И снова она изумилась: где ее нормальное, здравомыслящее, рассудительное «я», которое должно было бы немедленно возмутиться, услышав то, что он ей сказал? Почему она еще теснее прильнула к нему вместо того, чтобы отшатнуться и бежать прочь без оглядки?
Мануэлла не знала, более того, ей это было глубоко безразлично. И если бы Джералд незамедлительно привел свою угрозу в исполнение, едва ли стала бы возражать. Возражать? Да она же всем своим существом стремилась к нему!
Джералд нежно обхватил ладонью ее грудь, и Мануэлла застонала от восторга. Он гладил большим пальцем набухший сосок, и ей пришлось закусить губу, чтобы не начать умолять его сорвать с нее платье и поцеловать обнаженную грудь.
Он почувствовал, что с ней творится, обхватил ее бедра и начал судорожно сжимать их пальцами.
Она привалилась к стволу спиной и отдалась рукам Джералда, исследовавшим каждый сантиметр ее тела, заставляя ее трепетать с головы до ног от нескрываемого возбуждения.
Он провел рукой по ее длинной ноге.
— Мануэлла…
Затем взял ее руку и приложил к себе, и она едва не всхлипнула от удовольствия. У нее были длинные, тонкие ладони, но его пульсирующая плоть едва ли поместилась бы в них. Мануэлла закрыла глаза, мечтая только об одном: ощутить его внутри себя. Она не представляла раньше, что бывает такое желание — мгновенное, неистовое, раскаленное; такая потребность — сжигающая, превращающая в ничто все, стоящее на ее пути, пока не придет насыщение.
Ну конечно, в глазах Джералда я выгляжу бесконечно наивной и неискушенной, с горечью решила Мануэлла. Не то что он сам!
Сколько раз? Сколько женщин? Эта мысль опалила ее сердце жгучей ревностью, заставив оцепенеть.
— Мануэлла!
Внезапно оба услышали голоса где-то неподалеку. Джералд сразу же отпустил ее и наклонился поднять соскользнувшую с плеч шаль. Потом взял под руку и снова вывел на тропинку. Мануэллу трясло как в лихорадке, так что она скорее всего упала бы, если бы он не поддерживал ее.
Не в состоянии сдерживаться, она воскликнула:
— Поверить не могу, что это происходит на самом деле!
— Не можешь или не хочешь? — вызывающе спросил Джералд.
Мануэлла все еще продолжала дрожать и понимала, что и он ощущает это. Господи, да он примет ее за идиотку, раз она пришла в такое возбуждение от простого поцелуя! Только вот для нее это был не просто поцелуй. Для нее…
— Все в порядке, Мануэлла, — тихо сказал ей Джералд, когда понял, что она не ответит. — Не знаю, поможет ли тебе, если я признаюсь, что не меньше, а может, и больше тебя был застигнут врасплох случившимся. Не буду делать вид, что не думал весь вечер о том, как было бы, если бы мы оказались с тобой в постели, но…
— Я… я никогда не веду себя так, — натянуто произнесла Мануэлла, чувствуя себя слабой и беззащитной. — У меня нет привычки заниматься такими… такими вещами… Ты, возможно, и…
— Что «я, возможно»? — спросил Джералд, смутив ее тем, что догадался правильно. — Ты полагаешь, что я каждую неделю отправляюсь в постель с новой женщиной? А то и каждый день? Ты это пытаешься мне сказать?
Сконфуженная Мануэлла замотала головой.
— У меня нет никакого права осуждать тебя, — запинаясь, пробормотала она. — Просто мне не хочется, чтобы ты подумал, будто я…
— Не волнуйся, ты ничуть не упала в моих глазах, — резко оборвал ее Джералд. — И учти, я решительно не одобряю мужчин, которые спят чуть ли не со всеми женщинами подряд просто из спортивного интереса. То, что случилось сейчас…
— Ты не обязан ничего объяснять. Я все понимаю, — поспешно произнесла Мануэлла, испугавшись, что он извинится и скажет, что все это было ошибкой и он просто на миг потерял контроль над собой.
— Да? Хотел бы я сказать о себе то же самое, — мрачно отозвался Джералд. — А теперь… — Он остановился, и Мануэлла затаила дыхание, ожидая, что сейчас услышит, и одновременно побаиваясь этого.
Они уже подходили к дверям ее номера.
— А теперь скажи, у тебя есть какие-то планы на завтра? — спросил вдруг Джералд.
Они стояли почти так же близко друг к другу, как и тогда, когда он поцеловал ее! Мануэлла подняла глаза и посмотрела на него. Ее тело уже давно перестало считаться с доводами разума и откровенно заявляло, что единственные планы, которые у нее могут быть, связаны с ним, Джералдом Каннингемом, и только с ним!
— Гмм… н-нет, пока нет.
Почему она не сказала, что занята, как поступила бы в нормальных обстоятельствах? Что с ней происходит? Никогда в жизни она не выбирала опасный путь, если была возможность найти обходной. Это не ее стиль. Не ее! Что же изменилось?
А то, что раньше в твоей жизни не было этого мужчины, насмешливо отозвался тоненький голосок где-то глубоко внутри нее.
— Я хочу посмотреть небольшой дом на побережье, который собираюсь арендовать на эту осень и следующее лето. Почему бы тебе не присоединиться ко мне?
— Ты проведешь здесь осень и лето? — спросила Мануэлла, почти не скрывая зависти, что кто-то может позволить себе пробыть несколько месяцев в этом благословенном месте.
— Да. У меня есть несколько важных дел в Европе, так что этот сельский дом станет моим базовым лагерем.
— Сельский дом? — удивленно спросила она.
— Что-то не слышу энтузиазма в твоем голосе. Тебе что, не нравится сельская местность? — спросил Джералд.
Мануэлла энергично затрясла головой.
— Нет, очень нравится.
— Так что же тебя удивило? — Его тон не позволял сомневаться: он намерен добиться ответа.
— Ну, просто… Я как-то не думала, что ты человек, которому по нраву жить в деревне. Обычно принято думать, что крупному бизнесмену положено находиться в городе… — начала Мануэлла, потом остановилась и закусила губу.
Слава Богу, Джералд не обиделся, а пожал плечами и сказал:
— У меня есть большая квартира в Нью-Йорке. Для бизнеса это очень удобно, но, будь у меня возможность выбора, я бы переехал к родителям, которые купили небольшое ранчо в Техасе. Они отошли от дел, вернее мама отошла. А отец постоянно что-то обустраивает, рассуждает о породах лошадей, хотя занялся ими только в последние несколько лет. Ему полагается отдыхать, у него больное сердце, но разве с ним поспоришь. — Он оборвал себя и извинился: — Прости, я не должен забивать тебе голову рассказами о моей семье.
Мануэлла чуть не призналась, что ничего так не желает, как узнать о его семье все до мельчайших подробностей, а еще больше — о самом Джералде. Что его веселит, что он любит есть на завтрак, на какой стороне кровати спать… как любит целоваться, какие у него самые чувствительные места…
— Итак? — Его мягкий голос вернул ее к действительности.
Она вздрогнула и залилась краской, подумав, что Джералд каким-то образом умудрился прочесть ее мысли, но потом поняла, что он ждет ответа на приглашение. Ей надо сейчас же немедленно отказаться. Весь ее жизненный опыт и здравый смысл настаивали на этом, но неожиданно для себя Мануэлла услышала свой хрипловатый голос:
