Книга Нефертари. Царица египетская - Мишель Моран

В четырнадцатую годовщину того дня, когда мне дали имя, я, как обычно, пришла в эддубу. Стряхнула у дверей сандалии. Почему-то в комнате для занятий Пасера не было. Впервые за то время, что Пасер учил нас в эддубе, он не явился к уроку. Ученики вовсю пользовались его отсутствием, болтали и судачили, сидя на циновках.

— Нефертари! — крикнул Баки. — Ты уже слышала?

Я неспешно достала из мешка тростниковую палочку и бутылочку с чернилами.

— О чем?

— Пасер больше не будет нас учить. Он теперь визирь фараона Рамсеса.

Я так и подскочила.

— Когда это случилось?

— Вчера. Мне отец сказал сегодня утром. — Баки улыбнулся во весь рот, открывая неровные зубы. — А у нас будет новый наставник.

В дверях возникла женская фигура. Ученики вскочили и низко поклонились Уосерит, как никогда не кланялись Хенуттауи. На Уосерит было длинное голубое одеяние жрицы Хатор, лазуритовые серьги, браслеты и пояс, а головной убор венчали небольшие рога.

— Нефертари, — позвала она, — нам пора.

Ученики смотрели на меня и ждали объяснений, но слова застряли у меня во рту, и тогда жрица сообщила:

— Ваш новый наставник сейчас придет, но царевна Нефертари больше не будет здесь учиться. Она пойдет со мной, чтобы узнать все обряды, совершаемые в нашем храме. Нефертари станет жрицей богини Хатор.

По комнате пронесся удивленный вздох. Уосерит кивнула мне, и я поняла: нужно улыбнуться и уйти. Видя озадаченные лица товарищей, я вдруг подумала, что подошла к концу очень важная часть моей жизни. Наставники меня больше не ждут. Казалось, нужно радоваться окончанию учебы — меня выпустили на свободу, словно зверя из клетки, однако я чувствовала себя птичкой, которую согнали с насиженного места и велели: лети!

Вслед за Уосерит я прошла по тропинке вдоль озера. У меня колотилось сердце, а жрица, как и всегда, сохраняла спокойствие — оно порой наводило меня на мысль о некоей великой цели. Немного погодя она сказала:

— Я сегодня заходила к Мерит. Твои самые необходимые вещи уже уложили, и, как только их погрузят на корабль храма Хатор, мы отплывем.

Вода делит Фивы на две части. На западном берегу Нила стоит дворец Мальката, а на восточном — самые важные храмы. У каждого храма есть собственный корабль; Уосерит плавала на нем каждый день — по утрам приходила в тронный зал или навещала вечерами своего брата-фараона в Большом зале. «Взрослая жизнь, — подумалось мне, — означает передвижения». Четырнадцать лет я прожила в одних и тех же комнатах дворца, а теперь, за последние пятнадцать дней, переезжаю второй раз. Видимо, Уосерит понимала больше, чем хотела показать, потому что ее голос вдруг потеплел.

— Уезжать и прощаться — вовсе не так страшно, как кажется, — заметила она.

У моих покоев собралась небольшая толпа — все смотрели, как слуги собирают вещи. Я увидела Рамсеса и Ашу, и сердце у меня чуть не выскочило.

— Нефер! — окликнул Аша, и Уосерит сдвинула брови.

— Нефертари, — поправила она. — В храме Хатор царевну будут называть только полным именем. Здравствуй, Рамсес! — Она поклонилась своему племяннику и повернулась ко мне: — Я ненадолго уйду, можешь пока попрощаться.

Жрица скрылась в моей комнате. Аша и Рамсес заговорили разом:

— Что это значит?

Я пожала плечами.

— Уезжаю.

— Куда? — выпалил Рамсес.

— В храм Хатор.

— Зачем? Станешь жрицей? Будешь прибираться в храме и воскурять благовония? — спросил Аша.

Думаю, он так удивился оттого, что знал: обучение жрицы занимает двенадцать месяцев. И хотя они могут выходить замуж, мало кто это делает.

Я подавила страстное желание остаться.

— Да. Или стану выполнять обязанности писца.

Рамсес смотрел на Ашу, словно проверяя — верит ли тот.

— Но почему вдруг?

— А что мне еще делать? — рассудительно спросила я. — Во дворце для меня нет места. Ты женат и все время сидишь в тронном зале. Скоро вы с Ашой отправитесь на войну.

— Так мы же не на год уезжаем! — сказал Рамсес.

Появилась Исет и, увидев, что Рамсес беседует со мной, застыла на месте.

— Исет! — позвал он. — Иди попрощайся с Нефертари.

— Зачем? — спросила она. — Разве царевна нас покидает?

— Уезжает в храм Хатор, — сообщил Рамсес так, словно сам не верил. — Хочет стать жрицей.

Исет подошла, напустив на себя сочувственный вид.

— Рамсес будет скучать. Он всегда мне говорил, что ты ему как младшая сестрица.

Исет улыбнулась, и я прикусила язык, чтобы не съязвить.

— Какая жалость, что мы так поздно узнали. Устроили бы прощальный пир. — Исет посмотрела на Рамсеса сквозь длиннющие ресницы. — Ведь она может и не вернуться.

— Нефертари обязательно вернется, — резко возразил Рамсес. — Обучение занимает только год.

— Но потом она будет служить богине Хатор. За рекой.

Рамсес быстро моргнул; в тот миг, несмотря на присутствие Исет, он готов был обнять меня. Аша тоже хотел что-то спросить. Тут появилась Уосерит, а за ней — моя няня во главе целой процессии слуг с корзинами.

— Вы сможете навестить ее, когда захотите, — пообещала Уосерит. — Пойдем, Нефертари. Ладья ждет.

Я протянула руку к затылку и сняла с шеи ожерелье, сплетенное из буйволовых волос, которое Мерит всегда терпеть не могла.

— Что это? — презрительно усмехнулась Исет.

— Это я ей сделал, — объяснил Рамсес и посмотрел мне в глаза.

— Да. Мне было семь лет. — Я улыбнулась. — Возьми его на память.

Я вложила ожерелье Рамсесу в руки и направилась к пристани, стараясь не оглядываться на его унылое лицо.

С палубы корабля я все же оглянулась — попрощаться с привычной мне жизнью. С берега мне махали Рамсес и Аша, а потом к ним присоединились несколько учеников из эддубы.

— Ты хорошо сделала, что отдала ему ожерелье. Умно.

Я вяло кивнула, думая, что ум тут ни при чем, просто я люблю Рамсеса. Мерит обняла меня за плечи.

— Это же не навечно, госпожа моя.

Я сжала губы.

На удаляющемся берегу виднелась только одна фигура. В красном.

— Хенуттауи, — кивнула Уосерит, проследив за моим взглядом. — Думает, что ты сдалась и теперь все только дело времени: Рамсес тебя забудет и обратит свой взгляд на Исет.

Я молилась, чтобы чаяния Хенуттауи не сбылись, но держала язык за зубами — все мои надежды были теперь в руках Уосерит.