«Теперь я не смогу видеться ни мамой, ни с Кит, ни с ее детишками. А им лучше не приезжать ко мне. Мне страшно выходить на улицу. Сколько же так будет продолжаться? И чем закончится?»
В приемной прокуратуры к ней присоединился Джек Риган. Он улыбнулся, подбадривая ее, и секретарь пригласила их войти.
* * *
Болдуину нравилось заставлять людей ждать в приемной, пока он якобы что-то дописывал. Не поднимая головы, он изучат вошедших Лейси Фаррелл и ее адвоката, пока те рассаживались. «Фаррелл — явно в предельном напряжении, — подумал он. — Что неудивительно: только вчера вечером в нее стреляли, причем одна пуля задела ей голову, а другая чуть не убила четырехлетнюю малышку. Даже странно, как все живыми остались», — подумал он, но особо церемониться не стал и заговорил прямо:
— Мисс Фаррелл, я сочувствую вашей беде, но факт остается фактом: с места преступления вы забрали главную улику, чем осложнили ведение расследования. Раз вы смогли забрать улику, значит, могли и уничтожить ее часть. Есть подозрение, что именно изъятая вами часть информации и является наиболее важной.
— Я ничего не уничтожала, — запротестовала было Лейси, но ее тут же перебил Джек Риган:
— Вы не имеете права предъявлять обвинения моему клиенту...
Болдуин поднял руку и жестом призвал к тишине. Не обращая никакого внимания на Ригана, он сдержанно произнес:
— Мисс Фаррелл, это ваша версия. А вот что я скажу: человек, известный вам как Кёртис Колдуэлл, — жестокий убийца-наемник. Чтобы предъявить ему обвинение, нам потребуются ваши свидетельские показания, и мы намерены сделать все, чтобы никто не смог этому помешать.
Он выдержал паузу, не отрывая от Лейси глаз.
— Мисс Фаррелл, в моей власти задержать вас как важного свидетеля. Обещаю, приятного будет мало. Круглые сутки за вами будет наблюдать охрана, причем находиться вы будете в специальном месте.
— Как долго это продлится? — спросила Лейси.
— Неизвестно, мисс Фаррелл. В зависимости от того, как скоро удастся арестовать и, с вашей помощью, осудить убийцу. Знаю одно — пока убийца Изабель Уоринг ходит на свободе, ваша жизнь в опасности, и еще знаю, что до сих пор против этого человека еще ни разу не возбуждалось уголовное дело, которое давало бы нам право отправить Саварано под суд.
— И что, я дам против него показания и снова стану свободной? — спросила Лейси.
Она сидела в кабинете прокурора и смотрела Болдуину прямо в глаза, но ей казалось, будто на самом деле в этот момент она сорвалась с трассы и кубарем летит вниз на машине, готовой вот-вот развалиться.
— Нет, — сдержанно ответил Джек Риган.
— Как раз наоборот, — Болдуин посмотрел на них. — У него клаустрофобия. Он пойдет на все, лишь бы не оказаться в тюрьме. Что у нас есть? Мы можем установить его причастность к убийству, а можем заставить его изобличить сообщников, на том условии, что тогда он не попадет под суд. Но до тех пор нам нужно обеспечить вашу, мисс Фаррелл, безопасность.
Он сделал паузу.
— Вам когда-нибудь доводилось слышать о государственной программе по защите свидетелей?
12
В тишине запертого кабинета он снова перечитывал дневник Эмили. Пусть полиция разбирается с теми, чьи имена им известны. Карты в руки. Пусть погоняются за химерой.
Он перевернул страницы другой стороной. Кровь на них давно высохла — наверняка сразу же. Но теперь все равно словно вязла на руках. Он смочил платок водой из кувшина и тщательно вытер руки. Потом он сидел тихо, сжимая и разжимая кулаки — единственный признак волнения.
Лейси Фаррелл уже три месяца нигде не появлялась. Она может быть под охраной как важный свидетель, а может находиться под защитой государственной программы. Вполне возможно, Фаррелл сняла копию дневника и передала ее Джимми Ланди, но в таком случае отчего ей было не снять одну копию для себя?
Вполне могла так и сделать.
Где бы она сейчас ни находилась, наверняка уже догадалась, что если убийство произошло из-за дневника, то значит, в дневнике есть важные записи. Изабель от души наговорилась с Фаррелл. Бог знает, что она ей успела рассказать.
Сэнди Саварано снова пришлось лечь на дно. Он идеально подходил для того, чтобы найти дневник и устранить Изабель Уоринг, но допустил ошибку. Тупейшую ошибку. Он допустил, что Фаррелл увидела и запомнила его, теперь она сможет его опознать. А если его поймают федеральные агенты, опознает однозначно. Более того, он оставил отпечатки пальцев на двери в квартиру Фаррелл, а значит, за ним теперь и взлом квартиры. Саварано скорее все бросит, чем пойдет в тюрьму, размышлял он.
Нужно найти Фаррелл и поручить ее Саварано. Тогда, может быть, он наконец-то почувствует себя в безопасности.
13
У двери маленькой квартиры на Хеннепин-авеню в Миннеаполисе висела табличка с надписью: «Алиса Кэрролл». Для соседей она была привлекательной девушкой, лет двадцати семи — тридцати, замкнутой домохозяйкой.
Лейси знала, что о ней говорят. «Они правы, — подумала она, — я замкнутая». Прошло три месяца, сомнамбулическое состояние сохранялось, только добавилось щемящее чувство одиночества.
«У меня не было выбора», — напоминала она себе бессонными ночами, когда, лежа в полной темноте, вспоминала о том, как ей поручили собрать основные вещи, фотографии родных брать нельзя, веши с инициалами — тоже.
Приезжали Кит с мамой — им хотелось попрощаться. Все относились к поездке как к своего рода отпуску, только вынужденному.
В последний момент мама решила, что обязательно должна поехать с ней.
— Одной, Лейси, ехать тебе нельзя, — утверждала она. — У Кит есть Джей, а у них есть дети. Как ты одна поедешь?
— Ты по детям соскучишься, — ответила ей Лейси, — так что, мам, и не думай.
— Лейси, послушай, Джей готов оплачивать счета за твою квартиру, — сообщила ей Кит.
— Я и сама справлюсь, — на автомате бросила Лейси и тут же поняла, что это пустые слова. С переездом и сменой документов ей придется забыть обо всем, что было раньше: забыть свою прежнюю жизнь, забыть Нью-Йорк. Любой чек, даже подписанный вымышленным именем, можно отследить.
Все произошло быстро, организованно. Два полицейских в форме забрали ее на машине, будто на допрос. Чемоданы спустили в гараж и уложили в фургон без опознавательных знаков. Потом Лейси пересела в бронированную машину, которая доставила ее на «безопасный объект» — ориентационный центр где-то в Вашингтоне.
"Ни дать ни взять «Алиса в Стране чудес», — подумала Лейси. С каждым часом она уезжала все дальше от самой себя. Несколько недель ее тренировал опытный инструктор: обучал новому прошлому. Ее личного прошлого больше не существовало. В ее памяти, конечно же, все сохранилось, но спустя время Лейси уже задавалась вопросом: а не выдумала ли она это «все»? Телефонные звонки по спецсвязи раз в неделю, письма по безопасным каналам — больше ничего. Совсем. Только гнет одиночества.
