— Полоумная старуха, — сказала Нэн, качая головой. — Не обращай внимания, Дарлинг, она всегда скандалит. А ты кто такая, девонька? — Нэн положила обе руки на плечи Индии, с восхищением рассматривая ее. — Ты чудесно выглядишь! А какая форма, просто фантастика! Ведь это форма знаменитой средней школы для девочек?
Индия стеснительно кивнула.
— Так я и думала! Как тебя зовут, малышка?
— Индия, — пробормотала она.
— О, это стильно! — сказала Нэн. — А меня — Рита, лапонька, но ты можешь называть меня Нэн. Все дети меня так зовут.
— Но мне ты настоящая бабушка, правда, Нэнни? — сказала я гордо.
— И еще какая настоящая! — отозвалась Нэн, крепко обняв меня. — А теперь, мои милые, вы ведь проголодались? Пойдемте на кухню.
Лоретта грела воду для бутылочек Бритни. Бритни гневно металась из стороны в сторону на своем стульчике, отчаянно требуя еды прямо сейчас, сию секунду. Пэтси трясла перед ней погремушкой, но понапрасну.
— А ну-ка, малышка, иди к своей Дарлинг, — сказала я, отстегивая ремешки.
Я подняла ее, но тут же отодвинула от себя и держала на вытянутых руках, притворившись, что рассердилась.
— О, вот так способ поздороваться! Описаться с ног до головы, так? Ну вот что, давай-ка мы сперва переоденемся, а уж потом дадим Индии поцеловать тебя.
— Индии? — воскликнула Пэтси. — Классное имя! Ну и как тебе с ним в вашей школе? Я, может быть, поступлю в специальную театральную школу, у них там тоже форма высший класс. Можно мне примерить твое пальто? Оно такое забавное!
Я мигом стянула с Бритни ползунки, хорошенько обтерла ее, а Пэтси тем временем выплясывала в пальто Индии, хотя оно было ей страшно велико и подол тянулся за нею хвостом. Индия опустилась на колени рядом со мной и нежно взяла ручонку Бритни.
— Какая она прелесть, — сказала она. — А чем это ты ее смазываешь?
— Мазь такая. Цинк и касторовое масло. Чтобы не было раздражения кожи на попке.
— Ты так здорово обращаешься с детьми.
— Напрактиковалась, — сказала я, натягивая на Бритни сухой подгузник и всовывая ее крошечные ножки в ползунки. — Ведь я практически все время одна присматривала за моим маленьким братиком Гэри, особенно когда маме нездоровилось.
— Я считаю, твоя мама вообще пустое место, хотя она и моя дочь, — сказала Нэн.
Я вспомнила про субботу, и у меня так затряслись руки, что я никак не могла застегнуть на Бритни подгузник.
Глава 8Индия
Дорогая, дорогая Китти,
ты ни за что не догадаешься, что произошло! У меня теперь есть новая лучшая подруга, эта необыкновенная Дарлинг. Она — чудо, абсолютно невозмутимая и при этом та-а-а-акая добрая ко мне! Она просто подкатила ко мне на своем велике и стала болтать, словно мы тысячу лет знакомы.
Я сперва испугалась, что она подымет меня на смех, но она заговорила по-хорошему и почти сразу пригласила зайти к ним и выпить чаю: мол, что тут такого! Представляешь, ей даже не нужно заранее спрашивать разрешения у бабушки.
Бабушка Дарлинг выглядит потрясающе, у нее длинные вьющиеся волосы (она блондинка), яркие голубые глаза и розовая губная помада с блеском. Когда я впервые увидела ее, на ней был облегающий розовый топик, черные брюки и розовые туфли на высоких каблуках. Она приготовила нам чай: яйцо с беконом, запеченную фасоль, помидор и поджаренный хлеб для меня и Дарлинг, два яйца и четыре ломтика бекона, большую порцию запеченной фасоли и гору тостов, практически чуть не целую булку, для Вилли; фасоль и один помидор для Пэтси, ведь Пэтси должна следить за фигурой ради своей будущей карьеры в шоу-бизнесе; всего один тост для Лоретты — она собиралась встретиться с подружками, а потом ее ждет пицца; яйцо всмятку и гренки «солдатиками» для крошки Бритни.
Нэн приготовила все это быстро и без всякой суматохи. Сама она съела сандвич с беконом и выпила чашку чая — не люблю, объяснила она, слишком наедаться перед занятиями. Я подумала, что она, должно быть, учительница, хотя и совершенно на учительницу не похожа. Потом она вышла и переоделась. А когда вернулась на кухню, выглядела ну просто ПОТРЯСАЮЩЕ в короткой белой юбочке-клеш, в прекрасно гармонировавшем с юбкой расшитом золотом болеро с бахромой и в белых, под крокодиловую кожу, ковбойских сапожках.
Она подмигнула мне.
— Я только спущусь в «Теско» за покупками, — сказала она. И тут же расхохоталась: — Какое у тебя лицо, девонька! Нет, нет, это просто мой рабочий костюм. Я веду танцкласс, преподаю танцы в стиле кантри.
— Мама была два года подряд чемпионкой Юго-Восточного региона, — гордо сообщила Пэтси.
— А наша Пэтси постоянно выигрывает все трофеи, медали и всякие сувениры. Лоретта тоже танцевала до того, как родила Бритни. А Вилли великолепно пляшет на дискотеке. Я единственная, у кого обе ноги левые, — сказала Дарлинг.
— Я-то в танцах вообще полная бездарность. Ненавижу школьные дискотеки, никогда не знаю, что и как там надо делать, — сказала я.
Еще я ненавижу платья, которые полагается носить. Платья от Мойи Антон.
До чего же мне было приятно, что всей семье понравилась моя школьная форма! Мама всякий раз морщится, когда ее видит.
Я прекрасно знаю, что сказала бы мама о бабушке Дарлинг, если бы увидела ее в этом ковбойском наряде. Но я все равно считаю, что она выглядела прелестно и пахла прелестно, напудренная и надушенная. На прощанье Нэн всех расцеловала, даже меня.
— Приходи в любое время, когда захочется, Индия, моя прелесть, — сказала она. — И оставайся у нас сколько хочешь, только я думаю, лучше бы тебе позвонить сперва домой, просто чтобы твоя мама знала, где ты.
И она протянула мне свой мобильник. Его футляр тоже был белый с золотом, специально для этого костюма. Я сказала, что мамы сейчас нет дома, и это была правда. Но все же подумала, что, пожалуй, мне и в самом деле пора отправляться восвояси. И потом, нужно все-таки выяснить, что там стряслось с Вандой.
Она была дома — вся зареванная. И налетела на меня, едва я переступила порог.
— Где ты пропадала, Индия? Я не знала, что мне делать. Я исколесила все вокруг, кружила, тебя высматривала. Потом позвонила твоему папе. Он сейчас едет с работы домой.
— Но маме ты ведь не звонила, правда?
— Еще нет. Я все думала, может, мне следует позвонить в полицию. Я была уверена, что ты заблудилась.
— Это ты заблудилась, — стояла я на своем, глядя ей прямо в глаза.
Она так много плакала, что у нее глаза стали розовые, как у кролика. Неужели она так переживала из-за меня?
— Что ты хочешь сказать? — спросила она растерянно.
— Я была там же, где всегда. Ты меня за дурочку держишь, Ванда? Мне же подарили часы. Я ждала тебя пятнадцать минут.
