Кэрин вынула меньшую коробку из машины, включила сигнализацию и пошла вслед за Джеймсом. Джейми. Он, похоже, хотел, чтобы она его так называла, но ей казалось, что это имя ему не идет. Он был именно Джеймс — спокойный, уравновешенный, надежный. Хотя это не вязалось с готовностью рисковать, которая явно была одной из черт его характера.
Она вошла вслед за ним в офис. Джеймс взял у нее коробку и водрузил на две другие. Интересно, представляет ли он себе, чего ей стоило решиться показать ему бумаги, из которых явствовало, что Пол был игроком и не слишком хорошо заботился о семье.
Кэрин посмотрела на коробки. Она отдала ему все, кроме одного письма, которое Пол отправил на свой личный абонентский ящик за день до гибели. Письмо переслали ей совсем недавно. Она надеялась, что Джеймс расследует случившееся и придет к тому же выводу, что и полиция. Тогда она просто уничтожит письмо. Может, это следовало сделать раньше.
— Вы сегодня где-то витаете, — заметил Джеймс.
Кэрин повернулась к нему.
— Извините.
Он смотрел на нее серьезно и пристально. Ее сердце забилось быстрее.
— У Пола не было экземпляра школьного ежегодника? — спросил он.
— Мне в руки не попадался.
С полки у себя за спиной Джеймс вытащил книгу, раскрыл ее и повернул к Кэрин. Она улыбнулась при виде Пола в семнадцатилетнем возрасте, провела пальцем по фотографии.
— Здорово. Он почти так же выглядел и пару лет спустя, когда мы познакомились. А где ваше фото?
Он перелистал страницы до буквы «п».
Она наклонилась над книгой.
— Вот, никакого сомнения в том, кто отец Кевина, видите? Сходство поразительное. А ваши фотографии в детском возрасте сохранились?
— У мамы наверняка что-то есть. Я мог бы вас с ней познакомить, если хотите.
— Пока нет, спасибо. — Кэрин положила руку на верхнюю коробку. — Хотите, посмотрим это вместе?
— Нет.
— Почему нет?
— Я веду это расследование так, как любое дело, за которое берусь. Вопросы буду задавать по мере надобности. — Он то и дело бросал взгляд на стопку папок.
— Вам не терпится начать. — Ей стало немного завидно.
Он взглянул на нее, стал держаться мягче.
— Вы прекрасно выглядите, Таинственная.
— Спасибо. — Она не могла сказать ему, как ей нравится это прозвище.
— Надеюсь, вы останетесь ужинать?
Кэрин уловила этот восхитительный запах, как только вошла в дом. Прежде чем она успела ответить, Джеймс подошел ближе.
— Кэрин, нам теперь придется постоянно общаться. Так что давайте привыкать не чувствовать неловкости в обществе друг друга. — Он положил руку ей па плечо. — Я уже уважаю вас как хорошую мать, преданную и верную жену и как женщину, умеющую держать слово. Знаю, вам нелегко делить Кевина со мной, и тем более восхищаюсь вами за доброе ко мне отношение.
— Вы даете Кевину то, чего я дать не могу. И не стану отказывать ему в этом, даже если это меня немного жалит. — Она выпрямилась. — Так что там на ужин?
— Жаркое из свинины, запеченная в сметанном соусе картошка, стручковая фасоль и хлеб.
— Хотите заставить меня поправиться? — Кэрин знала, что ей не мешает набрать немного веса.
— Я люблю вкусную еду, — сказал он. — А в хорошей компании она еще вкуснее.
Хороший ответ.
— Ладно. Приглашение принято.
— До ужина у нас есть пятнадцать-двадцать минут. Хотите что-нибудь выпить? Вина, чаю?
— Белого вина, если можно.
— Проходите в гостиную и располагайтесь.
Когда Кэрин была здесь в прошлый раз, она восприняла эту комнату лишь как средство отвлечься от эмоционального напряжения момента. Сейчас ее поразило, насколько эта комната располагает к отдыху. Из скрытых динамиков лилась музыка — классическая, ей незнакомая. Камин был явно подготовлен к разведению огня.
Едва она уселась на диван, как появился Джеймс с бокалом белого вина в каждой руке. Он тоже сел на диван, но не рядом с ней. Вытянул руку вдоль спинки дивана, наклонился в ее сторону.
— Вам нравится ваша работа?
— Работа нормальная.
— Не хотелось бы заниматься чем-нибудь другим?
— У меня нет практически никакой специальной подготовки.
— А тайной страсти?
Вот так вопрос. Чтобы скрыть улыбку, она отпила из бокала.
Не услышав ответа, он стал допытываться дальше.
— Вы вроде любите лошадей. Вам не хотелось бы снова работать с ними?
— А вы что, открыли бюро по трудоустройству семейства Бренли? — в шутку спросила Кэрин.
— Мне просто любопытно.
— Ладно. Думаю, лошадей с меня уже хватит, за исключением возможности время от времени покататься верхом. Обслуживать конюшни — это тяжелый физический труд.
— А столики обслуживать разве не тяжело?
— Тоже тяжело, но по-другому. Страдают больше всего ноги. — Она заметила, как его взгляд скользнул к ее ступням. На ней были мокасины из мягкой кожи, старые и удобные.
Через несколько секунд Джеймс поставил свой бокал, придвинулся ближе и поднял ее ноги с пола. Кэрин попыталась освободиться от его хватки, но не смогла.
— Что вы делаете?
— Хочу немного побаловать вас. — Он уставился на нее не мигая, с вызовом в глазах. Она сглотнула; Как давно никто ничего не делал просто для нее! Так почему бы нет?
Джеймс положил ее ноги к себе на колени. Снял с нее мокасины, и это получилось так эротично, словно он раздел ее. О, как давно она не испытывала ничего подобного. Кэрин закрыла глаза и откинулась назад, потом почувствовала, как у нее взяли бокал, и услышала слабый стук, когда бокал поставили на кофейный столик.
Она сосредоточилась на его прикосновениях. У него были волшебные руки — неторопливые, чувственные. Он усилил нажим, повращал ноги в щиколотках, помассировал каждый палец, нашел все больные места и основательно размял их.
Постепенно ей стало тепло; его прикосновение действовало необычайно возбуждающе. Юбка сдвинулась немного кверху, обнажив колени и несколько дюймов бедер. Кэрин решила не одергивать ее — не хотела, чтобы он понял, как сильно действует на нее этот массаж.
Может, не стоит из-за этого волноваться? Они ведь взрослые люди…
Нет. Всю оставшуюся жизнь они будут связаны через Кевина. Пусть их отношения будут близкими, но не интимными. Ведь у них когда-нибудь появятся общие внуки.
Внуки! Представив себе это, Кэрин открыла глаза.
— Что-то не так? — спросил Джеймс, но рук не убрал.
Раздался звонок. Таймер. Теперь она спасена. Ужин готов.
