— Даю за них драхму, — шутливо сказал он, и она покраснела еще сильнее. — Ладно, мне не следовало это предлагать. Все… или хочешь еще пирожных, опасных для фигуры?
— Нет, спасибо. Куда мы пойдем теперь? — Она встала, заметив, что Кимон поднимается со стула.
— Погуляем по этим маленьким аллеям… чтобы ты получила о них представление… а потом отправимся на Делос.
Сеть аллей за гаванью напоминала лабиринт, от которого голова шла кругом. Иногда проход становился настолько узким, что Кимону и Элейн приходилось прижиматься к стене, если мимо них кто-нибудь ехал на осле. Встречались и широкие улицы. Каждый дом был с крыльцом. На ступенях лестниц стояли цветочные горшки, и прохожих радовали яркие цвета и прекрасный аромат.
— Почти все эти аллеи заканчиваются тупиками. — Элейн озадаченно взглянула на него.
— Далеко не все, но многие, — поправил Кимон и объяснил, что таким образом когда-то устраивали ловушки для пиратов.
— Здесь были пираты?
— Грекам всегда нравилось пиратство.
Он резко остановился. Элейн показалось, что ее спутник мог бы рассказывать и дальше, но передумал. Кимон помолчал еще немного, будто соблюдая некоторую осторожность. Наконец они подошли к таверне, возле которой танцевали мужчины. Остановившись, Элейн залюбовалась быстрым танцем. Кимон объяснил, что должны означать различные движения.
— Все это восходит к темному язычеству, — с улыбкой пояснил он. — Эти танцы происходят от более диких ритуалов, которые устраивались, чтобы почтить того или иного бога… но, может быть, ты знаешь об этих вещах?
Она покачала головой:
— Нет. Наверное, мне надо было больше читать о греческой мифологии.
Он ничего не ответил, и парочка молча пошла дальше. Оба погрузились в раздумья, шагая к причалу. Элейн размышляла о родном доме Кимона и о его работе. Ей казалось, что он богат, хотя она сама не знала, почему так думала. Он был образован, прекрасно говорил по-английски. Может быть, он судовладелец, или, возможно, выращивает табак, или владеет оливковыми рощами. Она взглянула на него, желая спросить об этом, но, увидев странно застывшее лицо, передумала. Судя по всему, Кимон не потерпел бы такой фамильярности.
Они сели в маленькую лодку, покинули Миконос и отправились на Делос. Миновав маленький остров Святого Георгия, путешественники оказались в открытом море. Спустя примерно час после отплытия с Миконоса Кимон и Элейн бродили среди руин на острове, который древние считали островом света. Там родился Аполлон, солнечный бог. Три храма этого бога лежали в руинах. Весенние цветы в пышном и веселом изобилии цвели в каждом углу и каждой щели. Сломанные колонны и мраморные цоколи, куски статуй и фрагменты оснований — это все, что осталось от античного великолепия Делоса, процветающего торгового места. Самыми красивыми и знаменитыми памятниками были священные львы, но их из длинного ряда, который некогда охранял святилище у Священного озера, осталось всего пять. Статуи подверглись атмосферным воздействиям, но все еще производили невероятно глубокое впечатление, стоя на мраморных пьедесталах, стройные и изящные.
— Как интересно побывать на необитаемом острове!
Элейн, не дыша, в изумлении осматривалась по сторонам. Они поднялись по склонам горы Кинт, увидели город, в котором находились знаменитый Дом Дельфинов, Дом Трезубца и Дом Маски.
— Это самое удивительное место!
Там были мраморные столы и стулья, красивые мозаичные работы и, конечно, огромный театр, который вмещал пять тысяч человек.
Поднялся ветер. Он развевал волосы Элейн. Она прекрасно вписывается в окружающую обстановку, заметил Кимон. Он убрал локоны с ее лица. Потом быстро посмотрел по сторонам, убедившись, что сейчас они одни, наклонил голову и поцеловал Элейн в губы. Она уставилась на него. Ее глаза заблестели от таинственного чувства. Элейн захватила магия острова и ситуация, в которой она оказалась. Будь осторожна, будто предупредило ее сердце. Но девушке никогда еще не доводилось испытывать подобного волнения… и она чувствовала, что ей больше никогда не доведется его испытать после расставания с Кимоном.
— Как ты прекрасна. — Его шепот звучал мягко и нежно, лаская подобно легкому ветерку. — Я рад, что встретил тебя, Эстелла.
Элейн почувствовала его руки на своей талии. Она задрожала, машинально подставляя лицо для поцелуя.
— Ты рада, что встретила меня, любовь моя?
Любовь моя… Серьезно ли он говорит? Элейн строго напомнила себе, что они с Кимоном знакомы меньше суток. Он играл в игру, где был знатоком, просто потому, что так часто играл в нее раньше. Его партнерши, без сомнения, обладали таким же опытом и прекрасно знали, как следует вести свою партию.
— Да, — наконец ответила Элейн. — Я очень рада, что встретила тебя.
Он снова поцеловал ее в губы. Она почувствовала в его поцелуе торжество и задрожала от страха. Если сейчас она услышит от него предложение, то этот прекрасный сон закончится… а Элейн не сомневалась в том, что предложение последует раньше, чем наступит ночь.
Глава 5
В дымке, окутавшей море, появилась пурпурная гряда гор.
— Родос, — произнес Кимон на ухо Элейн, и она обернулась, приветливо улыбаясь. — Сегодня утром ты встала раньше меня.
— Я хотела увидеть восход солнца.
— Сейчас… смотри, вон появляется первый луч малинового шара. К нему поворачивается мир. — Теперь Кимон стоял за спиной и обнимал ее. Его сильные загорелые руки лежали на перилах поверх рук Элейн. Она легко и нежно прижалась к нему, затрепетав, когда он коснулся подбородком ее макушки. — Посмотри сюда, милая. Родос — остров роз.
Она могла только кивнуть в ответ. Элейн не могла произнести ни слова, страдая от отчаяния. Ведь им с Кимоном предстояла разлука. На палубе не было никого, кроме них. В тишине слышался только плеск морских волн. Бодрствовало лишь солнце, которое всходило на востоке, чтобы разбудить мир.
Элейн задумчиво посмотрела на далекий остров Родос… где жил Кимон. Именно там они простятся. Она плохо спала. Интересно, подумала Элейн, смог ли заснуть Кимон. Это были последние часы, которые они проводили вместе.
На нее нахлынули воспоминания о той ночи, когда она услышала от Кимона предложение, которого ждала. Мягкие, соблазнительные слова при лунном свете. Корабль легко и плавно скользил по волнам, а из ночного клуба доносилась тихая музыка. Колеблясь, она ответила отказом. Ее сердце словно упало. Она сказала себе, что это конец и Кимон найдет себе кого-нибудь посговорчивее. К немалому изумлению, он принял отказ с удивлением, но без гнева. Кимон сильно удивился. Очевидно, он ожидал, что она быстро и легко сдастся. Отказав ему, Элейн провела бессонную ночь, ругая себя за глупость и старомодные идеалы. Зачем она преждевременно отказалась от удовольствия, потеряв прекрасного мужчину, лишь только встретив его? Почему она так не похожа на Эстеллу? Ей было бы гораздо легче жить.
