— Мне действительно пора домой.
— После того как тебе стало плохо, я вышел и попросил Тони отменить твою вечернюю встречу с подругами, — мягко сказал Алан.
— Что-что? — открыла рот Джулия, и глаза ее расширились от удивления.
— Я уверен, что ты все отчетливо расслышала, — спокойно произнес О’Мейл. — Кроме того, я сказал ему, что больше в этот вечер он тебе не понадобится, и отпустил парня домой. Кстати, он не скрывал своей радости.
Если бы ситуация не оказалась действительно серьезной, Алан счел бы реакцию на собственную самонадеянность довольно забавной. На Джулию, лишившуюся дара речи, в самом деле, стоило посмотреть…
— А где сегодня вечером будет Ламберт? — резко спросил Алан.
— Я же сказала, он в отъезде, — выдавила из себя Джулия, очевидно, все еще ошеломленная тем, как Алан О’Мейл в считанные минуты лишил ее возможности распоряжаться своими планами.
— Как он может так часто оставлять тебя одну, зная, что ты подвержена таким стрессам? — едва скрывая гнев, воскликнул О’Мейл.
Джулия с негодованием взглянула на него.
— Каким стрессам?
Да, ее красота была просто чарующей, в этом не было сомнений. Но Алану не давали покоя ее глаза, какие-то непомерно большие, и впадины на щеках, подчеркивающие тени под глазами.
О’Мейл сурово покачал головой.
— Ты упряма, словно непослушная скаковая лошадь…
— Благодарю тебя! — презрительно бросила она.
— Это был не комплимент, — парировал он.
— А я и не восприняла это как комплимент, — отрезала Джулия.
— Ты…
— Обед подан, мистер Алан, — объявила вдруг миссис Дэвис, появившаяся на пороге гостиной. Очевидно, она постучала, но не дождалась ответа.
Джулия сразу притихла.
— Разве мы собрались обедать, Алан? — спросила она.
Тот ни на секунду не поддался внезапной мягкости ее голоса. Он знал, что Джулия пребывает в тихой ярости по поводу его столь самонадеянного решения отменить ее планы на вечер. И еще при этом иметь нахальство приказать экономке подать для них обед! Столь дерзкая манера поведения вообще выходила за рамки понимания мисс Макколган!
— Ведь нам обоим нужно подкрепиться, Джулия, — примирительно сказал он.
Глаза ее гневно засверкали, но взгляд, брошенный в сторону миссис Дэвис, говорил о том, что она слишком воспитана, чтобы в присутствии прислуги высказывать О’Мейлу все то, что накопилось у нее на душе.
Алан посмотрел на экономку.
— Мы будем готовы через несколько минут, миссис Дэвис, — спокойно заверил он.
— Как ты посмел? — гневно спросила Джулия, как только прислуга вышла. — Как ты посмел, я спрашиваю?
— Просто я подумал, что тебе не помешает немного поесть, — пожал плечами Алан.
— Я не об обеде, — возбужденно продолжала Джулия. — Как ты посмел отменить мои планы на вечер? Почему отослал Тони? — Один-единственный поцелуй не предоставил тебе таких прав, — презрительно сказала она.
После нескольких напряженных дней Алан почувствовал некоторую расслабленность. Ведь, несмотря на ее отрицания, он знал наверняка, что недавнее внезапное проявление страсти кое-что значило и для самой Джулии. Иначе бы она не упоминала об этом постоянно!
Не растерявшись, он весело подмигнул:
— Зато, какой это был поцелуй, не так ли?
— Ты… ты просто неисправим!
— Согласен! Это частица моего неотразимого обаяния, — пожал плечами Алан О’Мейл.
Джулия смерила его взглядом, но уже без прежнего отвращения.
— Самонадеянность — отнюдь не достоинство и не добродетель, Алан, — ехидным тоном произнесла она.
— Идиотское голодание, кстати, тоже, — отмахнулся он и настойчиво произнес: — Итак, идем обедать!
Алан ждал, пока она примет какое-нибудь решение. Не слишком терпеливо, но все-таки ждал. Хватит, наверное, стычек для одного вечера!
— Ладно, согласна, — сдалась наконец Джулия. — Но лишь потому, что Тони отпущен домой, а ужин действительно отменен. Однако при одном условии.
— Каком же? — напрягся Алан.
— Никаких вопросов по поводу моей личной переписки, — попросила она.
— Хорошо, — успокоил ее он, поскольку имел некоторые основания надеяться, что когда-нибудь, в не слишком отдаленном будущем, все равно узнает, что же содержалось в том злополучном письме.
Миссис Дэвис поставила на стол перед ними фарфоровую супницу с густым овощным супом. Потом разлила его половником по тарелкам. Джулия, все эти дни действительно питавшаяся кое-как, поскольку мысли об Алане не оставляли ее в покое, вдруг почувствовала, что очень хочет есть. Она подняла глаза и с благодарностью взглянула на экономку.
— Наверно, я доставила вам массу хлопот? — тихо спросила гостья.
— Что вы, ничуть! — заверила ее пожилая женщина. — К тому же мне очень приятно увидеть мистера О’Мейла за обедом, ведь обычно он постоянно отсутствовал в это время! — слегка пожурила она хозяина дома, прежде чем снова отправиться в кухню.
Джулия с удовольствием проглотила несколько ложек супа, стараясь не глядеть на О’Мейла и тщетно пытаясь сохранить на лице невозмутимое выражение. Слава Богу, она не единственная, кто нарушает режим питания!
— Ладно, упрек заслужен, — пробормотал Алан после некоторого молчания. — За истекшие три дня я так и не удосужился отдать должное кулинарному мастерству миссис Дэвис. — И он состроил недовольную гримасу.
Джулия не была уверена, что ей понравился намек О’Мейла. Ведь с тех пор, как она ужинала с ним в ресторане, а потом целовалась, прошло как раз три дня…
— Какой восхитительный суп, — вежливо отозвалась Джулия, не желая вспоминать роковые события.
Она помолвлена с Ламбертом, слишком многим обязана этому человеку, и целоваться с Аланом О’Мейлом не следовало ни при каких обстоятельствах. И теперь, чем скорее она забудет об этом, тем лучше.
— Я думал…
— Мне бы понравилось, если бы ты…
Оба перестали говорить, посмотрев друг на друга.
— Давай ты первый, — уступила Джулия.
— Нет, ты первая, — настаивал Алан. — Несмотря на то что ты, может быть, думаешь обо мне всякое, я все-таки не забыл о джентльменских манерах, — добавил он.
Она пожала плечами.
— Я собиралась спросить тебя, сможешь ли ты передумать и не забивать себе голову моим портретом? — С этими словами Джулия прекратила есть суп и выжидающе посмотрела на О’Мейла.
— Нет, — коротко и неуступчиво ответил Алан.
— Что ж, спасибо за откровенность и прямоту, — сказала она и с показным безразличием пожала плечами. Неужели он настолько глуп, что не понимает, как небезопасно для него проводить с ней так много времени!
