ристания вскользь глянула на обложку злосчастной книги. «Первоосновы трансляции заклинаний». Ну еще не так плохо, как могло бы быть. Вот схвати эта вздорная девчонка что-нибудь вроде «Избранных дистактных проклятий» – тогда стоило бы поволноваться.
– Эта, пожалуй, не убьет. Но ослепить на пару часов может. Впрочем, дело ваше, ваше высочество.
И чародейка с совершенно равнодушным видом уселась в кресло, попутно листая очередной гримуар.
Принцесса с задумчивым сомнением поглядела на книгу у себя в руках. Посмотрела, да и положила обратно на стол. Ослепит – не ослепит… Рисковать двумя часами жизни ей не хотелось.
Еще через полчаса, выпив свою чашку чая и прикончив горку великолепного колотого шоколада, Лерга осознала, что готова собственноручно придушить это непоседливое создание в белой накидке, которое и не подумало никуда уйти из библиотеки, оставив в покое магические книги. Напротив!
Принцесса уже успела перевернуть вверх дном все стеллажи с книгами обычными, летописями, сказаниями, житиями и прочим достоянием Королевской библиотеки, устроить скандал наконец-то вернувшейся служанке, потому что ей, принцессе, почему-то не принесли чая, опрокинуть два стола, заваленных переписываемыми писцами рукописями, и безжалостно истрепать нервы как Лерге, так и Ристании.
– Disyud! – раздраженно воскликнула последняя, заслышав грохот рухнувшей гардины.
Лерга отлично знала, что Ристания почти всегда ругается исключительно не по-митьесски, и поспешно спрятала улыбку, понимая: означать это короткое звукосочетание может почти все что угодно. От вполне нейтрального «дьявол!» и до весьма-весьма нелестной оценки интеллектуального развития ее высочества.
– Вы что-то сказали? – обернулась принцесса.
– Нет, – мрачно процедила Ристания. – Хотя погодите! Ваше высочество, у меня есть для вас небольшой сюрприз.
– Правда? – Большие глаза расширились и заблестели от предвкушения. Много ли нужно ребенку?
«Сюрпризом» оказалось зеркало Ристании, которое обладало довольно занимательными магическими способностями: отражать не то, как человек выглядит, а то, как он будет выглядеть, если, например, у него будут не рыжие волосы, а черные. Или не синие глаза, а зеленые.
Невероятно полезная штука, когда хочется что-то переделать, но только никак не понимаешь, что именно.
Принцесса еще только начала бурно восторгаться прелестной вещицей, а Лерга уже равнодушно уткнулась взглядом в книгу. Зеркало ее интересовало мало. Вероятно, потому что она уже успела наиграться с ним в свое время. Правда, с чисто научной точки зрения Лерга упорно пыталась доискаться, что за чары вплавлены в тонкий слой серебра, если они помогают неживому артефакту с такой легкостью выстраивать телепатические мосты. Увы, безрезультатно.
Библиотека погрузилась в благословенную тишину, величественно повисшую в воздухе и лишь через четверть часа нарушенную голосом Ристании:
– Лерга, повтори, пожалуйста, как звучала та фраза на наречии.
– Omnibits yarda hrongili gesces… v'iryandis rolhta amnes… – неуверенно отозвалась дисцития. – Кажется, так. А что?
– А то. – Ристания потянулась с улыбкой довольной кошки. – Если долго мучиться – что-нибудь получится. Слушай! «А еще ести у мире тако проклятие: Гринкавецей кличут. Коли видьма осерчаит на кого да примется козни свои строить – тут и оно бываити! И, главно, глупо-та како проклятие: токмо и всей беды, что голова болит да тело неможети. А вот лечити его зело тяжко! Ибо и сказано: „Omnibits yarda hrongili gesces v'iryandis rolhta amnes“.
– Что это за ломаный язык? – брезгливо поморщилась Лерга.
– Не ломаный, а древнемитьесский, – поправила Ристания. Пролистала до конца и пояснила: – Пять веков книге, чего же ты хочешь?
Дисцития презрительно фыркнула, но не ответила.
– Ладно, а описание того, каким образом это лечится, там есть? Или только и сказано, что «зело тяжко»?
– Есть, – кивнула Ристания, рассеянным взглядом пробегая страницу до конца. – Это зелье. Но у нас большая проблема.
– Где его варить? – понимающе продолжила Лерга. – Вот уж и впрямь, ума не приложу!
– Брось! – фыркнула Ристания. – Напряжем Леагра.
– Тогда в чем дело? – непонимающе уставилась на нее девушка.
Ристания захлопнула книгу и устремила в пространство устало-тоскливый взгляд.
– Нам нужно перо алконоста.
Ветер угрюмо трепал полы замшевого плаща. Вообще-то легкого, но сейчас ей бы и шелк казался невыносимым грузом, давящим на плечи. Спать… Единственное желание. Ослепительно бездарное и даже детское. Но, черт возьми, до чего же сильное!
Лерга безучастно брела по покрытым холодным мраком садовым дорожкам. Глухо шелестели кроны деревьев, тихонько стонала под каблуками засыхающая трава. Эх, легко это было! Взять да и вызваться достать перо алконоста. Дескать, не извольте беспокоиться, занимайтесь зельем, а перо я вам достану! И польщенно отметить удивленное уважение во взгляде Ристании. А теперь? Чародейка-то зелье сварит, в этом Лерга не сомневалась ни мгновения. Сварит, даже если небо обрушится на землю или сотня мракобесов повиснет стальной зубастой хваткой у нее на локте. А она, Лерга? Эх, хоть бы найти ту проклятую лестницу!
