Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 55
Первая неуверенность исчезла. Ведь так часто бывает между незнакомыми людьми, когда внимательно следишь за своими словами и еще внимательнее — за словами собеседника. Срабатывает естественный механизм защиты, оберегающий персональное и такое безопасное одиночество.
Одиночество, которое спасает, иногда лечит, но чаще — убивает. Убивает, словно самый милосердный доктор в мире.
Лаури еще много чего говорил в тот вечер, хотя после, хоть убей, не смог вспомнить подробностей. Память все услужливо затерла, будто, немного смущаясь, подглядывала в замочную скважину. Нурминен и сам не понял, как оказался на длинной ленте серого замусоренного тротуара, покрытого блестящей пленкой выпавших к вечеру ядовитых осадков. Откуда-то из чрева беспросветной сырой пелены небес накрапывал дождик. Капли были маслянистыми, тяжелыми, и если растереть их пальцами, то они пахли переработанным машинным маслом.
Лаури натянул на голову непромокаемый капюшон. Он только что проводил Кайсу до такси. Когда они прощались, девушка как-то странно на него смотрела. Он определенно наговорил много глупостей, особенно по поводу правительственных заговоров и террористов.
Ну кто его тянул за дурной язык? Однако время вспять не повернешь, как бы страстно тебе этого ни хотелось.
Будто желая наказать себя, Нурминен решил отправиться домой пешком. Это было довольно безрассудное решение, но в тот момент о риске он думал в самую последнюю очередь. Как же давно он не гулял по ночному городу!..
Когда чья-то сильная рука рванула Лаури за шиворот, затащив в темный зловонный переулок, он даже не сразу понял, что произошло. Просто неожиданно вместо света вокруг возникла зловещая полутьма. Так бывает только в самых болезненных кошмарах. Необъяснимое и очень быстрое изменение окружающей враждебной среды. В спину чуть выше поясницы уперлось что-то твердое и острое, вызывающее чувство тревоги и стойкого дискомфорта. Эта штука определенно предназначалась для того, чтобы резать такую уязвимую человеческую плоть.
— Давай, выворачивай карманы! И шустро!
Произнесено было тихо, даже как-то безразлично и оттого — особо пугающе. Сразу же стало ясно, что говорящий без зазрения совести его прирежет. Для такого человека убить ближнего — все равно, что поковыряться в зубах.
Для виду Лаури слегка потрепыхался в крепких объятиях грабителя и сразу же понял, что у того имеется напарник.
— Что, оглох?! Или нам самим шарить по твоим вонючим карманам?
— Сейчас… — хрипло пробормотал Нурминен. — Я все отдам… только, пожалуйста, уберите нож…
Хватка слепо ослабла.
— Живо давай! Чего ты там возишься?
Лаури покорно полез в задний карман брюк за деньгами. И в следующую секунду выпал из окружающей реальности. Это было похоже на короткий стремительный обморок: он оставался на ногах, он все отлично осознавал, вот только время… Со временем произошло что-то совершенно невероятное. У него украли несколько минут. Нурминен явственно чувствовал это. Нескольких минут не хватало. Вместо них пропасть, бездна, головокружение и странный металлический привкус во рту. Костяшки пальцев саднили, сердце бешено билось. Заглядывающий в грязный переулок свет подслеповатых уличных фонарей выхватывал из тьмы тела. Неподвижные. Мертвые. Головы и руки вывернуты под неестественным углом, в остекленевших глазах застыл нечеловеческий ужас.
«Неужели ЭТО с ними сделал я?»
Нурминен склонился над ближайшим трупом. На лбу человека, пытавшегося его ограбить, темнел уродливый шрам — порядковый номер «отверженного».
— Нет, я не мог… — едва слышно прошептал Лаури. — Не мог…
Где-то вдалеке протяжно завыла сирена ночного патруля. Именно этот звук окончательно привел его в чувство. Смирившись со страшным откровением, Нурминен быстро огляделся по сторонам. Похоже, свидетелей стремительной расправы не было. Да и не стали бы клейменые грабить граждан в людном месте.
Бросив короткий взгляд на остывающие трупы, Лаури поглубже натянул капюшон и поспешил прочь от проклятого переулка. О случившемся он подумает потом, когда окажется в привычном безопасном месте, или не будет думать вовсе. Что-то подсказывало ему, что лучше всего немедленно забыть об этом. Спрятавшийся где-то глубоко внутри неведомый союзник уговаривал, что все в конечном счете будет хорошо, и Нурминену неожиданно захотелось искренне ему поверить.
Глава 6
ДВОЙНАЯ ЖИЗНЬ
Странности в этом деле накапливались, разрастаясь, словно снежный ком. Да, речь шла уже об одном деле — во время беседы с Лэйхо генерал приказал подчиненному объединить в одно производство эпизоды с вандализмом в гимназическом парке и убийство Яри Юсиллы. Чем он при этом руководствовался, шеф госбезопасности Пандеи не уточнял. Сказал лишь, что есть информация, будто оба инцидента — дело рук одних и тех же людей.
Антти сначала, как и хотел, попробовал спихнуть с себя происшествие в гимназии, мотивируя это этическими соображениями. Не прошло. О какой морали может идти речь, заявило начальство, если дело касается спокойствия страны?! Тогда комиссар попытался выяснить, откуда поступили столь важные и меняющие всю концепцию следствия сведения, но Радетель одарил его таким красноречивым взглядом, что начальник Третьего отдела, или, официально, Особого Антитеррористического Подразделения Департамента Благополучия, предпочел заткнуться.
— Есть такое мнение! — подвел черту под дискуссией его превосходительство, красноречиво подняв глаза к потолку.
И все. Ничего не попишешь. Иди и копай в заданном направлении. Но ведь как сложно-то, Сфера Мира! Как-то он отвык за последнее время работать, идя на коротком поводке, без права на инициативу и даже собственное мнение.
— И, кстати, наверху распорядились не затягивать с расследованием. Проведи предварительное следствие, укажи возможных злоумышленников и закругляйся. Дураку ясно, что действовали внутренние враги Пандеи. Полагаю, поймать их не составит большой трудности для такого гения сыска, как прославленный комиссар Лэйхо, а?
— Так точно, господин генерал! — безрадостно щелкнул каблуками форменных сапог Антти. А что ему еще оставалось?
— Вот, — назидательно показал палец Радетель, а затем, похлопав Лэйхо по плечу, добавил. — Если оправдаешь наши надежды — готовь дырочку под награду. Не исключено, что это будет «Орден Свободы».
И сделал красноречивую паузу, любуясь произведенным эффектом.
«Орден Свободы» являлся высшей наградой Пандеи. Его вручали за особые заслуги перед державой людям, рангом не ниже государственного советника среди гражданских лиц, и генерала — среди военных. Таким образом, комиссару намекнули на возможность производства в генеральский чин. Что ж, приятно, конечно. Опять же — весомая прибавка к жалованью, социальные льготы. Да и в родном Департаменте многие удивляются, отчего это широко известный в столице Лэйхо засиделся в комиссарах?
— Служу Отечеству! — снова залихватски щелкнули каблуки.
Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 55
