Тут было совсем темно и гораздо прохладнее. Кэлли уже пожалела, что не надела плащ поверх легкой кофточки. Джина тоже успела замерзнуть и поэтому без приглашения прислонилась к Кэлли, желая таким образом согреться.
Кэлли задержала дыхание и обняла девочку за плечи. Она боялась, что та тут же отодвинется, но произошло все наоборот: девочка еще сильней прижалась к ней. Это было необъяснимое удовольствие.
— С тобой так хорошо, тетя… прямо как будто с мамой…
Приближающиеся шаги не дали ей ответить. Но все равно на глазах Кэлли в этот момент выступили слезы.
— Они не могли забраться так далеко, — послышался голос Паоло, который приблизился к входу в грот. Он шагнул внутрь и остановился. Еще чуть ближе, и он бы их обнаружил. — Тут ничего нет, только спуск к берегу.
— Джина часто ходит этим путем. Я следил за ней, но потерял ее. Иногда мне кажется, она умнее меня, — признался Клементе, а Джина, услышав это, едва сдержалась, чтобы не хихикнуть.
Паоло громко откашлялся, как показалось Кэлли, даже чересчур громко.
— Нам лучше отсюда уйти, их все равно здесь нет. Они могли уже убежать на берег и, возможно, теперь ждут нас у ворот. Если нет, то поищем их в атриуме. Да тут полно мест, где можно спрятаться.
Их голоса стали стихать — вероятно, они направились обратно к вилле.
— Мальчишек всегда так просто обмануть, — сказала Джина, когда тишина установилась полностью. — Они ведь не такие, как мы, верно, тетя Кэролайн?
— Да, они совсем другие, — кивнула Кэлли, пересиливая себя, чтобы не расплакаться. Как это было трогательно: ее дочь рядом с ней. Они вместе играют и даже шутят, делятся самым сокровенным. Этого бы она ни на что не променяла. — Как думаешь, может, нам пора побежать к воротам?
Джина покачала головой.
— Мне так нравится сидеть тут с тобой, — прошептала она робко.
Это был один из самых прекрасных дней в жизни Кэролайн.
Чуть позже, оставшись с Кэлли наедине, Паоло спросил ее:
— И как тебе понравилось прятаться в гроте с племянницей?
— Ты догадался, что мы были там? — рассмеялась она.
— Ну конечно! Я же знаю остров как свои пять пальцев.
— Тогда почему же ты нас не выдал?
Улыбнувшись самой сердечной улыбкой, он ответил:
— Мне показалось, вам двоим надо немного побыть вместе. Вот я и решил не тревожить вас.
Смутившись, Кэлли опустила глаза.
— Я думаю, тебе лучше не смотреть на меня так. Не дай бог, родители увидят.
— И что? Мы же почти женаты.
— Но это же секрет. А так — тайное может стать явным, это нам не подходит.
Между ними и правда установилась невидимая связь. Проявлялась она везде: будь то за обеденным столом, или во время общей прогулки под солнцем, или во время вечерней игры в шахматы. Они как будто не могли жить один без другого. Это были и улыбки, и намеки, и летучие прикосновения.
Каждую ночь, не пропуская, когда все засыпали, Паоло приходил к ней. Кэлли ждала его и оставляла дверь открытой. И тогда начиналось волшебство. Больше она не боялась, что он уйдет и бросит ее.
* * *
— А давай сходим на пляж, — предложил Паоло, подойдя к ней как-то после ланча. — Нам надо поговорить.
Близнецы были тут как тут.
— И нас возьмите, и нас!
— Но только не на этот раз, — возразил он. — Я хочу немного посекретничать с Кэролайн, но потом мы непременно все расскажем вам. В любом случае вам было бы неплохо посидеть над домашним заданием, учитывая, что скоро вы вернетесь в школу. Как бы вы не отстали от школьных друзей.
Через минуту они уже были далеко от виллы, и Кэролайн спросила:
— Есть проблема?
— Да, — кивнул Паоло, и на его лице отразилось волнение. — Я думал над тем, что ты сказала на днях о моих родителях — что они могут узнать. И ты была права. Держаться от тебя подальше мне невмоготу, но все же я боюсь, как бы мы не попались. Я уже давно не подросток, чтобы красться к тебе под покровом ночи.
— И что же ты хочешь предпринять по этому поводу?
Он сжал ее руку и помог ей перепрыгнуть через низкую стену, которая разделяла сады и берег.
— Как что? Да просто объявить о нашей помолвке, и дело с концом. Пусть все знают официально!
Кэлли обхватила пальцами его руку.
— Думаешь, дети готовы услышать об этом?
— А чего гадать? Вот расскажем — и узнаем.
Она нервно кусала губы.
— А как же насчет твоих родителей?
— Мне кажется, они смогут это вынести. Главное, что мы с тобой во всем согласны, и нам едва ли нужно их благословение.
— И все же лучше, чтобы они его дали, — сказала она серьезно. — У меня уже так давно не было семьи, а я по ней сильно скучаю.
— Не сомневайся, дорогая, в нашей семье ты станешь очень важным членом. А моя мама с радостью запишет тебя в дочери.
— Да я волнуюсь не за твою мать.
Кажется, по выражению ее лица Паоло понял, о чем и о ком она переживает.
— С отцом я сам поговорю. Он больше не будет тебя терзать.
Она пнула ногой песок, который разлетелся брызгами в разные стороны. Какие все же красивые у нее ножки!
— Ну и когда, ты считаешь, им надо все рассказать?
— Сегодня, перед ужином. Я попросил Иоланду приготовить на вечер что-нибудь особенное. Мы провозгласим тост за наше будущее и выпьем шампанское, а дети пусть пьют фруктовый сок.
— А ты точно уверен, что мы сможем пройти через это?
— Точно, — он был удивлен ноткой недоверия в ее голосе. — А ты — нет?
— Уверена, Паоло, — подумав, сказала она. — Теперь, когда я немного пообщалась с детьми, мне кажется, у нас есть шанс создать более-менее счастливую семью. Я сумею подружиться с ними.
— И со мной?
Она слегка пожала плечами.
— Мне хочется сделать тебя счастливым.
— Я уже счастлив, моя дорогая.
— Правда?
— А как ты думаешь, почему я не вылезаю из твоей постели?
Ее голубые глаза сразу же заблестели лукавым смехом, и она ответила:
— Наверное, потому, что ты боишься остаться один. — И она стала танцевать вокруг него, чтобы он не схватил ее в объятия.
Желание снова вспыхивало в Паоло, когда он смотрел на эту женщину. Она всегда так действовала на него, его дорогая Кэлли.
Идея назвать ее своей женой была превосходной. Она тоже возбуждала и радовала, как не радовало его ничто другое. Теперь, пожалуй, он и жизни своей не мыслил без Кэлли.
