Величественный Оксус выплывал, Бурля и рокоча, из мглы низины Под ледяным сияньем ярких звезд И устремлялся радостно вперед В огромную Хорезмскую пустыню. Луною одинокой путь его Был озарен, к звезде Полярной Сверкающий, могучий Оксус тек. Но вдруг пески дорогу преграждают И рассекают русло на ручьи. Напрягши силы, Оксус средь песков И островов, поросших камышом, С трудом великим путь себе находит… Уж он не тот, каким из колыбели Своей памирской несся он, клокоча В ущельях среди скал, но наконец Он слышит шелест волн, давно желанный. И гладь морская, дом его родной, Предстала перед ним, плеща лениво. Со дна морского, накупавшись всласть, Поднялись звезды, и небесный свет Сияньем озарил простор Арала.
Три года прожили братья Поло в Бухаре, но однажды сюда прибыло посольство, которое возвращалось из Персии к хану Кублаю, правившему в далеком Китае. Главу посольства поразили таланты и обаяние братьев Поло, которые к тому времени уже свободно говорили на местном наречии, и он убедил их отправиться с ним к великому хану. Хан Кублай еще никогда не видел западного человека и (как уверял глава посольства) примет их с честью. Они не были бы венецианцами, если бы отказались от такого приглашения, и, взяв с собой своих венецианских слуг, отправились в Китай. Целый год они ехали по самому центру Азии и добрались, наконец, до великого хана Кублая. Много лет спустя Марко описал, с их слов, как их принял хан: «Будучи представленными великому хану Кублаю, путешественники оказались приняты им с милостью и присущим ему дружелюбием, а поскольку они были первыми латинянами, которые появились в его стране, в их честь устраивались пиры и им оказывались всяческие знаки внимания. Заведя с ними приятную беседу, он с искренним интересом стал расспрашивать их о западных областях мира, об императоре римлян и других христианских королях и князьях… в первую очередь он расспрашивал их о папе, о делах церкви, о религиозном культе и доктрине христианства. Хорошо зная этот предмет, они дали исчерпывающие ответы на все его вопросы, а поскольку они свободно говорили на языке хана, то использовали приятные для слуха выражения, и великий хан, высоко оценив их, часто приглашал их к себе»[10].
В конце концов великий хан решил послать этих двух умных чужеземцев на их родину, с посольством к папе, попросив его выделить сто ученых людей, которые научили бы кочевников молиться Христу, а также поделиться священным маслом из лампады, которая горит на гробнице Христа в Иерусалиме. Он снабдил братьев Поло золотой табличкой, которая должна была служить им в качестве пропуска и благодаря которой им должны были везде оказывать гостеприимство и помогать переезжать из одного города в другой во всех владениях хана. Так они отправились в обратный путь.
Но по пути им встретились многочисленные трудности и опасности, как они рассказывали, «ужасный холод, снег, лед и разливы рек», и они добрались до Акра только через три года, в апреле 1269 года. Здесь узнали, что папа умер в прошлом году, а нового еще не успели избрать. Поскольку они не могли выполнить возложенное на них поручение хана, они решили побыть дома и вернулись в Венецию. Здесь Николо узнал, что его жена, которую он оставил с маленьким ребенком на руках, умерла, оставив сына Марко, того самого юношу, который любит бродить по пристаням и расспрашивать моряков о дальних странах.
Этот чудесный рассказ Марко выслушал из уст вновь обретенного отца и дяди. Но впереди его ждали еще более интересные события. Два года Поло прожили дома, ожидая, когда выберут нового папу, чтобы доставить ему письмо великого хана, но, так и не дождавшись выборов, решили вернуться на Восток, опасаясь, что хан решит, что они его обманули. На этот раз они взяли с собой Марко, теперь уже совсем взрослого юношу шестнадцати или семнадцати лет, серьезного и наблюдательного не по годам. Но, когда они добрались до Айяса, расположенного на берегу залива Скандерун, до них дошла весть, что папой Григорием был избран Теобальдо ди Пьяченца, а поскольку он уже знал об их миссии, то они со всей возможной скоростью вернулись в Акр и взяли у него письма для хана (перед этим они побывали в Иерусалиме и запаслись там священным маслом). Папа послал с ними двух доминиканских монахов, «людей образованных и знакомых с наукой, а также выдающихся теологов», хотя хан просил прислать ему сотню таких людей. В ноябре 1271 года они снова покинули Акр. Доминиканцы хотя и были великими теологами, но души имели заячьи, и, когда до них дошли слухи, что в том районе Армении, через который лежал их путь, вспыхнула война, они поскорее вручили письма папы венецианцам, отдали себя под покровительство рыцарей тамплиеров и бросились назад, к побережью и безопасности. Поло, «не боявшиеся никаких опасностей и трудностей, к которым они уже давно привыкли», продолжили свой путь без них. Святой Франциск в райских кущах, несомненно, очень потешался над святым Домиником, поскольку монахи его ордена никогда не тряслись над своей шкурой, храбро добираясь до жаркой Индии и холодных областей Центральной Азии. Легко себе представить, какие замечания отпускал жирный Вильям Рубрук по поводу бегства знатоков теологии.
