Книга Терское казачество - Михаил Караулов

Католичество и православие в Западной Руси. Уния. Выступление казачества. Гетман Наливайко. Новые бедствия Малороссии. Тарасова ночь. Жестокость поляков при казни народных вождей. Богдан Хмельницкий. Переяславская Рада

Не только далекие чуждые страны и земли добывало казачество для Великого Русского Государства, тому же казачеству обязано наше отечество и возвращением коренной русской области – Киевской Руси, попавшей под тяжелое польское иго.

Когда Малая Русь подчинилась Литовским Великим Князьям, то первое время русским хорошо и свободно жилось под властью Литвы. О каких бы то ни было стеснениях или преследованиях не могло быть и речи. Литовцы и русские жили друг с другом как родные братья, – как вольный с вольным, равный с равным. Русский язык был господствующим в Западном крае, и даже свод литовских законов («Литовский Статут») был написан не на литовском, а на русском языке.

Но со времени соединения Литвы с Польшей (1569) дело начинает принимать совершенно иной оборот.

Причиной этому прежде всего послужила религиозная рознь. Польское государство приняло христианскую веру с Запада, от Латинской церкви, а потому духовным главою своим считало римского папу (патриарха).

Между тем русский народ получил наставление в вере с Востока, из Константинополя, от Греческой церкви. Еще в XI веке Восточная и Западная церкви стали друг к другу во враждебные отношения из-за вопроса о подчинении: Римские папы настаивали, чтобы все христианские церкви признали Рим своей главою, потому что в Риме умер Апостол Петр, которому вручил Господь ключи Царства Небесного. Так как патриархи Восточной церкви не пожелали ставить себя в зависимость от пап, то между западным и восточным христианством, между римско-католичеством и греко-православием возникла смертельная вражда.

Понятно, что после соединения Польши с Литвой римское духовенство, пользовавшееся в Польше наибольшим влиянием, с неудовольствием стало смотреть на права, предоставлявшиеся в Литве православному духовенству. Началась сперва тайная, а затем и открытая борьба за вероисповедание. Католики требовали, чтобы православные, которых они именовали «схизматиками», т. е. раскольниками, еретиками, отказались бы от своей «ереси», приняли бы обряды латинской церкви и признали бы своим духовным главою римского папу. Конечно, ни православный русский народ, ни тем более духовенство на это не могли согласиться. Тогда католические ксендзы и епископы стали настойчиво добиваться того, чтобы права православного духовенства были бы ограничены. Обиженный этим русский народ еще крепче привязался к своему вероучению.

К религиозным спорам присоединились еще и другие обстоятельства, обострявшие польско-русские отношения. Польская знать стала приобретать себе поместья в Малороссии, и при этом коренное местное русское, искони свободное «поспольство» (простонародье) постепенно обращалось в «хлопов» (крепостных), в собственность польских панов.

Таким образом уже к концу XVI века мы находим в Западной Руси две враждующих между собой стороны: польско-католическую – помещики, войско, чиновники – и русско-православную – сельчане, казаки и горожане.

В 1596 году группа православных епископов и священников, желая получить права, равные с католическим духовенством, придумала так называемую «унию» – соединение православия с католичеством, сущность которого сводилась к тому, что «униаты» могли по-прежнему исполнять обряды восточной церкви, молиться на своем языке, а не на латинском, но признавали римского папу главой православной западнорусской церкви. Однако за униатами пастырями не последовала их паства, и «уния» вместо успокоения внесла только большую вражду и ярость в религиозный спор. Униаты стали употреблять все меры для утверждения унии, не гнушаясь даже насилиями и зверствами: опираясь на сочувствие и помощь католиков, они захватывали в свои руки православные храмы и монастыри, арестовывали и истязали православных священников. Православный народ заволновался…

А тут еще подоспел казачий вопрос. Мы уже видели выше (гл. IV), как польское правительство к концу XVI века начинает принимать меры к ограничению и ослаблению казачьих вооруженных сил, начинает свободных дотоле реестровых казаков обращать в крепостных хлопов. Русскому народу приходилось с оружием в руках отстаивать свои права и свою свободу, попираемые угнетателями ляхами и их пособниками отступниками – униатами. И кровавая борьба началась.

Еще в 1592 году поднялись было казаки под предводительством гетмана Косинского. Но этот гетман сам был природный поляк, а потому не пошло за ним так казачество и народ русский, как пошли бы за вождем соплеменником. Когда же начались зверства униатов, таковой вождь отыскался. Это был гетман казацкий Павел Наливайко, избранный в гетманы казаками на «раде» в Чигирине в 1596 году. И хотя это избрание произошло вопреки запрещению польского правительства, однако Наливайко начал с того, что обратился к королю польскому с просьбой утвердить его избрание и подкрепить своим королевским словом прежние права и свободы русского народа. Но король в Польше не имел уже никакой силы: всеми государственными делами самовластно распоряжались окружавшие короля «магнаты» (вельможи), исполнявшие все свои прихоти королевским именем. Поэтому, несмотря на полную справедливость и законность требований гетмана, правительство двинуло против него войска. Стал собирать свои силы и Наливайко. Под Чигирином, на берегу р. Тясмина, он расположился укрепленным лагерем, выставив на кургане три белых хоругви с надписями: «Мир христианству, а на зачинщика Бог и Его Крест». Поляки против знамен воздвигли три виселицы и, повесив на них трех казацких старшин – Богуна, Войновича и Сутыгу, сделали над ними надпись: «Кара бунтовщикам».

Некоторое время враги стояли друг против друга, выжидая. Наконец поляки первые перешли в наступление. Однако опытный вояка был Наливайко: послав лучшую часть своего войска в обход, он произвел переполох в польском стане и тогда ударил с фронта. Жестоко бились казаки, горя желанием отомстить за поруганных старшин своих. Не выдержали кичливые ляхи дружного натиска и обратились в бегство. И справили казаки в Тясминской битве первую свою кровавую тризну по мученикам за веру и свободу: более 17 000 польских воинов легло в этой сече.

Одержав столь блестящую победу, Наливайко деятельно принялся за очищение Малороссии от поляков и униатов. Отправив полковника Лободу с частью войска вверх по Днепру, он с остальными казаками двинулся на Запад. В три с половиной месяца вся Малороссия была очищена от врагов и утеснителей народных. Кто не успел уйти, были перебиты без всякого сожаления. Оказывавшие сопротивление замки, крепости и даже целые города (Могилев, Слуцк) были выжжены и разорены дотла.

Над Случью снова встретился Наливайко с польскими войсками. Уже сбавили ляхи спеси своей: теперь они сами окопались и ждали нападения казаков. Как только оба казацких отряда (гетмана и Лободы) соединились, казаки начали приступ. Четыре дня они атаковали сильно укрепленную и удобную позицию польского войска и уже выбили врага из передовых укреплений, когда на место битвы явились посланцы короля и его именем велели прекратить побоище, а польским военачальникам передали приказ заключить с Наливайкой вечный мир на условиях полной амнистии (забвения вины восставших) и признания за русским народом всех дарованных прав и свобод.