Отбитый от врагов «Дельфин» уже трубил в рог о неожиданном счастливом спасении. Он будто пел гимн своему новому другу и побратиму, горячей кровью раны Атрида и врагов, окропившему их союз. Теперь эти два существа становятся преданны навеки и даже Окса не сможет разлучить боевых друзей.
А лодки тавров уже выскочили из-за скалистых скул острова, весла поспешно рассекали воду и пошли пираты на абордаж греческого корабля, многие воины которого оказались на берегу. «Греческий огонь» забрызгал с корабля на атакующие лодки пиратов, попав под горящие струи нефти, деревянные узкие судёнышки запылали, а обожженные тавры дико закричали с раздирающими душу воплями.
– Нужно свалить каменную глыбу на корабль и пробить его палубы! – воскликнул опытный «Дельфин».
И друзья, побратимы кровью, принялись толкать подошвами «живой» камень, торчащий у них под ногами. Солидный кусок скалы довольно легко выскочил из гнезда и обрушился вниз, прямо под стоящий корабль, нанося ему ужасные удары-пробоины. Кормчий, попав под падающий камень, был мертв с рассеченной головой. Получив рваную брешь, корабль начал набирать воду, а команда растерялась, оставшаяся без кормчего, этим и воспользовались целые лодки тавров, подскочившие к тонувшей жертве. И теперь рукопашный бой завязался уже на верхней палубе, обреченная команда стала отчаянно сопротивляться нападению пиратов. Звенели мечи, раздавались победные и смертельные крики, стоны. Среди сражающих мелькнула фигура «Дельфина» с ларцом кормчего в руках. Раненный Атрид, наблюдавший сверху за битвой на корабле, увидел, что ловкий и хитрый «Дельфин», выскочил из каюты кормчего, несся тяжёлый груз, завернутый в белый гиматий1. Он быстро пробрался среди сражающихся моряков-греков и пиратовтавров, не вступая ни в какое единоборство, соскочил на берег и стал подниматься по скалам. Остановился возле «Ухо острова», отодвинул камень, закрывающий вход в подземелье, и исчез внутри. Скоро появился обратно с пустыми руками и довольной улыбкой во всю сияющую рожу.
Отвлекло внимание Атрида нежное прикосновение рук Оксы, внезапно появившейся за его спиной. Она вплавь добралась к «Большому Брату», пролезла по обрыву и нашла своего возлюбленного с раной на плече. Окса тут же стала вытирать кровь с Атрида сухими травами, сорванными среди камней.
– Милый, тебе больно? – участливо спрашивала девушка.
– Нет, мне приятно твоё прикосновение! – отвечал Атрид, сжимая зубы от резкой боли, пронзившей его плечо.
– Сейчас я остановлю кровь, и тебе станет легче, – пообещала народный эскулап, колдуя и выбирая лечебные травы.
– Сделай быстрее.
– Теперь ты, любимый, доказал вождю Виру и всем пиратам-таврам, что ты на их стороне, а я тоже убедилась, что не бросил меня. – С радостью шептала Окса на ухо стонущему Атриду.
– Я не мог изменить данной клятве тебе!
– Но я волновалась – выдержишь ли ты поединок с единоверцами, не убежишь с ними на родину, но ты оказался настоящим героем в бою!
– Только думы и моя любовь к тебе толкнули и бросили меня в битву!
– Моё сердце разрывалось от муки сострадания, я видела, как враги окружили вас с «Дельфином», но ничего не смогла сделать, ведь вождь Вир приказал испытать тебя в смертельном бою и не пускал лодки тавров на помощь.
– Но я пришёл на выручку к «Дельфину».
– «Дельфин» был вне опасности, ведь он мог прыгнуть в море со скалы, как он это уже делал не раз.
– А я думал, что спас его от ударов гоплитов?
– Конечно, спас, ведь он замешкался и попал в окруженье, что даже не мог подступить к краю скалы и сигануть в море.
– Теперь мы побратались с ним пролитой кровью.
– А ты подарил мне любовь, посланную богиней Девой, и я приношу тебе свою клятву на вечную верность!
– Никто и ничто не разлучит нас!
– Я тоже так хочу.
Разговор будто принял магическое действие на влюблённых, словно по волшебству весь мир вокруг них засиял розовым и радостным светом. Сверкающий день клонился к вечеру, солнце медленно опускалось за скалистую и горную кромку, освещая переливчатым золотистым светом раскинувшее море, но берег и Залив Сокровищ уже были окутаны тенью высоких гор.
И битва на корабле сразу стихла, все мечи опустились, все крики онемели, пираты пленили медленно тонущий корабль. К счастью, убитых оказалось ничтожное количество, а раны у сражавшихся были незначительны. Но сердца побеждённых греков были охвачены жгучей ненавистью и стремлением к мести, а тавры равнодушно относились к битве, как к обычной выполняемой работе, хотя некоторые из них оказались убитыми. Ведь пиратский промысел вошёл в их повседневный быт.
Вся Таврида вокруг дышала войнами, стычками, внезапными схватками. В горах на тавров нападали соседи скифы, отбирая и угоняя скот, приплывающие греки высаживались на берег, занимая лучшие и удобные земли, римские легионеры теснили таврские отряды воинов.
И пришлось таврам перейти на партизанский и пиратский образ жизни. Но они стойко держались все вместе, помогая, и выручая друг друга. Сейчас они грабили взятый корабль, вынося с него все содержимое: амфоры с вином и маслом, орудия сельскохозяйственного труда, греческую одежду, обувь, военные доспехи и оружие, и ещё множество предметов нужное и в быту тавров. Чтобы корабль с пробитой палубой и днищем, не ушёл под воду, тавры крепко привязали его верёвками к скальным утёсам-перьям, торчащим на берегу острова. Пробоину в днище наспех заделали, и судно осталось наплаву. Награбленные грузы перевозили на материк и на остров «Малый брат», где было удобно базироваться таврским узким каноэ, выдолбленным из легкой смолистой сосны. Там же находились удобные площадки для складирования грузов.
Окса посадила раненного Атрида на такую танцующую шлюпку и сама погребла к вогнутой тетиве берега. Проплывая рядом со стонущими подводными гротами, она улыбнулась и показала на тесную щель в скале, сейчас залитую прибоем, куда они протиснулись недавно на лодке, где был спрятаны драгоценности с погибшей «Афины», где находился подземный ход, выведший их на волю.
Атрид тоже улыбнулся ей в ответ и прижал палец к губам, показывая жестом, что надо хранить в тайне совместный секрет, рождённый в минуту грозной опасности их жизней, и яркой искры вспыхнувшей между ними любви.
Берег встретил раскинутыми рыболовецкими сетями, суетой выгружаемых грузов с захваченного корабля и приветствиями жителей деревеньки «Ракушка».
Вождь Вир, довольный, что не ошибся своему выбору в лице кормчего Атрида, выдержавшему смертельное испытание и не бежавшего от тавров-пиратов, тоже радостно поздравил его выходящего из лодки. Венок из вечнозелёных лавровых листьев, подобно как это делают греки, был возложен на шею явно смутившегося Атрида. А глаза счастливой Оксы, как две звезды, сверкали в надвигающейся летней ночи. Она приятно мыслила: « И всё же в Атриде кроется какая-то тайна, – рассуждала она про себя. – О чём он сейчас думает? Как собирается построить нашу жизнь? Для чего он спрятал в пещере драгоценности? Он любит меня. Пройдёт время и он посвятит меня в свои планы. Я хочу родить ему сына, и он продолжит наш род. – И тут же беспокоилась. – А где мы будем жить, разве Атрид выдержит наш суровый быт?».
