— Неужели правда? — недоверчиво спросил Чейз.
— Конечно, правда. Мой финал всегда одинаков — пустота, боль, разочарование. — Таша горько усмехнулась. — И это касается не только работы.
Чейз поднял бровь.
— Ты всегда упрекала меня в эгоизме, но знаешь, именно эта черта характера и позволяет выжить в сложных условиях. Если ты целеустремленно делаешь то, что хочешь, плюешь на чужое мнение, то тебя ждет успех. Мое правило — никогда не связываться с тем, кому не доверяешь на сто процентов.
— Хм! — Таша, улыбаясь, пожала плечами: то, что она услышала, напомнило ей прежнего Чейза.
— Я познакомлю тебя с некоторыми людьми, когда приедем в Нью-Йорк, — сказал Чейз, угадывая ее мысли. — И может быть, ты найдешь что-нибудь интересное для себя. Я как-то встретил Питера Макдермота. Кажется, вы вместе работали? Так вот, он хвалил тебя, говорил, что ты очень талантлива.
Таша стиснула зубы. Она вынуждена была признать, что ошибалась в нем. Раньше она думала, что его интересуют только деньги, а оказалось, что Чейз талантливый и очень целеустремленный человек.
— Спасибо, — через силу сказала Таша.
— Не за что, — его губы растянулись в улыбке, — а вообще хватит болтать, иначе мы опоздаем к открытию.
Таша сидела на кровати, обхватив колени руками и уставившись в темноту. Они осмотрели уже тысячу разных произведений искусства, а Чейз даже виду не показал, что ему это надоело. Она направила свет настольной лампы на путеводитель — необходимо отыскать такой музей, который был бы ему неинтересен. Таша перелистывала странички, но ничего нужного не могла найти: что-нибудь вроде музея пуговиц, а еще можно позвать его посмотреть коллекцию бабочек. В Англии полно подобных музеев, но, к сожалению, они сейчас не там.
Таша оглянулась и заметила свет в ванной, затем услышала шум льющейся воды. Это напомнило ей, как приятно стоять под струями теплой воды, тем более сейчас, когда на улице так сыро и холодно и она замерзла. И вдруг Таша мысленно представила своего мужа: по его упругому телу стекают струйки воды, по сильным плечам, по широкой груди, дальше по животу, дальше… Он подставил лицо под струи, и вода пригладила его волосы… В голове пронеслись его насмешливые слова:
«Что ты хочешь сказать? Что, если вдруг ты передумаешь, меня это уже не заинтересует? Нет, не буду отрицать: это доставит мне радость».
Неужели он и правда обрадуется, если она войдет сейчас в ванную? Чейз не закрыл дверь. Интересно, какое выражение лица будет у него, когда она откроет дверь? Таша перевернула еще одну страничку путеводителя. Что же произойдет, если она войдет? Они в Париже уже шесть дней, и может быть, он успел купить презервативы. Ее мысли прервал телефонный звонок.
— Слушаю, — сказала она по-французски.
— Можно попросить месье Таггарта? Это очень срочно, — раздался голос телефонистки.
Таша хотела сначала с негодованием спросить, почему в столь позднее время в ее спальне разыскивают месье Таггарта, но вовремя, к счастью, спохватилась, ведь она — миссис Таггарт.
— О, секунду.
Но не успела она позвать Чейза, как в трубке послышался мужской голос.
— Чейз, — раздалась английская речь, — это Джек, послушай, прости, что мешаю тебе в медовый месяц, но это не может ждать. Я только что услышал, что у ВКБК проблемы. У нас появился шанс.
Таша попыталась остановить его:
— Простите, но Чейз сейчас в душе. Оператор соединил нас так быстро, что я не успела позвать его.
— О, вы, должно быть, Наташа! Это Джек Вейл, мы с Чейзом старые приятели. Рад с вами познакомиться. Пожалуйста, попросите его к телефону.
— Конечно, сейчас.
Она подошла к двери ванной и постучала.
— Чейз? — осторожно позвала Таша.
— Да.
— Тебя к телефону, это Джек Вейл, он говорит, это очень срочно.
— Хорошо, скажи ему, что я сейчас подойду.
Таша вернулась к телефону.
— Он сейчас подойдет. — Она поправила одеяло и уселась по-турецки. На ней была длинная ночная рубашка, в которой Таша выглядела вполне благопристойно.
— Ну, и как отдыхается в Париже? — последовало после короткой паузы.
— Очень хорошо.
— Готов поспорить, Париж весной…
Она пропустила его тираду мимо ушей, потому что дверь ванной отворилась и на пороге появился Чейз. Он вытерся явно наспех. Его тело еще оставалось влажным, волосы зачесаны назад, вокруг торса обмотано полотенце. Он быстро прошел к ней, оставляя на ковре следы мокрых ног.
— Джек? — Последовала непродолжительная пауза. — Нет, не беспокойся. Так в чем, по-твоему, проблема?
Чейз посмотрел на Ташу.
— Ты хочешь, чтобы я вышла? — поинтересовалась она, на что он отрицательно покачал головой.
— Ничего определенного? Да, я понимаю. Да.
Чейз сел рядом с ней на постель.
— Правильно, я в этом уверен, — он говорил тоном, не допускающим возражений.
Чейз сидел на уголке ее книги. Таша хотела отвести взгляд от его бедер, обтянутых полотенцем, но ей это не удавалось.
— Хорошо, слушай, Джек, спасибо за звонок, я все понимаю, но ничем не могу помочь. Прости, но это мое последнее слово.
Он повесил трубку. Таша спросила:
— Это то, о чем ты рассказывал? Радиостанция? Может быть, мы полетим в Нью-Йорк?
— И все здесь бросим? — с улыбкой сказал он.
— Но твой друг уверен, что для тебя это очень важно.
— Люди всегда уверены, что лучше нас знают, что нам нужно. Джек хорошо разбирается в делах, но решение принимаю я сам. — Чейз немного приподнялся, чтобы вытащить из-под себя книгу. — Что это у нас? Решаешь, чем заняться завтра?
— Я подумываю посетить несколько музеев.
— Знаешь, я устал от Лувра! — воскликнул он. — Мы всегда можем пойти туда позже. Давай посмотрим что-нибудь еще.
Чейз растянулся на кровати, перелистывая страницы.
— Ммм, выставка импрессионистов, но это смотрят все. Может быть, найдем что-то необычное?..
— Ты уверен, что тебе не нужно вернуться в Нью-Йорк? — Таша скользила взглядом по стройному, сильному телу, наблюдала за игрой мускулов на руках. Если они уедут в Нью-Йорк, то Чейз будет пропадать на работе целыми днями, и это поможет ей освободиться от его чар.
Он поднял глаза, его хитрая улыбка говорила, что он заметил ее внимание к его полуобнаженному телу.
— А наш медовый месяц?
— Чейз! — процедила Таша сквозь зубы.
— Да, Таша? — тихо отозвался он.
— У тебя есть презервативы?
Чейз с опаской посмотрел на нее.
