Джей-Джей фыркнула.
— По-моему, вы очень похожи друг на друга, — проговорил Люк.
— Уверена, что Сьюзен — восхитительная особа. Кстати, у меня блестящая идея: когда я вернусь в Денвер, вы со Сьюзен можете тоже приехать и вместе с Бартоном отметим двойное бракосочетание.
Два дня спустя под укоряющим взглядом Бартона с фотографии на сундуке Джей-Джей продолжала мысленно перекраивать сцену в баре, и постепенно сама она становилась все менее похожей на ревнивую гарпию, а Сьюзен Кертис превращалась просто в сплетницу и склочницу.
Она не сразу обратила внимание на голоса, доносившиеся снизу. Затем раздались вопли Берди, перемежавшиеся громким хриплым мужским голосом. Джей-Джей вскочила. Вернулся муж Берди! Спускаясь по лестнице, она услышала низкий рокот, похожий на голос Люка. Джей-Джей не могла решить, что ей делать, понимая, что никто не обрадуется ее вмешательству. Снова раздались пронзительные стоны Берди, и Джей-Джей застыла на середине лестницы.
Из кухни ясно донесся голос Люка:
— Положи, Паркер, пока ты не сделал такого, о чем пожалеешь.
Джей-Джей сбросила туфли и на цыпочках спустилась в холл. Потом, обойдя кухню, нырнула в кабинет Люка, пытаясь оценить, насколько серьезно положение. Если ситуация критическая, она вызовет полицию. С другой стороны, если Люк держит ситуацию под контролем, он не одобрит, что в дело втянута полиция.
Подкравшись к дверям кабинета, она заглянула за угол. Эд Паркер стоял спиной к ней и смеялся. Шагах в десяти от него прислонился к холодильнику Люк. Большие пальцы в боковых карманах джинсов. Могло показаться, что он со стороны наблюдает не очень интересное происшествие. Но его вид ни на минуту не обманул Джей-Джей. Даже отсюда она определила, что каждая мышца Люка напряжена. Чего-то он ждет. Но чего?
Джей-Джей осмотрелась и увидела Берди — прижавшись к буфету, та сидела на полу недалеко от Эда Паркера. Руки, словно для защиты, сложены на животе. На щеке горит красное пятно размером с большую мужскую ладонь. Огромными от страха глазами она уставилась на мужа.
Джей-Джей перевела взгляд на Паркера, который, жестикулируя, махнул рукой. На огромном ноже, который Паркер держал в кулаке, сверкнул свет с потолка. Кровь бросилась в голову Джей-Джей, и она отступила в кабинет Люка.
Звонить в полицию было уже поздно. Джей-Джей обернулась, выискивая какое-нибудь оружие. Надо дать Люку что-то острое. В голове у нее стучало: быстрей, быстрей! Сколько надо времени, чтобы Паркер истолковал безразличие Люка как презрение к нему? Паника охватила Джей-Джей. Она в отчаянии оглядывала кабинет. Ни ружья, ни револьвера. Джей-Джей схватила единственное, что показалось ей подходящим, и прокралась к двери в кухню.
— Да, сэр, сначала я разберусь с вами, а потом найду этот Нежный Рот, на котором вы говорите, что женаты. По справедливости — вы должны были отправить Берди. — На невольный всхлип жены Паркер ответил пинком ботинка. Берди скорчилась на полу.
Нож Паркера был нацелен прямо на Люка, но тот даже не шелохнулся. Только желваки на скулах говорили о том, какая бушует в нем ярость. Джей-Джей глубоко вздохнула, беззвучно прошептала молитву, чтобы не скрипнул пол, и на цыпочках вошла в кухню.
Берди рыдала, закрыв лицо руками, и не видела Джей-Джей. Взгляд Люка безразлично скользнул по ней, будто она невидимка.
— Моя жена полная идиотка, — скучным тоном заметил Люк. — Не трать напрасно энергию.
Джей-Джей чуть ли не подпрыгнула на месте. Как он смеет? Но ей удалось сдержаться. Неужели у нее мозги набекрень? Ведь Люк отвлекает Паркера, чтобы тот не заметил, как она подбирается сзади.
Теперь Джей-Джей была так близко, что чувствовала запах виски, которым подкреплялся муж Берди, прежде чем приехать сюда. Сердце стучало так громко, что Паркер мог его услышать. Джей-Джей вонзила свое оружие ему в спину и сразу же ударила трубкой радиотелефона по запястью, завопив: «Брось нож!»
ГЛАВА ПЯТАЯ
Шериф, забрав с собой мрачного Эда Паркера, уехал. Берди уложили в постель. Но адреналин все еще кипел в крови Джей-Джей и Люка.
— Не понимаю, почему ты сердишься.
— Нет, я не сержусь. — Его взгляд будто пригвоздил Джей-Джей к кушетке. — Я взбешен. Ты понимаешь, что он мог убить кого-то из нас? И все из-за тебя!
— Из-за меня?! Да я спасла тебя! Ты только обнимался с холодильником, пока Паркер угрожал тебе. Ты и глазом не моргнул, когда он пнул Берди. — Джей-Джей понимала, что несправедлива. Но и Люк был не прав.
— Я подумал, — процедил сквозь стиснутые зубы Люк, — что Берди предпочтет сломанные ребра ножу, воткнутому между ними.
— Паркер угрожал тебе и Берди ножом, но я не видела, чтобы ты собирался бороться с ним. Что, по-твоему, мне оставалось? Сказать: «Простите, мне пора готовить обед. Не могли бы вы вместе с ножом перейти в другую комнату?»
— Полиция уже выехала, и я пошел в кухню не для того, чтобы воевать. Я хотел подставить Паркеру другую цель вместо Берди. Когда я вошел, он перестал бить Берди. Для него взять верх надо мной было бы гораздо интереснее.
— Откуда я могла знать, что ты сначала позвонил шерифу, а потом пошел в кухню? Ты не дал мне сигнала держаться в стороне или уйти.
— По-моему, я абсолютно ясно дал тебе это знать. Я сказал, что ты совершаешь идиотский поступок. И сказал, чтобы ты напрасно не тратила энергию.
— Я не поняла, что ты это говорил мне.
— Ты хотела, чтобы я спросил, какого черта ты подкрадываешься со спины к пьяному вооруженному человеку?
— Я тоже была вооружена.
— Вооружена! — Люк отвернулся и ударил кулаками по подоконнику. Прислонил лоб к замерзшему оконному стеклу и выпустил длинное ругательство. И только потом он бросил через плечо: — Ты не была вооружена. Ты держала телефонную трубку и рога лося.
— И момент неожиданности.
— Я не убедил тебя, да? — Сама поза Люка излучала гнев. — Дело могло кончиться тем, что один из нас был бы убит. Если бы Паркер не выронил нож…
— Но он его выронил. Чего я и добивалась, когда ударила его по запястью.
— Если бы он правильно держал нож, ты могла бы уронить ему на запястье пианино, и он бы не выпустил оружие. Думаешь, эти чертовы рога удержали бы его? Он бы кинулся на очередную жертву, и мне пришлось бы спасать тебя. А если бы Паркер и я начали драться за нож, еще неизвестно, что бы сделала Берди.
— Ничего из перечисленного тобой не случилось. И я не понимаю, почему ты так злишься, когда уже все кончилось. Что сделано, то сделано.
— Я не злюсь, — процедил он. — Я пытаюсь заставить тебя понять, что твое безрассудство грозило нам всем опасностью. Я держал ситуацию под контролем. И было вовсе ни к чему, чтобы истеричная женщина с героическими фантазиями бросилась меня спасать.
— Так вот в чем дело. — Джей-Джей выпрямилась на кушетке. — Я задела твою мужскую гордость.
