Марк Р. Рэнк, профессор социального обеспечения в Университете Вашингтона, и Томас А. Хиршл, профессор социологии развития в Университете Корнелл, изучили данные группы людей от 25 до 60 за сорок четырехлетний период времени, чтобы это доказать. Они пытались определить, насколько сильно разнятся доходы одних и тех же людей. Они обнаружили, что 12 % американцев могли быть в 1 % богатейших людей Америки, а 39 % – в 5 % по крайней мере один год своей жизни. Больше половины могли достичь 10 % – с доходом выше $115 000 в год – в течение своей жизни. Но эти годы не могли длиться вечно. Их богатство – в данном случае прибыль – уменьшалось. В безопасности были лишь те, у кого было состояние – в форме сбережений, инвестиций и жилье, которое в большей части уже было в их собственности. «В то время как многие американцы на своем жизненном пути имеют некий уровень богатства, гораздо меньший процент из них имеет богатства в более долгосрочной перспективе», – писал Рэнк в авторской статье в New York Times. А именно, всего 0,6 % американцев могли быть в 1 % богатейших людей в течение 10 последовательных лет. У людей будут хорошие и плохие годы, это очевидно, даже если во время Великой рецессии создавалось впечатление, что это способны понять только фермеры, переживавшие из-за изменчивости погоды и цен на продовольствие. Рэнк также цитировал работу Роберта Кэролла из Tax Foundation, который обнаружил в отчетах Налогового управления США, что половина людей, заработавших более $1 миллиона в год за период с 1999-го до 2007-го, могли это делать только в течение одного года; только 6 % зарабатывали столько в течение всего периода. Они точно были богаты в течение года или двух, но немногие могли умело использовать эти деньги так, чтобы стать состоятельными. Как показали данные, доходы были нестабильны как у возглавляющих список самых богатых, так и у тех, кто его замыкал.
Но даже если бы вы не знали о работе Рэнка, Великая рецессия показала, что богатейшие люди из Дарьена были не одиноки в своем стремлении влезать в долги. На другом конце страны, в горячей пустыне Аризоны, богатейшие люди Финикса также брали ипотеку с регулируемой процентной ставкой и выплатой только процентов. «Когда в 2008 году наступил кризис, мы были ошеломлены, – сказал Армандо Ромен, присяжный бухгалтер и финансовый консультант в Финиксе. – Люди, бравшие пяти-, семи-, десятилетнюю ипотеку с регулируемой ставкой, попали в ловушку. Стоимость их имущества очень сильно упала, и теперь все перевернулось с ног на голову». Теперь, чтобы быть богатым в Финиксе, нужно не так много денег, как в Дарьене: средняя стоимость дома с четырьмя спальнями в Финиксе, согласно данным Trulia, была ниже $388 642 в 2014 году; в Дарьене она составляла $1,8 миллиона. Но и до этого присутствовала та же тенденция: люди принимали долги, будто это была возможность мечты. В Фениксе мечтать было не столь неразумно. Законы Аризоны позволяли людям выходить из ипотеки. «Кажется, вся идея того, чтобы быть чуточку более консервативным и не пытаться прыгнуть выше головы, не оставила в сознании людей того отпечатка, которого следовало бы, – сказал мне Ромен. – Они могли получить схожий дом на своей же улице за половину стоимости своего последнего дома. Они просто покидали свой дом». Он подчеркнул, что люди, принимавшие такие решения, были «образованными людьми с высоким доходом», которые могли исключить влияние эмоций из своих решений и подсчитать, что нет смысла жить в доме, ипотека по которому стоила больше, чем сам дом. И потом, их жизнь не менялась от того, что они переезжают в другое место на той же улице. Для них это сработало. И подобно миражу в пустыне последствия их плохих решений исчезали.
ДОЛГОВЫЕ ОБЯЗАТЕЛЬСТВА МОГУТ БЫСТРО ОБЕРНУТЬСЯ ПРОТИВ ЛЮДЕЙ; ОНИ МОГУТ С РАВНОЙ ВОЗМОЖНОСТЬЮ УНИЧТОЖИТЬ СОСТОЯТЕЛЬНОСТЬ, ЕСЛИ НЕ ЖИЗНЬ.
Большинство людей не может просто уйти из своего ипотечного дома. Таким образом, то, как люди распоряжаются своим долгом, куда важнее их инвестиций. Долговые обязательства могут быстро обернуться против людей; они могут с равной возможностью уничтожить состоятельность, если не жизнь. Из приблизительно $11,4 триллиона всего потребительского долга в Америке $8 триллионов приходится на ипотеку. Согласно Бюро переписи США, средний американец с годовым доходом в $52 762 имеет долг в $47 000. (Треть этого долга составляет кредит по кредитным картам.) Американская федерация потребителей выпустила отчет зимой 2014-го, уведомляя о том, что всего треть американцев живет по средствам, не имея долгов, которые могли бы поставить под удар их будущее. В нем также было указано, что вторая треть тратит не больше, чем может себе позволить, но они не подготовлены к будущему, в котором траты могут возрасти. Последняя треть находится в плачевном положении. С людьми, в собственности которых были дома, ситуация была хуже. В 2010 году Федерация потребителей опросила людей об их долгах по ипотеке, и 68 % заявили, что они накапливают долю во владении домом; в 2014-м их количество упало до 54 %. Количество людей, планирующих выплатить всю ипотеку до выхода на пенсию, также упало: 78 % людей в 2010-м утверждали, что они выплатят ее до пенсии, в то время как в 2014-м то же самое сказали 68 % опрошенных. Обладание домом во второй половине двадцатого века было лазейкой для среднего и высшего классов для достижения состоятельности. После выплаты ипотеки в течение 30 лет люди в равной степени могут иметь то, что будет служить опорой на случай, если у них кончатся деньги – например, как было у моих дедушки и бабушки, которые, когда постарели, продали свой дом и переехали в дом престарелых, – или то, что они смогут продать, дабы переехать куда-то, где более низкие цены на жилье, что сможет поддержать их после выхода на пенсию. Но люди не склонны играть с такими вещами: сначала они выплачивали ипотеку. Тогда в 2000-х наступил бум жилищного строительства, и многие люди перешли за границу тонкой зеленой линии из-за неверных решений по кредитам.
Почему такое происходит? Федерация потребителей предположила, что люди недостаточно внимания уделяли планам по накоплению сбережений и расходованию средств. Это могло быть правдой, но если люди не наращивали долю собственности в своих домах или не могли выплатить ипотеку до выхода на пенсию, то они жили в домах, которые не могут себе позволить. В исследовании, посвященном характеру расходов Одного и Пяти Процентов богатейших людей США, мы с Клонтцем обнаружили, что состоятельные и богатые тратят приблизительно одну и ту же часть своих доходов на дома – 22–24 % – и что это приблизительно равно тратам в других категориях расходов, включая долг по кредитной карте, отпуск, благотворительность и содержание детей. Исключения составляли питание в ресторанах и сбережения на старость. Один Процент тратил на 30 % меньше на еду вне дома и сберегал на 30 % больше на пенсию. За годы такой подход может привести к огромной разнице.
Единственный человек, который купил свой дом – дома – верным образом, едва ли сможет стать примером для подражания. Я буду звать его Карл, поскольку он обоснованно избегает публичности. Жизнь Карла была хороша. Он родился в зажиточной семье – его отец изобрел особый вид внутренней отделки автомобилей, которую хотела получить каждая автомобилестроительная компания в течение достаточно длительного времени, так что он приносил миллионы долларов в год в период с 1950-х по 1970-е. Такой длительный приток денег предоставляет широкие возможности для детей. Сестры Карла не занимались ничем, кроме того, чтобы судиться друг с другом и с ним; Карл же стал более состоятельным, открыв сомнительную медиакомпанию: он собирает деньги за распространение информации от людей, которые зарабатывают на бедняках. Он как сборщик дорожной пошлины, предоставляющий платформу – спутниковое телевидение, интернет, радио – людям, которые хотят что-то сообщить миру. Его устраивает то, что кто угодно может проехать по его шоссе, и он не вглядывается в стекло автомобиля, чтобы узнать, кто за рулем. И даже если бы он это делал, я не думаю, что если бы он увидел что-то возмутительное, то это бы его побеспокоило. Он просто собирает свою пошлину.
