Парень за рулем был здоровым, как танк, и с крепкими мышцами.
Еще один мужчина, поменьше, сидел рядом с ним – очевидно, босс.
Судя по шрамам, испещрявшим руки этого более низкого мужчины, повидал он достаточно. Оба незнакомца использовали подслушивающие устройства для прослушивания разговора, который происходил между некой девицей с очень мягким выговором и парнем по имени Джейк.
Бездомный не знал, почему его схватили, но был намерен разбить им головы ко всем чертям, как только смягчится действие этого препарата.
Будут знать, как связываться с ветеринаром!
Из фургона на другом конце стоянки Карло наблюдал за Джейком Бронсоном и Франческой внутри кафе.
– Этот парень, Джейк, не особо доволен, а, Минео? – спросил Карло по-итальянски.
Он видел, что Бронсон встает и собирается уйти, и выключил небольшой цифровой приемник и динамик, лежащие у него на коленях.
– Скоро пожалеет, что не согласился, ведь просит же она его по-хорошему!
Как только Джейк направился к выходу, Карло сказал: «Идет в нашу сторону. Отвернитесь».
Минео уронил параболический микрофон себе на колени. Он пытался вжаться в сиденье водителя, но его туша не позволяла ему сдвинуться больше чем на пару дюймов. Но волноваться не стоило. Американец прошел прямо перед их фургоном, не собираясь смотреть вверх.
– Порядок, – сказал Карло. – Идет домой. У нас примерно пятнадцать минут.
Его напарник завел двигатель и поехал прочь со стоянки.
Карло оглянулся на бесформенную массу в задней части фургона и сказал по-английски с сильным акцентом:
– А ты, мой друг, не будешь больше жить на улице. Мы везем тебя в уютную маленькую виллу на пляже, где можно будет поселиться на всю оставшуюся жизнь.
Пленник моргнул.
* * *
Джейк хотел избежать встречи со всякими фанатами или ищейками-репортерами, которые могли слоняться перед его домом. Он медленно шел по кварталу, проверяя, нет ли где чего необычного. Поднимался сильный ветер, и пальмовые листья колыхались вверх-вниз перед «перестроенной» виллой в тосканском стиле за несколько миллионов долларов, которая огибала скалу.
Дома поновее были построены так близко друг к другу на крошечных участках, что на верхних этажах можно было высунуться из окна и коснуться дома по соседству. Но здесь еще оставались несколько хозяев, которые не разделяли принцип «наскреби да строй», как Джейк, например, чей дом отличался настоящим голливудским лоском. Его одноэтажный особняк в испанском стиле, оштукатуренный, с двумя спальнями, был само очарование. Крытое крыльцо главного входа обрамляла увитая плющом арка, проделанная в стене кипарисов, отделяющей друг от друга соседние участки. От скалы за домом доносился привычный низкий гул бьющихся о камни волн.
Пожилая соседка Бронсона Хелен заметила его, проходя мимо по улице с крошечным пуделем на шлейке. Джейк приветственно помахал ей в ответ и поспешил дальше, чтобы не выслушивать очередную ее нудную историю.
Он прошел половину пролета лестницы, ведущей к веранде, и, подняв сложенную газету «Дейли Бриз», повернул ручку двери. В следующий миг он с удивлением обнаружил, что она заперта. Бронсон никогда не закрывал переднюю дверь. Он, должно быть, сделал это машинально, когда уходил с Франческой. Эта женщина однозначно его измотала.
Мужчина выудил ключи из кармана, отпер дверь и вошел внутрь. Прикрыв дверь пяткой, он опустил ключи на столик и наклонился, чтобы собрать рассыпанную на полу почту.
Что-то резко двинулось на него. На груди сомкнулись здоровенные руки, и он почувствовал острый укол на шее.
Инстинкт взял свое. Полагаясь на отработанный прием, Джейк со всей мочи двинул нападавшего пяткой в подъем ноги. Хватка ослабла – как раз настолько, чтобы он успел сбросить с себя этот вес и вывернуться из рук напавшего на него человека. Шею слегка потянуло – незнакомец одним пальцем задел тонкую шейную цепочку Бронсона и порвал ее.
Джейк сделал стойку, отставив одну ногу немного назад и равномерно распределив вес, чтобы бить любой ногой. Он был готов ударить, но, вскинув кулаки, почувствовал, что от его шеи к рукам начало распространяться легкое покалывание.
Как и в баре, время вдруг замедлилось, пока он смотрел, что происходит.
Их было двое. Громила перед ним занимал полкомнаты. Его выпуклая грудь и бицепс растягивали ткань черной футболки-поло, вероятно XXXL. Одутловатое лицо незнакомца не выражало абсолютно ничего, а полуприкрытые веками глаза навыкате напомнили Джейку глаз гигантской жабы, терпеливо выжидающей, когда к ней подлетит очередная муха.
Парень рядом с Жабой был поменьше, но выглядел крутым. Он был лысым и смуглокожим, чем напоминал восьмой бильярдный шар, и один из его черных глаз был перерезан глубоким шрамом. Судя по усмешке на его лице, он был уверен, что все получится. Маленькая капля жидкости капала с иглы шприца для подкожных инъекций у него в руке. Поршень шприца был полностью продавлен, и Джейк понял, что все его содержимое всадили ему в шею.
Жаба потянул к нему свои ручищи. Бронсону казалось, будто бандит двигался в суперзамедленном темпе.
Джейк сбил левую руку этого парня хуком с левого запястья и шагнул вперед, вкладывая вес всего своего тела в правильный удар, который смял нос его противника с хрустом, как у отрезанного стебля сельдерея. Поток крови хлынул из широких ноздрей мужчины, и он вытаращил глаза от удивления, хотя в остальном казался безучастным. Он ухмыльнулся Бронсону, показав желтые зубы, и стал слизывать стекающую с верхней губы кровь, как будто это были вкусные усы из мороженого.
Не дело.
Джейк знал, что вырубается. Он поспешил к выходу, но ноги его не слушались, да и руки вдруг бессильно повисли. А потом ноги отказали ему полностью, после чего пол внезапно бросился ему навстречу. Громила подскочил вперед и схватил его под подмышки, чтобы удержать от удара о журнальный столик.
Щека Бронсона прижималась к огромной груди Жабы, и он почувствовал, что его вытащили на твердый деревянный пол. В нос ударила кислая смесь чеснока и дешевого одеколона. Он рухнул на диван, как тряпичная кукла. Теперь его затекшие ноги свободно свисали на пол, щека покоилась на мягкой подушке, а шея была неудобно скручена.
Джейк смотрел, как двое мужчин быстро закрыли все открытые окна в комнате, задернули шторы и заперли входную дверь. Шар-восьмерка встал на колени перед лежащим на диване хозяином дома. Теперь они были с глазу на глаз, и незнакомец зловеще улыбался.
– Привет, мистер Бронсон, – сказал он хриплым голосом с сильным акцентом. – Или звать вас Джейк? Позвольте представиться. Меня зовут Карло, а моего большого друга – Минео.
Его акцент звучал как европейский или ближневосточный. Джейк попытался заговорить, но у него ничего не вышло. Его голосовые связки тоже не работали. Но дышать он мог – уже кое-что! Если бы они хотели убить его, он был бы уже мертв.
