Он хотел понять, где окно в палате, где дверь, где кровать, за дужку которой он только что держался.
Шорох бахил и стук высокого каблучка. Женщина, определенно женщина… и она тут.
— Вы бы не могли открыть окно? Тут очень душно, — попросил Уил и почувствовал легкий ветерок и запах легких духов, когда возле него кто-то пронесся, негромко стуча каблуками.
Щелчок, еще один, и послышался негромкий гул с улицы. Стало легче дышать.
— Я не спрашиваю, почему вы плачете.
— А я и не плачу.
— Я слышу. Если у меня повязка на лице, это не значит, что я глухой.
Молчание.
— Вы не поможете мне лечь на кровать? Я боюсь на что-нибудь наткнуться и упасть. Я не видел комнаты и поэтому не знаю, что и где стоит.
— Конечно, — ответил тонкий голосок, и Уил почувствовал у себя на плечах хрупкие женские руки.
Девушка аккуратно привела его к кровати и помогла сесть. Потом взяла его руку и положила ее на дужку кровати.
— Больше не теряйтесь в пространстве.
— Мне помогает доктор. Но он приходит раз в четыре часа. Это ужасно долго для меня. Можно еще одну просьбу, раз вы здесь?
— Конечно, — ответила девушка.
— Помогите мне снять повязку, хочу убедиться, что мне помогает лечение.
Бритни заволновалась. Она боялась увидеть то, чего бы ей не хотелось видеть. Почему-то она была убеждена, что находится не в офтальмологическом отделении, а в ожоговом. Возможно, ее сбила с толку повязка на лице. Ей стало страшно. Она уже представила его щеки, нос, верхнюю губу, скомканную кожу, напоминающую целлофан над зажигалкой, опаленные брови и ресницы.
— Так вы мне поможете?
— Хорошо, — переборола себя Бритни и подвинулась поближе к незнакомцу.
Уил сразу же почувствовал горячее дыхание сидящей рядом с ним девушки. Ее теплые ладони коснулись его лба. Потом он отчетливо услышал сильное сердцебиение, когда Бритни приподнялась с кровати и нагнулась, чтобы рассмотреть узел на марлевой повязке.
Узел дался не сразу, а минуты через две упорной борьбы с острыми ногтями мисс Пэм. Повязка оказалась длинной, и Бритни с замиранием сердца наматывала бинт на свою кисть.
Марлевая повязка закончилась, а Бритни еще долго не решалась поднять глаза и взглянуть на незнакомца.
— Вам легче? — спросила она, опустив глаза.
— Нет, — ответил он.
Бритни положила бинт ему на ладонь и подняла голову.
Нет, она не увидела перед собой человека с поврежденным лицом. У него были только ссадины над левой бровью и на переносице. Незнакомец был красив.
Бритни положила ладонь ему на лицо и провела пальцами по волевому подбородку, поросшему щетиной, по широким скулам. Коснулась его прямого носа и жестких русых волос, немного выгоревших на солнце.
Он улыбнулся. Она ему тоже.
— Вы сейчас улыбаетесь? — вдруг произнес он.
— Вы не видите? — спросила сначала Бритни, но потом заметила, что его серые глаза смотрят куда-то в сторону. Вдаль, в никуда.
— Вы для меня серое размытое пятно. Простите, — быстро извинился Уил.
— Ничего. Как давно это с вами? — Бритни убрала руку от его лица.
— Шестой день.
Бритни покачала головой.
— Но вы же поправитесь! Будьте в этом уверены! — Она попыталась успокоить его, но, взглянув на вялую улыбку мужчины, поняла, что он настроен скептически. — Если вы не верите мне, то поверьте в себя!
— Доктор говорит мне то же самое. Однако, по его прогнозам, зрение должно было вернуться еще вчера. А теперь пошла затяжная реакция.
— Что это значит?
— Мне неизвестно! Возможно, это тот случай, когда больному, у которого отказали ноги, покупают ролики, хотя все вокруг знают, что он не сможет в них проехаться. Надежда, что когда-нибудь станет легче.
— Мне очень жаль.
Незнакомец хмыкнул и посмотрел куда-то в сторону.
— Как вас зовут? — спросил он.
— Бритни Пэм, — ответила она.
— Красивое имя. А я Уильям Мэрфи. — Он улыбнулся и начал нащупывать ладонью ее руку.
— Вот! — Бритни хихикнула и крепко сжала ладонь Уила.
Он улыбнулся.
— А теперь мне пора. — Бритни встала с кровати, не отпуская руку Уила.
— Знаете, Бритни, если вы снова ворветесь в мою палату, затихнете у двери, а потом по моей просьбе откроете окно, я очень буду рад.
Бритни улыбнулась, но тут же удивилась, как быстро она смогла забыть о проблемах с Джимом. Вспомнив о бывшем любовнике, она передернулась и почувствовала, как ее сердце сжалось. Что она ему скажет? Как он к этому отнесется?
— Вы придете, чтобы поговорить? Иначе я умру от тоски. Ненавижу эту больницу.
— Вы не поверите, я тоже. Но, обещаю, я приду, — ответила Бритни и вышла в коридор. Теперь у нее был повод появиться в больнице и снова застать Джима в объятиях жены.
Когда в пищу добавляешь немного мышьяка, со временем вырабатывается иммунитет. Может, эти сцены, в которых Джим Лагадан так трепетно относится к своей благоверной, заставят Бритни Пэм навсегда забыть этого человека и выработать к нему иммунитет? Если бы…
12
— Куда вы меня ведете? — спросил Уильям и, споткнувшись, крепко схватился за руку Бритни.
— Осторожней! — Она похлопала ладонью по его руке. — В зимний сад. Вам там должно понравиться.
Она посмотрела на Уила, и чувство жалости и сострадания кольнуло ее сердце. Почему-то ей захотелось сделать что-нибудь приятное этому человеку, сидящему дни напролет в душной палате в одиночестве. Бритни представила себя на месте Уильяма: никого из посетителей, тишина, темнота. Можно сойти с ума!
— Я все равно ничего не вижу! — Уильям покачал головой.
— Ничего страшного. Я все расскажу! — Бритни улыбнулась. — Мы шагаем по мраморной плитке, выложенной в виде шахматной доски. Вот сейчас вы стоите на черной, а вот теперь на белой. Комната просторная. Четыре огромных, от пола до потолка, окна пропускают в сад много солнечного света. Его было бы еще больше, но темно-зеленые жалюзи, чуть приоткрытые, не позволяют. Здесь много цветов. Я, правда, не имею представления, как многие из них называются, но попробую догадаться. Давайте подойдем поближе.
Бритни ласково взяла Уила за плечо и подвела к пышной клумбе.
— Коснитесь рукой. — Она аккуратно взяла его ладонь и дотронулась ею до цветов. — Чувствуете?
Уильям улыбнулся и слегка кивнул.
— У этого растения ярко-зеленые листья миндалевидной формы, тоненькие стебли и жизнерадостные фиолетовые и розовые цветы. Крошечные цветы. А запах? Чувствуете запах?
