Адаптация этих нововведений в частях морской пехоты проходила весьма относительно. Черные галстуки, например, появились у флотских солдат значительно раньше. Епанчи бывали не только синего цвета. После реорганизации морских полков во флотские команды возможностей контролировать соблюдение ими единообразия в одежде стало меньше. Поэтому отступлений от установленных мундирных регламентов, еще и в условиях войны, было более, чем достаточно, и не только в морских частях.
Основной цвет кафтанов — зеленый — в большинстве случаев сохранялся, по крайней мере, на Балтийском море. Правда, для всего л/с команд и адмиралтейского батальона — 5889 чел. — не всегда хватало некоторых частей обмундирования, в первую очередь камзолов и башмаков, однако эту проблему с разной степенью успеха пытались решить. Что касается различий частей морской пехоты по кистям на мушкетерских шляпах — как уже отмечалось, подобная попытка, правда, с кокардами, имела место и раньше. В годы Семилетней войны к этой практике пытались возвратиться; по крайней мере, соответствующее распоряжение но Адмиралтейской Коллегии было дано, однако о выполнении его ничего не известно.
Кратковременное пребывание на троне Петра III не внесло изменений в форменное платье морских частей, хотя планы императора по пересмотру мундирных регламентов армии и флота были масштабные.
В первые годы правления Екатерины II были составлены новые армейские и флотские штаты и положения о форменной одежде. Многое из елизаветинских времен и опыта войны в той или иной степени вводилось в реалии «мундирного строения». Появился двубортный кафтан с лацканами приборного цвета на груди. Гладкий позумент был заменен на позумент с «городками». В качестве гренадерской шапки использовался митрообразный суконный колпак с металлическим налобником.
Знаками различия по полкам утверждены погоны, имевшие достаточно произвольные цвет и форму, но носимые на левом плече.
Для флотской пехоты в 1764 г. регламентирован следующий мундир. Для штаб- и обер-офицеров кафтаны и штаны зеленого сукна, белые камзолы, обшлага, воротники и лацканы кафтанов красные, подбой белый; шарфы «против армейских», знаки с адмиралтейским гербом, черные штиблеты с медными пуговицами. Штаб- и унтер-офицерам предписывалось иметь «от себя» галуны «против армейских». Что же касается нижних чинов, то им раз в 4 года полагалась суконная васильковая епанча. На 2 года службы им давались: зеленый кафтан с красными обшлагами, воротником и лацканами, подбой из белой каразеи, штаны зеленые, камзол белый с подбоем холстинным. Шляпы с шерстяным галуном с «городками» и бантами, кисточками, которые «Командующим позволяется по корабельно различать».
Рабочей одеждой служил тиковый полосатый камзол с рукавами и обшлагами.
Предписывались также черные с медными пуговицами штиблеты, которые должны были приобретаться за собственный «кошт».
Барабанщикам и флейщикам вменялось носить мундир «против солдатского» и на кафтанах и камзолах, по борту, на плечах и воротниках должен быть шерстяной галун «по образцу».
В 1765 г. было принято решение относительно повышения жалованья офицерам морских батальонов, поскольку им нужно было приобретать шарфы, знаки и ружья.
По традиции, однако, положения новых регламентов приобретали реальные очертания далеко не сразу и не в полном объеме. Не лучше обстояло дело и с матросским мундирным комплектом, который также полагался флотским солдатам. Процесс этот затянулся на достаточно продолжительный срок, и в адмиралтейские «магазейны» все еще поступали вещи предыдущих мундирных «смен». Отличий старых образцов от новых было немного, но скажем, покрой кафтанов надо было переделывать — с однобортного на двубортный. В связи с тем что мундир приходилось «строить по штату», а сукна для этого не хватало, то периодически возникавший излишек в одних местах направлялся в мастерские, которые устраивались прямо в портах, местах стоянок флота и дислокации морских батальонов. На определенный период туда направлялись портные, состоявшие на подряде у адмиралтейского ведомства, и они «с поспешением» или «строили» новые, или перешивали старые кафтаны. Иногда приходилось довольствоваться тем, что было в наличии, поэтому некоторые роты морских батальонов имели вид, отличавшийся от официальных предписаний. Это касалось не только собственно кафтанов, но и головных уборов. Так, например, в 1766 г. солдаты 1-го морского батальона обнаружили в своих «магазейнах» гренадерский убор «старого калибра», который, как выяснилось, остался от тех, кто в свое время был переведен в матросы. Поскольку видов гренадерских шапок и в то время встречалось предостаточно, обнаруженные образцы едва ли могли считаться совсем непригодными. Гренадерские колпаки, по крайней мере, их верхи, тоже шили из сукна разных цветов. Во всяком случае, вещевые ведомости морских батальонов за 1765 г. содержат данные о наличии шапок с верхом из красного, зеленого и василькового сукна.
Мундирная контора, занимавшаяся заготовкой сукна и изготовлением мундиров, была инстанцией, куда постоянно направлялись запросы из экипажей и батальонов и одновременно предписания адмиралтейского руководства. Штата Конторы на выполнение всех заказов и исполнение приказов было явно недостаточно. Поэтому для доставки сукна, готовых мундирных и амуничных припасов, их сопровождения и охраны часто использовались чины морской пехоты.
Для контроля за изготовлением образцовых мундиров. в том числе и для морских солдат, из Адмиралтейской Коллегии в Мундирную контору был прислан лейтенант Полибин, который должен был «сыскать» все для этого необходимое или купить недостающее. Московские купцы и ремесленный люд, мастера разных специальностей, получали в то время неплохие заказы на закупку и изготовление больших партий воинских и флотских припасов. Тем не менее вещевое снабжение армии и «морских служителей» оставляло желать много лучшего.
Особенно остро стоял вопрос с обувью, которой часто не хватало. Если, например, башмаки были у многих, то сапоги нередко являлись достоянием половины л/с или немногим более, Если мундир мог делаться — и делался — что называется, на месте, то сапоги и башмаки приходилось заказывать, покупать в готовом виде и целыми партиями. Обычные ссылки на нехватку средств или на нерасторопность подрядчиков проблемы не решали, и морским пехотинцам нередко приходилось ждать лучшей «мундирной» участи. Что же касается сюртука (зеленого цвета, с красными воротником, обшлагами и подкладкой), присвоенного пехотным офицерам в июне 1764 г., то в мундирных ведомостях морских батальонов за этот год и несколько позже он значился.
С учетом относительно высокой цены за мундир и того значения, какое ему придавалось как знаку принадлежности к «государевой службе», за его утерю или порчу следовало весьма суровое наказание. Такие случаи бывали не часты, особенно продажа форменного кафтана или другого предмета обмундирования, но они имели место. Одного из солдат 2-го морского батальона, например, за утерю мундира в 1767 г. прогнали сквозь строй 12 раз (что интересно, экзекуция проводилась в гвардейском Семеновском полку). При других обстоятельствах утраты форменной одежды (иногда мундиры пропивались) наказание следовало более суровое.
