Ознакомительная версия. Доступно 4 страниц из 20
Посетивший Россию в декабре 1799 – мае 1800 года в составе посольства Великого Германского приорства Мальтийского ордена аббат Жоржель оставил свои впечатления от Михайловского замка: «Снаружи этот дворец представляет правильный квадрат; его основание держится на сваях; фундамент – из огромных гранитных глыб. Фундамент этот, в пять-шесть футов вышиной, заключает сводчатые подземелья с отдушинами; первый этаж – тоже со сводами; второй довольно высок; третий похож на антресоли с маленькими широкими окнами в виде арок; крыша – итальянской архитектуры, крытая медными листами, она увенчана лепным карнизом, на котором виден вензель Павла Первого в русском стиле, над карнизом сделана мраморная балюстрада, на которой поставлены статуи и военные трофеи».
«Маленький двор представляет правильный восьмиугольник, – продолжал наблюдательный мемуарист, – туда нельзя въехать ни в экипаже, ни верхом; чтобы достичь главного входа, который пестрит орнаментами, надо миновать три подъемных моста; несколько мраморных ступеней ведут к большому вестибюлю, выложенному разноцветным мрамором; в этом вестибюле находится большая великолепная лестница из серого мрамора с двойными перилами, ступени которой, из цельного куска, имеют двенадцать футов в длину. Эту лестницу поддерживают круглые и квадратные колонны из цельного гранита, каждая два с половиною фута в диаметре и пятнадцать – восемнадцать футов вышины; восьмиугольный двор не имеет другого выхода, кроме большой двери, ведущей в вестибюль, но из дворца можно спуститься на террасы, окружающие дворец, через несколько дверей – средняя дверь выше и лучше отделана, чем остальные, и выходит на канал Фонтанку. Дворец этот окружен водою; рвы облицованы гранитом; высокие мраморные колонны, образующие выступ в середине фасада, чрезмерно тонки; окна главного этажа слишком узки и недостаточно высоки, они не изящны и не пропорциональны, и по общему наружному виду этого дворца нельзя сказать, что это величественные царские покои… Зеркальные стекла окон вставлены в медную золоченую оправу; там можно найти порфировые камины, столы из ляпис-лазури, замки из золоченой бронзы. Это здание может поразить знатоков архитектуры, но не вызовет в них восторга; они пожалеют, что такие затраты были сделаны не на сооружение дворца, более достойного восхищения. Один итальянец назвал его феноменом – это подходящее слово для обозначения этого странного здания: редко можно найти такое соединение роскоши и безвкусицы. Снаружи дворец больше всего походит на Бастилию.
Анна Петровна Лопухина. Художник В. Л. Боровиковский.
Перед подъемными мостами, через которые входят во дворец…, с двух сторон широкой дороги выстроены два павильона с колоннадой; они предназначены для статс-дам и фрейлин. Генералитет будет занимать нижний этаж замка. Шпиль императорской часовни очень высок и покрыт так же, как на Адмиралтействе, червонным золотом. Эта часовня богато украшена и посвящена Михаилу Архангелу. Дворец называется Михайловским… Сад этого дворца представляет обширное место, окруженное стеной семь-восемь футов вышины. Там построены большие и просторные здания для теплиц, оранжерей и зимних садов». Современные исследователи склонны видеть тесную связь религиозных воззрений Павла и образной структуры Михайловского замка. «По всему складу своей натуры, моральным устоям и характеру умственных интересов Павел с его глубокой религиозностью, романтическим пристрастием к средневековому рыцарству, душевной экзальтированностью не мог не принимать близко к сердцу духовно-нравственных исканий масонства и мистических настроений его идеологов», – писал А. Г. Тартаковский. Л. В. Хайкина считает, что есть некоторые основания предполагать, что мысль посвятить замок Архангелу Михаилу могла возникнуть у императора под впечатлениями от неосуществленного В. И. Баженовым проекта Кремлевского дворца, чертежи которого были широко представлены в библиотеке Павла. Автор подчеркивает, что генезис и природу архитектуры Михайловского замка определяли не только художественные устремления, но и религиозно-философское сознание эпохи.
Ко времени переселения императора в замок в его личной жизни происходила тяжелая драма. Под воздействием ряда причин он удалился от Марии Фёдоровны. Постепенно многое в ее поведении стало раздражать Павла. Императрица приближала француских эмигрантов, выходцев из Германии, оценивала многие политические моменты, «исходя из мелочных соображений семейного характера», – пишет биограф Павла Е. С. Шумигорский. Мария Фёдоровна «вмешивается во все дела, окружает себя немцами и позволяет обманывать себя нищим» (эмигрантам), – шептались в окружении Ф. Ростопчина. Здоровье императрицы пошатнулось после рождения девятого, последнего ребенка – великого князя Михаила врачи посоветовали ей не иметь больше детей, рекомендовали тихую уединенную жизнь в Павловске. Интриганы, представлявшие разные партии при дворе, вносили свою лепту в семейные проблемы. Павел не забывал, что Екатерина в свое время пыталась использовать Марию Фёдоровну в попытках лишения его права на престол, популярность императрицы, связанная с ее благотворительной деятельностью, также начинала его беспокоить. Придворные знали о некорректном обращении Павла с женой, обострявшем общее раздражение. Отношения с Нелидовой, которая стала поддерживать партию Марии Фёдоровны, ушли в далекое прошлое.
На таком фоне, находясь в Москве, император обратил внимание на красивую брюнетку – девятнадцатилетнюю дочь сенатора Лопухина Анну Петровну. Этой симпатией воспользовалась придворная партия с графом Кутайсовым во главе, враждебная императрице Марии Фёдоровне и Е. И. Нелидовой и желавшая заменить последнюю своей ставленницей. Павлу I представили молодую девушку сильно в него влюбленной, что еще больше усилило его чувство к ней. Узнав о подготавливаемом переезде Лопухиных в Петербург, императрица написала Анне Петровне письмо с советом оставаться в Москве. Письмо это дошло до сведения Павла I и вызвало его сильнейшее негодование. Последовала серия увольнений, по приказанию Павла семья Лопухиных переехала в Петербург. Там Анна Петровна, щедро облагодетельствованная императором и назначенная камер-фрейлиной, вышла замуж за друга детства, князя П. Г. Гагарина, сохраняя отношения с императором, который видел в ней свою последнюю любовь. Он открыто выражал свое чувство к ней: ее именем назывались корабли («Благодать» – русский перевод еврейского имени Анна), ее же имя красовалось на знаменах гвардии. Красный цвет, любимый Лопухиной, стал любимым цветом Павла, а значит, и двор стал отдавать ему предпочтение. Чтобы удовлетворить страсть Лопухиной к танцам, император часто давал балы. Она любила вальс, и этот танец, прежде запрещенный при дворе, благодаря ей был снова введен в моду. Так как обычный придворный костюм мешал Лопухиной танцевать и она находила его недостаточно элегантным, то император отменил его, чем очень огорчил императрицу. Графиня В. Головина так описывала царскую фаворитку: «Лопухина имела красивую голову, но была невысокого роста, дурно сложена и без грации в манерах; красивые глаза, черные брови и волосы того же цвета, прекрасные зубы и приятный рот были ее единственными прелестями; небольшой вздернутый нос не придавал изящества ее физиономии. Выражение лица было мягкое и доброе, и действительно Лопухина была добра и неспособна ни желать, ни делать чего-либо злого, но в то же время она была недальнего ума и не получила должного воспитания». Ей были отведены апартаменты во дворце, затем в Михайловском замке, куда вела потайная дверь из комнат императора.
Ознакомительная версия. Доступно 4 страниц из 20
