— Где этот концерт?
Отстегнув ремень безопасности, Бекка нырнула на заднее сиденье, где лежал гитарный кофр, и сунула в окно флаер. Джейн прочитала. Потом, не глядя на Тима, передала флаер ему.
— Так это не «открытый микрофон»?
— Там ведь все написано, мам.
Тим изучал флаер.
— Тут твоя фамилия, — удивленно проговорил он в окно.
— Это здесь, у нас, — продолжала Бекка. — В Нью-Йорк ехать не надо.
— Почему же ты нас пораньше не предупредила?
— Потому что не хотела вас звать. И потом, вы бы все равно не пришли. Все, можно уже ехать?
Джейн взяла с нее обещание быть дома к часу, и Бекка покатила к выезду. Джейн загнала машину в гараж и вышла, забрав бутылки с заднего сиденья. Тим сидел неподвижно, изучая флаер.
16
P. X. Хоббс носился ураганом. Выскакивал из машины не дожидаясь, пока шофер откроет перед ним дверь, вихрем подлетал к эскалатору и взмывал в вестибюль. У лифта притопывал, заражая нетерпением стоящих рядом. Первым заходил в лифт и первым выходил, пропустив разве что женщин. Врываясь в стеклянные двери приемной «Тройер и Барр», принимался барабанить пальцами по стойке секретаря, и та, набирая номер, чтобы доложить о прибывшем, умоляла про себя, чтобы соединилось побыстрее. Таким Хоббс был всегда, еще до того, как над ним повис дамоклов меч обвинения в убийстве. В ожидании провожатого он присел на диван, тут же вскочил и подошел к окну. Побренчал мелочью в кармане, уставившись наружу, и, не найдя на чем остановить взгляд, двинулся обратно к секретарю. Приглаживая на ходу убитые краской прилизанные волосы с залысинами, он поинтересовался, сколько ему еще ждать. В приемной он провел уже целых сорок пять секунд. Секретарь схватила трубку и начала набирать номер снова, но тут появился Тим.
— Боже мой, смотрите, кто идет! — воскликнул Хоббс. — Мой знакомый адвокат. Знать бы, как застолбить его за собой…
— Как поживаете, дружище? — спросил Тим.
— Тюрьма светит. Вы, наверное, слышали.
Хоббс протянул руку. Как Тим ни берег обмороженные кисти, отказать клиенту в рукопожатии он не мог и с трудом удержался от вскрика, когда Хоббс надавил посильнее.
— Может, я слишком капризничаю, пользуясь тем, что моя судьба висит на волоске, но неужели так трудно ответить на пару звонков?
— Я действительно не уделял вам должного внимания, Хоббс, — признал Тим, выводя клиента из неброской приемной в сдержанный коридор. — Однако вопреки создавшемуся впечатлению я про вас не забыл и не бросил, хотя сейчас у меня хлопот прибавилось из-за подготовки Джейн к операции.
— О-хо-хо, — выдохнул сочувственно Хоббс. — А какой именно у нее рак?
— К сожалению, метастазы растут. Дела плохи.
— Сочувствую. А зачем вы ходите с рюкзаком?
— С рюкзаком? Я с ним, наверное, похож на школьника?
— И ботинки на меху. Зачем вам?
— О, это очень смешная история, Хоббс. Обхохочетесь.
Хоббс вдруг встал как вкопанный и отвернулся к стене, подломившись в колене. Тим испугался, что у пожилого клиента начинается сердечный приступ. Но тут Хоббс прикрыл глаза рукой, другой рукой взял его под локоть и заплакал, сразу став похожим на уходящего в отставку Никсона. Мясистый нос зашмыгал.
— Ну за что мне все это? — вопросил он, тяжело сопя. — Я ведь невиновен, видит Господь!
Тим шагнул вперед, загораживая Хоббса от любопытных глаз, и положил руку ему на плечо. Что сказать, он не знал.
— Я невиновен!
Тим не отнимал руки, пока Хоббс не решил, что хватит лить слезы, и не полез за платком.
Они расселись за столом переговоров в конференц-зале. Перед старшим юристом Питером лежал коричневый конверт с примерным портретом человека, приставшего к Тиму на мосту. Крониш, к неудовольствию Тима, тоже настоял на своем присутствии. Заглянула на секунду секретарь, извещая четверых собравшихся о прибытии следователя и помощника окружного прокурора.
— Мы вам сообщим, когда их позвать, — сказал Тим. — Спасибо.
Подождав, пока дверь закроется, Питер вытащил из конверта набросок и положил перед Хоббсом. Тим вместе с судебными портретистами корпел над эскизом битый час и считал, что сходства удалось добиться неплохого.
— Нет, не узнаю, — покачал головой Хоббс, спустя пять секунд.
— Не спешите, присмотритесь получше. Покопайтесь в памяти.
— Это тот самый, который показал вам нож?
Тим кивнул. Хоббс снова уткнулся взглядом в портрет.
— Нет, даже если я просижу над ним до второго пришествия, все равно не узнаю.
— Уверены?
— Да боже мой, уж наверное, мне это нужно больше любого из вас! — воскликнул Хоббс.
Секретарь впустила главного следователя и помощницу окружного прокурора. В нагрудном кармане рубашки у детектива Роя просматривалась пачка сигарет, сетка мелких морщин на лице (словно кто-то сперва смял кожу в комок, а потом расправил) выдавала заядлого курильщика. Кроме табачной вони он излучал высокомерие несговорчивого свидетеля, потешающегося над следствием. Помощница окружного прокурора — невысокая рыхлая женщина — уселась в кресло со словами: «Надеюсь, мы не будем друг друга задерживать».
Тим подтолкнул набросок по столу к детективу Рою. Тот лениво, с полнейшим безразличием, потянул листок к себе и принялся рассматривать, нарушая повисшую в помещении тишину задумчивым прицокиванием. Затем листок перекочевал к помощнице прокурора, которая, прежде чем ознакомиться, сдвинула на лоб очки.
— Значит, он к вам подходит, — уточнил следователь, — сообщает, что ваш клиент невиновен, демонстрирует якобы орудие убийства и уходит восвояси?
— Именно так, — подтвердил Тим.
— Какая-то ерундистика, вам не кажется? — Следователь повернулся к своей спутнице. — Ерундистика, а, Тельма?
— Да, странновато.
— Где, говорите, это было?
— Прямо на выходе из здания. Я как раз закончил работу.
— И когда?
— На прошлой неделе. Во вторник. Нет, в среду.
— Угу, — промычал следователь. — Так-так-так. Полная несуразица. А, Тельма? Несуразица?
— Ваш клиент узнает этого человека? — обратилась к Тиму помощница прокурора.
— При всем моем желании — никак, — развел руками Хоббс.
Тим едва заметно тронул Хоббса за плечо.
— Предоставьте переговоры нам, — шепнул он. — Нет, не узнает. Но это не подтверждает и не опровергает возможной связи того человека с преступлением, в котором обвиняется мой подзащитный.
— А вы не пытались… не знаю, забрать у него нож? Вы говорите, нож был в пакете. Значит, он вам этим ножом не угрожал?
