— Хорошо, — он наклонился над столом. — А как же тогда Кэрли? Ее будущий муж тоже мерзавец?
— Марк? — Мередит тотчас успокоилась. Она повернулась к Джошу и улыбнулась. — Нет. Он замечательный. Добрый, умный, спокойный. Пожалуй, сложно найти кого-то, кто был бы лучше него.
Мередит описала своего будущего родственника так, будто сама была влюблена в него. Джош заметил, что, рассказывая о Марке, Мередит мечтательно прикрыла глаза.
Джош плотно сжал челюсти. Неужели она и правда влюбилась в своего потенциального родственника? — невольно спросил он себя.
— Наверное, ты очень жалеешь о том, что Кэрли добралась до него первой?
— Что ты хочешь сказать?
— Я хочу сказать, что по какому-то странному совпадению (или это вовсе не случайность) тот продукт, который ты хочешь купить, принадлежит именно Дюранам.
— Откуда ты знаешь об этом?
— Из газет, конечно.
— Европейских?
— Я получал американские газеты через Интернет.
— Связь с «Дюрасноу», — помедлив, произнесла Мередит, — это чистой воды совпадение. Марк — хирург-кардиолог. Кэрли познакомилась с ним на вечеринке и влюбилась. Я предложила его родителям купить их продукт уже после того, как они начали встречаться, — она испытующе посмотрела на него. — Должна признать, я просто поражена тем, что это тебя настолько интересует. Правда, ты всегда волновался из-за Кэрли. Мне даже кажется, что ты сам имеешь на нее виды.
— Кэрли — мой друг, я не общался с ней в течение многих лет, Мередит.
— Допустим, — произнесла она.
Джош точно знал: Мередит не поверила ни единому его слову. Но по какой-то непонятной причине он был абсолютно убежден в том, что должен заставить ее доверять ему.
— Я просто настоящий фанат раздела «Нью-Йорк Таймс», посвященного бизнесу. Про тебя там частенько писали.
— Если ты действительно его читаешь, то должен знать, что в последнее время там появилось много крайне нелестных статей о моей семье и компании.
— Но они очень добры к тебе. Они прекрасно понимают, что проблемы «Картрайт Энтерпрайзиз» возникли не по твоей вине. Ты ведь унаследовала их вместе с компанией.
— Мы снова вернулись к разговору о моем отчиме;
— Я удивлен тем, что совет директоров позволил ему так долго управлять «Картрайт Энтерпрайзиз».
— Они очень сожалеют об этом. Я из последних сил старалась спасти компанию. Это было очень трудно. В одно мгновенье на мои плечи лег огромный груз ответственности: семья, работа. Теперь все зависит только от меня. — Мередит протянула Джошу еще одну банку. — Я знаю, что меня называют бесчувственной и расчетливой…
— Мередит, — произнес он, забирая у нее банку, — ты не должна оправдываться передо мной.
Он открыл консервы и вернул банку Мередит. Их пальцы переплелись, но она не стала отдергивать руку.
— Я знаю, что ты думаешь обо мне, Джош.
— Ты это о чем?
— Все так считают. Говорят, что я отвратительная женщина и получаю лишь то, что заслужила.
— Это не правда, — возразил он.
Джош понял, что должен сменить тему.
— А что думаешь обо мне ты? — спросила она.
Она приоткрыла рот. Эти губы просто умоляли о поцелуе.
— Разве это важно?
— В противном случае я не стала бы спрашивать тебя, — ответила она.
Джош посмотрел вниз. Ее соски напряглись, а грудь высоко поднималась при каждом вздохе.
— Сложно сказать. Я плохо знаю тебя.
— Раньше все было по-другому, — заметила Мередит.
— Ты так думаешь? Мне казалось, что я знаю о тебе все. Но выяснилось, что это не правда.
Она пожала плечами.
— Мы не чужие друг другу. Я имею в виду то, что мы когда-то провели ночь вместе.
— Значит, ты все-таки помнишь об этом, — заявил Джош, не сводя с нее глаз.
— Конечно, — ответила Мередит. — Тогда я потеряла девственность. Такие вещи не забываются.
Услышав интонацию, с которой она произнесла это, Джош замер. Он отошел от нее, поставил банку на стол и произнес:
— Почему ты попросила меня снова поехать сюда?
— Я же сказала. Мой парень прекрасно ездит на лыжах, и я…
— Но почему именно сюда? Разве нет трасс попроще и поближе?
Мередит сделала шаг назад.
— Мне нужен был по-настоящему интенсивный урок.
Джош подошел к ней так близко, что его губы почти касались ее рта.
— Ты волнуешься, находясь рядом со мной, Мередит? — спросил он.
— Немного.
— Она не сдвинулась с места. Казалось, будто он вызвал ее на поединок, а она, приняв его вызов, дала себе слово выдержать любое придуманное им испытание.
— Тогда почему после той ночи ты не отвечала на мои телефонные звонки?
— Я смущалась.
— Смущалась?
Мередит задержала дыхание, и ее щеки покрыл румянец.
— Мне просто… Мне… было известно о твоей репутации. Я знала, что для тебя это ничего не значит. Не хотелось, чтобы тебе показалось, будто я бегаю за тобой.
— А мои звонки к тебе?
— Джош, пусть я вовсе не красавица, но и не дура. Не окажись мы запертыми здесь, ты никогда не стал бы заниматься со мной любовью.
— В этом ты абсолютно права, потому что у меня не хватило бы сил расстаться с тобой.
— Что? — она покачала головой. — Ты даже никогда не обращал на меня внимание.
— Тогда почему, по-твоему, я занимался с тобой любовью?
Джош больше не мог бороться с искушением и потянулся к ней. Ему необходимо было поцеловать ее, сжать в своих объятиях…
— Тебе, наверное, было скучно?
Мередит пожала плечами и отвернулась от него.
Она взяла открытую банку и выложила ее содержимое в миску.
Чары рассеялись. Джош вновь вернулся в суровую реальность. Значит, вот что она про меня думала, принялся сокрушаться он. А я чуть не поцеловал ее. Обсуждать прошлое было бессмысленно. Оно больше не повторится. Джош не собирался впредь заигрывать с Мередит Картрайт.
— Ты никогда не говорила сестре о том, что произошло между нами, не так ли?
Она отрицательно покачала головой.
— Почему?
— Потому что это произошло только между нами. Я думала, что если скажу кому-то, мои чувства перестанут казаться мне особенными. В конце концов, это мое личное дело, слишком личное. А как отреагировали твои друзья, когда ты рассказал им о нас?
— Я никогда не говорил о тебе со своими друзьями.
