– Ну, что скажете, Карлос? – спросил он, обращаясь к ее отцу. – Хорошо смотрится, правда?
– Очень красиво. – Отец был совершенно очарован Линдой. Грегу показалось, что в его; глазах блеснули слезы. – В прежние времена наша дочь могла бы позволить себе такие драгоценности, но с тех пор многое изменилось. Я от всей души благодарен вам за то, что вы дали ей жизнь, которой она достойна по рождению.
– В таком случае я рад вдвойне, что купил ей эту вещь. – Грег помолчал, словно давая чете Ромеро возможность вдоволь налюбоваться дочерью, которая по-прежнему оставалась бесстрастной, потом добавил: – Даже если моя жена предпочла бы, чтобы я этого не делал.
– Я этого не говорила, – слабо запротестовала Линда. – Просто эта вещь для особых случаев и с домашним платьем, согласись, выглядит нелепо. Боюсь, что мне редко придется надевать такое дорогое украшение и большую часть времени оно будет лежать в сейфе вместе с другими драгоценностями.
– Кстати, чуть не забыл, – сказал Грег, доставая из кармана рубашки ее обручальное кольцо. – Поскольку ты сейчас дома, надень его и носи, а то, как бы оно случайно не оказалось в прачечной.
Он сам надел ей кольцо на безымянный палец и демонстративно поцеловал руку. Но Линда тут же сняла кольцо, словно оно обожгло ей кожу, и резко заявила:
– Я не хочу его носить!
Она тут же пожалела о сказанном, но было уже поздно. Мать с тревогой взглянула на нее и спросила:
– Линда, в чем дело? Ты должна гордиться этим кольцом!
– Я знаю, – горько ответила она. – Я бы и гордилась, если бы… – Если бы для этого были причины. Но правда заключалась в том, что ей тяжело было вспоминать день их свадьбы. Ведь ей уже тогда было понятно, что Грег женится на ней по принуждению, только из-за того, что, как она полагала, у нее будет ребенок. Теперь их уже ничто не связывает и не существует никакого, даже фальшивого повода сохранять отношения. – Если бы только, – продолжала она, несколько раз сняв и надев кольцо, которое легко соскальзывало с ее пальца, – я не боялась его потерять. Но ты же видишь, мама, что оно так легко снимается, почти спадает. Боюсь, я не замечу, как оно попросту свалится.
– Ничего удивительного! – заявил Грег. – Это все твоя дурацкая диета! Чего ты ожидала, если питаешься одним виноградом и сельдереем!
– Не преувеличивай! – запротестовала Линда.
– Неужели? – с невинным видом переспросил Грег и, обращаясь к родителям Линды, спросил: – Разве вы не видите, что она ест как птичка? Она похудела на два размера с тех пор, как вы в последний раз ее видели, не так ли?
– Это не из-за диеты, – возразила Линда. – Все дело в постоянных разъездах и напряженном графике работы.
И в том, что я совершенно измучилась из-за тебя! Нервные перегрузки и переживания отнюдь не способствуют прибавлению веса, мысленно добавила она.
– Да, но, как говорил твой отец, сейчас ты не в разъездах, – сказал Грег. – Так что до того, как ты вновь отправишься в один из своих изматывающих туров, будь любезна набрать те несколько фунтов, которые ты сбросила.
– Что ж, если это так тебя заботит…
– Меня это заботит, – подтвердил Грег, не делая ни малейшего усилия, чтобы скрыть, что ее поведение кажется ему глупым. – Мне вовсе не хочется постоянно видеть женщину, похожую на рыбью кость. Я полагаю также, что это не самый лучший пример для юных девиц со всего мира, которые наверняка хотят быть похожими на тебя.
– Так не смотри на меня, если тебе это настолько неприятно! Будь уверен, я привыкла быть предоставленной самой себе, а если для тебя это тяжело, то…
Они все больше заводились, забыв о том, что эта перепалка происходит на глазах родителей Линды.
Грег первым спохватился и повторил старый прием – закрыл ей рот поцелуем, который заставил Линду вздрогнуть всем телом. Его губы с такой силой прижались к ее губам, что она едва могла дышать. Она попыталась отстраниться, но Грег прикусил ее нижнюю губу – достаточно сильно, чтобы напомнить ей: если она хочет соперничать с ним в силе, ей лучше заранее признать себя побежденной.
Но самым ужасным было то, что ее тело… и даже сознание, казалось, получали удовольствие от такого насилия! Несмотря на то, что Грег сжимал ее мертвой хваткой, она в смятении думала о том, что будет рада, если это продлится как можно дольше!
Поняв, что Линда признала свое поражение в этой схватке, Грег смягчил поцелуй. Прикосновение его губ стало настолько нежным, что губы Линды сами собой раздвинулись и его язык, проникнув внутрь, нежно заскользил вдоль ее языка и десен.
Линда почувствовала жар во всем теле и внезапную тяжесть внизу живота, заставившую ее слегка раздвинуть бедра. Больше всего ей хотелось продлить этот миг как можно дольше. Хотелось набросить его, словно волшебное покрывало, на их злополучный брак, чтобы, наконец, все изменилось, и они с Грегом навсегда соединились.
Разумеется, он не разделял ее наивных иллюзий. Продолжая разыгрывать раскаяние, он, не выпуская Линду из своих объятий, обернулся к ее родителям, которые словно завороженные наблюдали за этой сценой, и произнес:
– Полагаю, у вас уже не осталось секретов в нашей жизни, и хочу до конца прояснить ситуацию. Дело в том, что…
– Нет! – закричала Линда, охваченная ужасом. Неужели Грег сейчас откроет ее родителям всю правду? Один Бог знает, к чему это может привести! Она резко высвободилась из объятий мужа и повторила: – Нет, Грег! Ты не должен говорить об этом!
– Дело в том, что мы иногда ссоримся. – С этими словами Грег снова привлек Линду к себе и, мягко обхватив пальцами ее затылок, прижал лицом к своему плечу, так что она вынуждена была замолчать. – Должен признать, что обычно в этом бываю, виноват я. Но, по правде говоря, я беспокоюсь, что Линда слишком много времени уделяет модельному бизнесу. Мне бы хотелось, чтобы она больше времени проводила дома, со мной, но при ее напряженном графике это невозможно.
– О да, вы любите ее, – прошептала сеньора Ромеро. – Я все понимаю. Она тоже вас любит. А люди, которые страстно любят друг друга, так же страстно ссорятся.
– И страстно мирятся, – добавил Грег.
– О да! – Сеньора Ромеро не слишком хорошо знала английский, но поняла, к чему он клонит, и улыбнулась. Она подошла к Линде и Грегу и обняла их обоих, словно наседка цыплят. – Итак – провозгласила она, – самое время помириться!
Грег расцеловал обеих женщин, затем взял со столика бутылку коньяка и протянул ее сеньору Ромеро.
– Карлос, я что-то не припомню, чтобы вы носили серьги, но зато помню, что вы любите хороший бренди, так что это для вас. Надеюсь, вы простите нас с Линдой, если мы оставим вас и Марию наслаждаться им в тишине и спокойствии.
После того как сеньор Ромеро поблагодарил его, Грег снова повернулся к Линде:
– Ну, что скажешь, дорогая? Не пора ли отправляться спать?
Линде ничего не оставалось, как последовать за ним. Понимая, что родители смотрят им в спину, она позволила Грегу обнять себя за талию и увести вверх по лестнице в спальню.
