Ознакомительная версия. Доступно 22 страниц из 106
— Так где же твои товары, купец?
— С караваном, где же им еще быть. Не пройдем ли к нему, и я покажу все свои товары. Можешь выбрать, что понравится: оружие, сладости, ткани.
Кучуму пришла в голову спасительная мысль, что если увести Едигира с холма, то схватить его ничего не стоит.
— Надо бы пройти, давно в наших краях не было караванов. Вот только шаман не закончил гадания. Подождешь?
— Конечно, — Кучум торжествовал. Он выиграл! Ему поверили!
— Разреши мне вернуться к моим охранникам. Я придерживаюсь иной веры, и Аллах не позволяет нам, правоверным, присутствовать во время гадания.
Едигир еще раз недоверчиво оглядел его и, не найдя достаточных возражений, решил отпустить до поры чужеземца.
— Хорошо, подожди меня внизу, — и он передал ему Пиалу из-под вина. Но вдруг взгляд его задержался на узорах, которыми была она покрыта. На внутренней ее поверхности зеленые цветы сплетались в причудливый узор, меж которых арабской вязью шла надпись: "Хан Муртаза — благоверный правитель Бухары". Точно такой же узор был и по углам подушки, на которой сидел чужеземец.
Но не столько сама надпись поразила Едигира, сколько ее сходство с другой, которую он совсем недавно видел в собственном дворце.
Он резко отдернул руку, и пиала мягко упала на песок, не разбившись. Кучум тут же наклонился за ней, сетуя на неосторожность свою и хозяина, а когда выпрямился, то увидел направленный на него кинжал.
— Что случилось? Или я нарушил законы гостеприимства?
— Я доверяю гостям, но не люблю, когда меня обманывают. — Лезвие кинжала приблизилось к груди Кучума, а он так и стоял, сжимая в руках пустую пиалу.
— Про какой обман ты говоришь?
— Зачем ты вздумал меня дурачить и врать, будто ведешь караван из Казани? Та дорога проходит не здесь. Ты явился сюда из Бухары, и я это легко понял. Или не так?
Кучум бросил взгляд на застывших вдалеке своих нукеров и понял, что притворяться дальше нет смысла.
— Пусть будет так, но я твой гость и ничего плохого не сделал. За что же ты угрожаешь мне оружием?
— Волк тоже приходит в гости, но после него остается разор. Говори, зачем пришел? Кто тебе Муртаза-хан? Отец? Брат? Он давно добивается моей смерти и подсылает подлых убийц. Значит, и ты один из них. Так?!
— Только трус может задавать вопросы, приставив кинжал к горлу, — усмехнулся Кучум. — Убей меня, коль знаешь, кто я.
— И ты еще посмел назвать меня трусом?! — Едигир отступил на несколько шагов, но кинжал не опускал. — Ты назвал меня трусом?! Таких слов я не прощу никому, пусть даже он будет моим гостем. Но я не убью безоружного. На, держи! — И он кинул в руки Кучума копье, что было воткнуто недалеко от костра, а сам подхватил другое и несколько раз взмахнул им перед собой. — Если ты действительно купец, то драться со мной не станешь. Только я уверен в другом. Будешь драться?
— Тут твоя власть, и я не могу не подчиниться. — Кучум примерился к тяжелому копью и пошел по кругу, внимательно следя за противником. Боковым зрением он заметил, что его сотня медленно подбирается шаг за шагом к холму, готовая по первому зову прийти ему на помощь.
— Ну, купец, покажи, на что ты способен, — подзадоривал его Едигир.
Кучум сделал обманный выпад и присел на колено, но его противник едва заметным движением отбил копье к земле, а сам выкинул длинное жало далеко вперед, чуть не зацепив нападающего.
— Э-э-э, да ты совсем не умеешь драться. А если так… — И он после нескольких обманных выпадов едва не проткнул Кучума, если бы тот не отскочил к самой кромке холма.
Противники вновь пошли по кругу, стараясь занять более выгодную позицию и угадать слабые стороны другого. По силе они были равны, но Кучум привык драться копьем, находясь верхом на лошади, а пешим он больше предпочитал саблю. И он решился на боевой прием, который мог решить исход схватки. Он внезапно подпрыгнул и, выбросив копье вперед, ринулся на сибирца. Но тот легко ускользнул от него, упав на землю и перевернувшись через голову. Кучум не успел развернуться к нему лицом, как получил легкий укол в зад.
— Куда же ты побежал? — насмешливо спрашивал Едигир, а его воины восторженно загомонили, потешаясь над неловкостью степняка.
Не помня себя от ярости, Кучум вырвал правой рукой из ножен саблю, переложив копье в левую. Увидев это, Едигир вытащил свой кинжал, и они вновь пошли по кругу мягкой кошачьей походкой.
Кучум решил переменить тактику боя и старался подобраться поближе к противнику, орудуя саблей и отбивая удары копьем. Это ему почти удалось, и он несколько раз удачно рубанул по древку копья, перерубив его почти наполовину. Едигир лишь усмехнулся и начал с удвоенной скоростью вращать свое оружие, угрожая то голове, то ногам, то груди степняка. Острие его копья описывало замысловатые фигуры в воздухе и даже задело плечо Кучума. Тот вынужден был отступить, теснимый противником, и… неожиданно для себя оступился, не найдя опоры, покатился с холма.
— Сдавайся! — закричал сверху Едигир и ринулся следом за ним.
Но Кучум сумел вскочить на ноги и метнул копье в набегающего сверху Едигира. Тот не успел увернуться, и летящее копье ткнулось в предплечье, сбив его с ног.
Его воины, столпившиеся на вершине, уже радовались победе своего хана, как вдруг на него со всех сторон бросились подоспевшие степняки и, навалившись, прижали к земле. Несколько стрел просвистело сверху, пригвоздив двоих нападавших, но они боялись ранить Едигира и целились в сторону от него. Меж тем Кучум уже вскочил на подведенного к нему Тая и махнул рукой, чтоб пленного тащили к лесу.
Степняки, не приняв боя, откатились от холма и укрылись от стрел за стволами деревьев. Радостный Кучум подъехал к поверженному противнику и, щеря зубы, спросил:
— Что теперь, скажешь, сибирский хан? Ведь именно так ты себя называешь? С сегодняшнего дня ты больше не хан. Ты никто. Собачья пятка имя твое! — И, пришпорив коня, он помчался дальше, в глубь леса.
Едигир бессильно скрипнул зубами и попробовал прочность ремней, которыми были опутаны руки. Но нечего было и думать об освобождении, он с трудом пошевелил затекающими пальцами.
Подошли двое степняков и, злобно усмехаясь, забросили его в седло низкорослой лошадки. Затем ловко стянули ноги другим ремнем, пропустив его под конским брюхом и через луку седла закрепили тугой петлей на шее пленного.
— Только пикни, мигом прирежу, — прорычал один из них, кладя руку на кинжал, — все одно кончать тебя будем.
— О себе бы лучше подумал, пес, — огрызнулся Едигир и тут же получил удар кулаком в грудь.
— Еще хочешь? — спросил степняк. — На! — И вновь его кулак опустился на ребра пленного.
Впереди, куда ускакал Кучум, послышались голоса команды, и степняки спешно взобрались на коней, оставив Едигира в покое. Один из них привязал повод его лошади к своему седлу, а второй ехал сзади. Едигир повернул голову и увидел, что еще десятка два всадников прикрывают его с тыла. Значит, надежды на спасение нет никакой… Правда, на холме остался Рябой Нур, а с ним два десятка воинов, которые знают местный лес, как свои пять пальцев. Едигир на их месте попробовал бы устроить засаду на тропе, ведущей к реке. Он знал, что в лесу степняки плохие воины.
Ознакомительная версия. Доступно 22 страниц из 106
