Ознакомительная версия. Доступно 28 страниц из 136
Банкиры согласно закивали. Лица у всех серьезные не то от сказанных слов, не то от первоклассной кухни «Эрмитажа».
Арсеньев предлагал коллегам собраться в своем кабинете, где напрочь отсутствовали бы такие отвлекающие факторы, как котлеты де-воляй и рябиновая настойка, но банкиры дружно запротестовали. По русскому обычаю серьезную беседу полагалось сдабривать хорошей порцией горькой, а потом плюс ко всему остальному «Эрмитаж» имел еще роскошные кабинеты, где можно было уединиться с дамами после изматывающего и серьезного разговора. Большая часть банкиров мгновенно рассосется по номерам, заказав предварительно с дюжину бутылок шампанского.
— Я предлагаю повысить вознаграждение за информацию о воре. Причем за любую, которая хоть как-то сумела бы вывести нас на него. А у нас хватит сил, чтобы разделаться с ним.
— Какую сумму вы предлагаете?
— Скажем, до ста тысяч. Для нас с вами, господа, деньги не особенно большие, но зато сыграют в деле немалую службу.
Среди именитых банкиров присутствовала и молодая поросль, которая едва набирала обороты. Эти с уверенностью полагали, что их банки находятся под куда большей охраной, чем сокровища фараона Тутанхамона, и с некоторым великодушием посматривали на неудачников, лишившихся в одночасье своих капиталов. Для них приглашение на подобное собрание было чем-то вроде признания их финансовой самодостаточности, и сейчас каждый из молодых банкиров больше думал о предстоящем развлечении, чем о туманной перспективе остаться когда-нибудь без гроша в кармане.
— Хорошо. Предположим, мы откажемся от англичан. Где нам тогда взять сейфы, которые были бы неуязвимы для вора? — подал голос Нестеров, отломив у жареной утки хрустящее крылышко. — Что, опять нам к немцам на поклон идти? Дескать, нет российского мастерового, чтобы пособить нам.
— Немцы нам не помощники, — махнул обреченно рукой Арсеньев, — у них у самих та же беда. Только мне даже любопытно, куда ему столько денег?
— Мне вот что думается: наши сейфы вор обчищает даже не из-за корысти, а из-за какого-то чувства азарта, — произнес Георг Рудольфович. — Все эти его розы, что он оставляет внутри, для какого-то непонятного шика.
Матвей Егорович повел бычьей головой, ткнул мельхиоровой вилкой в салат оливье и произнес:
— Скажите, Матвей Егорович, стало быть, те полмиллиона, что он взял у нашего уважаемого Петра Николаевича, все это детские забавы? Нет, дорогой Матвей Егорович, он любит денежки, вот оттого и устроил всю эту катавасию с отмычками. А сейчас съехал куда-нибудь в Париж и тратит наши накопления на каких-нибудь девиц.
Матвей Егорович разволновался.
— Деньги-то ему безусловно нужны, как и нам с вами, кстати, — улыбнулся Георг Рудольфович, — но наш медвежатник представляется мне весьма азартной и артистичной натурой. Чем-то вроде заядлого картежника, который будет просиживать деньги за карточным столом, пока не спустит их вовсе. Для него взлом сейфов, как некая игра, если хотите знать, так даже чем-то вроде игры ума. И мы должны воспользоваться этим.
— И как вы хотите воспользоваться этим? — боднул перед собой пространство седенькой бородкой Арсеньев. — Дать ему возможность очистить другие сейфы?
Половые работали безукоризненно — проворными ящерицами шмыгали между столами, заменяя пустые тарелки очередными кулинарными изысками: запеченными угрями, гамбургскими котлетами, омарами.
Георг Рудольфович поддел ножом устрицу, пытаясь высвободить моллюска из крепкой известковой раковины, и, добившись желаемого, произнес:
— Я предлагаю устроить в Москве выставку сейфов. Для подобного мероприятия у нас с вами хватит средств. Во-первых, мы сумеем познакомиться с лучшими моделями, а во-вторых, у нас появится возможность увидеть нашего недруга собственными глазами.
— И каким же образом мы сумеем это сделать? — хмыкнул невесело Матвей Егорович.
— На выставке, разумеется, будут самые передовые модели, так вот, если кто из публики сумеет открыть сейф, так за это он получит премиальные… Ну, скажем, в триста тысяч рублей. Наш медвежатник не сможет устоять перед искушением, он непременно пожалует на выставку и решит продемонстрировать свое искусство. Разве может игрок остаться в стороне, когда на банке лежит такой куш?
— А знаете, господа, — произнес Арсеньев, — мне кажется, что Георг Рудольфович прекрасно разобрался в нашем незнакомце. Наверняка так оно и будет. Он без труда поймет, что мы бросили ему вызов, и захочет принять его. Осталось единственное — собрать вознаграждение.
— Господа, — громко подал голос Георг Рудольфович, — мне кажется, что с этим не стоит долго затягивать, и поэтому я предлагаю закончить дело сейчас. — Банкир поднял со стола небольшой колокольчик и позвонил. На мелодичную трель появился малый лет двадцати пяти с золотым подносом в руках. — Вот что, голубчик, мы тут сговорились кое о чем. Пройдись с этим подносом между господами и собери денежки.
— Слушаю-с, — охотно мотнул малый пышной светло-желтой гривой и, любезно согнувшись, заскользил вдоль столов.
— Господа, я специально не заостряю вопрос на конкретной сумме, просьба положить столько, сколько вам не жалко для благого дела.
Малый останавливался перед каждым банкиром и терпеливо дожидался, когда на блестящую поверхность падала очередная пачка сторублевок, после чего он слегка наклонял голову и проникновенно говорил:
— Благодарствую!
Взгляд у малого был шальной, глаза черные и дурные. Такие можно встретить у татя, что караулит купца на торговом перекрестке. И у каждого невольно закрадывалось сомнение: а не упрячет ли половой деньги в собственную кубышку? Да и благодарит он подозрительно усердно, как будто деньги и впрямь сыплются в его личный карман, а не идут на богоугодное дело.
— Благодарствую, — все ниже наклонял голову половой, не в силах отвести цепкого взгляда от целой горы ассигнаций.
— Мы с вами люди торговые, господа, — произнес Георг Рудольфович, когда золотой поднос был торжественно водружен в самый центр стола, — и поэтому понимаем, что деньги любят счет. Так что давайте посчитаем, сколько же здесь набралось. Егорка! — окликнул он шального малого. — Ты бы оказал господам услугу, сосчитал бы, сколько деньжищ на подносе.
— Сделаем, ваше благородие! — качнул забубенной головушкой малый и, согнувшись едва ли не наполовину, под настороженными и строгими взглядами банкиров принялся перебирать деньги длинными ловкими пальцами пианиста. — Триста тысяч триста, ваше благородие, — отошел в сторонку малый и мгновенно уменьшился в росте.
— Я что предлагаю, господа… Одна часть этих денег пойдет на организацию выставки, а другая — на поощрительный фонд, — улыбнулся Георг Рудольфович, показав большие и крепкие зубы. — Пускай эти деньги пока полежат у Аристарха Акимыча. Хозяин он крепкий, половые у него смышленые, так что лучшего места пока не найти.
Банкиры на мгновение оторвались от стола и одобрительно закивали:
Ознакомительная версия. Доступно 28 страниц из 136
