— Клянусь тебе. Только ты чересчур робка. Будь посмелее и постарайся внушить графу, что ты красива как ангел, а не то я сама вскружу ему голову и выскочу за него замуж!
И, задорно подмигнув Мариоте, она бросилась бегом по коридору и ворвалась в спальню графа.
Мариота не пыталась ее догнать. Она остановилась и впервые задумалась о том, какую роль граф Бэкингем играл во всех ее волшебных сказках.
Сердце подсказало ей, что роль эта — самая главная.
ГЛАВА 4
Линн доела кусок нежнейшего розового окорока и с горечью проговорила:
— Когда граф уедет, мы опять будем довольствоваться проклятыми кроликами. Да, одни только кролики, и ничего больше!
Мариота не ответила ей, а лорд Фордкомб вновь погрузился в свои размышления.
— Нам будет очень скучно, — продолжала Линн, — но я скоро вырасту и надеюсь, что мне встретится человек, как две капли воды похожий на него.
— А пока поторопись с завтраком, — подчеркнуто строго обратилась к ней Мариота. — Тебя будет ждать карета, а сквайр, как ты знаешь, не любит, когда ты опаздываешь.
— В его конюшне нет таких лошадей, как у графа, — заявила Линн. — Вчера я попросила его светлость прислать мне одного из его скакунов, и он мне обещал. Так что я надеюсь весело провести уик-энд и объехать все окрестности!
— Линн! Я же говорила тебе, что ты не должна выпрашивать у графа никаких подарков, — упрекнула сестру Мариота.
— Но он же только одолжил мне лошадь, — пояснила Линн. — Вряд ли это можно считать подарком.
— Я считаю, что мы не должны от него зависеть.
— Если хочешь знать мое мнение, это он зависит от нас, — возразила Линн. — И уж кто-кто, а папа заслужил от него подарок, потому что это его дом, а граф произвел в нем настоящий переполох. Да он просто перевернул все вверх дном.
Линн была упряма, но так мила и обаятельна, что сестра не могла на нее долго сердиться.
Мариота вновь подумала о том, что граф нарушил течение их тихой и уединенной жизни. Возможно, Линн права, и эта ошибка им дорого обойдется.
Прервав свои размышления, лорд Фордкомб прислушался к разговору дочерей. Затем, встрепенувшись, спросил:
— Как чувствует себя его светлость? Вчера меня обеспокоило его состояние.
— У него был приступ головной боли, папа, — ответила Мариота. — Он не послушал совета врача, слишком рано встал и просидел целый час у окна, а затем еле добрался до кровати.
— Это же здорово! — обрадовалась Линн. — Значит, он пробудет у нас еще. Я знаю, доктор Даусон говорил, что после сотрясения мозга нужно как следует отлежаться.
Мариота тоже была очень довольна, что отъезд графа откладывается, но боялась признаться в этом даже себе.
— Скоро приедет доктор, папа, — предупредила она отца. — Сегодня он обещал быть пораньше.
Лорд Фордкомб посмотрел на часы.
— Мне надо поработать, я не стану его ждать, — сообщил он. — Если он захочет меня видеть, пусть зайдет в кабинет.
— Хорошо, папа.
Линн расправилась с последним куском окорока и грустно сказала:
— Жаль, что мне пора. Я бы съела еще персик, но думаю, карета уже стоит у ворот.
— Мне тоже так кажется, — подхватила Мариота. — А персик съешь вечером, когда вернешься.
Линн встала из-за стола и крепко обняла сестру.
— Прости, что я набросилась на тебя, дорогая. Ты умница, ты столько всего для нас делаешь, а я порой веду себя просто непростительно.
— Ладно, — улыбнулась Мариота. — Ступай, а не то сквайр не станет больше присылать за тобой карету, и придется тебе тащиться в Грандж на нашем старом Файрфлае.
— Уж лучше пешком! — воскликнула Линн. — Так выйдет быстрее!
Она выбежала из комнаты и, надев шляпу и спрятав под нее копну белокурых волос, помчалась к выходу.
Оставшись одна, Мариота принялась размышлять о судьбе младшей сестры.
«Линн повезло, — думала она. — Элайн Феллоус привязалась к ней, а сквайр предложил девочкам учиться вместе, избавив нас от новых забот и непосильных расходов. В Грандже за Линн присматривает гувернантка, а сложись все иначе, нам бы пришлось платить за ее образование. Где бы мы тогда достали такие деньги?»
«Если бы не сквайр, пришлось бы заниматься с Линн самим, — размышляла она дальше. — Наверное, мы бы не справились. Я целыми днями хлопочу по дому, а отец занят своей книгой».
Однако она тут же вспомнила, что знакомство с леди Коддингтон заставило лорда Фордкомба изменить своим привычкам. Теперь отец охотно жертвовал работой ради бесед с гостьей. Раньше, до появления графа, он регулярно читал вслух новые главы и часто советовался с дочерью, как с хозяйкой дома. «Неужели нашему уединению настал конец», — задумалась Мариота.
Девушка попыталась убедить себя, что через несколько дней их жизнь наладится и все вернется на круги своя. Она опять станет проводить все свое время с отцом, Линн и Джереми. Но в глубине души Мариота знала, что возврат к прошлому невозможен.
Собрав посуду, она отнесла ее на кухню, чтобы миссис Бриндл вымыла тарелки.
У нее накопилось множество дел — нужно было убрать столовую, вытереть пыль и выбросить увядшие цветы. Но сначала ей захотелось пойти в сад и собрать несколько свежих букетов.
— Ненавижу комнаты без цветов, — призналась как-то ее мать. — Они кажутся опустевшими и забытыми. А ведь цветы — это символ любви.
— Наверное, ты права, мама, — согласилась Мариота. — Мы дарим людям цветы, когда любим, когда женимся, приносим цветы на могилы в память об умерших.
— На похоронах обычно слишком много цветов, — заметила леди Фордкомб. — Хотя скорее цветы нужны живым. Мертвым и так хватит их на небесах.
Мариота улыбнулась.
— Это любопытная мысль, мама, но в деревне вряд ли поймут и наверняка обидятся, если мы не положим венок на крышку гроба.
«Нужно принести свежие цветы в гостиную и в Комнату короля, — решила она. Пусть граф полюбуется на них».
Сегодня он весь день пролежит в постели, и цветы, несомненно, поднимут ему настроение. Лучше расставить вазы в разных углах, тогда нежный аромат распространится по всей спальне.
Прежде ей не приходила в голову, что в замке графа, да и у герцога, стоят огромные вазы с цветами из оранжерей, возможно, орхидеи или мальмезонские гвоздики. Мать рассказывала ей, что такие букеты украшают лучшие дома Лондона.
Вряд ли скромные цветы из их сада способны поразить графа.
Хотя Мариота постоянно ухаживала за ними, чтобы они не заросли сорняками и совсем не затерялись в траве.
