Посвящаю нашему дорогому Зигеру – пусть и у него будет что почитать там, на небесах;
С огромной благодарностью Piper-Team – издательству, которое может терпеть такого автора, как я
Шестьдесят лет – это совсем не возраст! Именно так решил Гюнтер в самый разгар празднования своего юбилея, исподволь наблюдая за своим другом и ровесником Клаусом. Тот танцевал с Региной, крепко прижимая ее к себе. Еще сегодня утром все было как обычно. Просто Гюнтер стал еще на год старше, ничего больше. То есть почти ничего. Потому что когда он спускался к завтраку, ему в глаза бросился приготовленный к юбилею огромный торт с кремовой надписью «60» на слое шоколада. Что-то неприятно кольнуло в сердце, настроение сразу упало, но в этот момент еще ничего не было решено, даже мысли что-то изменить не возникало. Однако сейчас, после того как уже шестьдесят раз прозвучали избитые слова типа «сердечно поздравляем с юбилеем» или «добро пожаловать в клуб ветеранов, старик», Гюнтеру стало вполне ясно: он не будет играть по этим правилам, а найдет собственный выход. И в тот самый момент, когда он размышлял, чему посвятить себя, какое новое хобби придумать, ему и бросилась в глаза эта парочка. Внезапно решение пришло само собой: ему срочно нужна новая жена!
Мысль пронзила Гюнтера словно молния. От волнения он даже прикрыл глаза. Сердце бешено забилось в груди.
Клаус, смеясь, крикнул ему:
– Эй, Гюнтер, что с тобой? Ты застыл как экспонат музея восковых фигур!
Гюнтер очнулся от раздумий и кивнул другу:
– Мне кое-что пришло в голову. Я должен срочно задать тебе один вопрос!
– У человека в голове только работа! – Клаус удрученно покачал головой, а его партнерша заразительно рассмеялась.
«Мне надо спросить у него, как это ему удалось все провернуть с Региной», – подумал Гюнтер и направился к буфету, поглощенный своей идеей. Еще не стерся в памяти скандал, разразившийся год назад, когда неожиданно для всех Клаус в одночасье расстался с прежней женой и женился на своей секретарше Регине двадцатью шестью годами моложе его. Все были тогда шокированы. Все женщины, входившие в так называемую лигу, решили объявить новой парочке бойкот, лишить их права принимать участие в светских мероприятиях и вообще отлучить от высшего общества. Все тогда были на стороне покинутой и несчастной Моники, брошенной Клаусом ради смазливой Регины. Но прошел всего год… И что теперь? Где эта Моника? И где Регина и Клаус?
Да иначе и не могло быть.
С чувством глубокого удовлетворения Гюнтер налил бокал шампанского и, чокаясь как бы сам с собой, поздравил себя со своим секретным подарком.
Затем взял маленький бутерброд с семгой и обвел взглядом сад, где собрались гости. Конечно, его жена, Марион, как всегда, устроила все безукоризненно. Прекрасный буфет с холодными закусками, превосходный бар, музыка, собственный синтезатор. Повсюду развешаны гирлянды разноцветных лампочек, и так далее и тому подобное. Все, что принято в высшем обществе маленького города во время таких мероприятий.
Гюнтер зевнул. Все такое скучное. Совсем как его жена. Правильная и педантичная. Он взял еще один бутерброд и задумчиво оглядел гостей. Вот та малышка, танцующая с сыном обер-бургомистра неподалеку от Клауса и Регины, пожалуй, как раз его размерчик. Стройненькая, сексапильная, на вид нет еще и тридцати. Наверное, в постели она огонь! Он пристальнее всмотрелся в девушку. Ее безукоризненно сшитое платье подчеркивало каждый изгиб стройной фигуры. Она то и дело смеялась, откидывая назад головку. Гюнтер не мог оторвать взгляд от великолепной груди, то и дело мелькающей в вырезе платья.
Кто-то хлопнул его по плечу, и Гюнтер едва не подавился бутербродом.
– Ну, старина, как ты ощущаешь себя в свои шестьдесят?
Это Манфред, старый друг Гюнтера по совместной работе в партии. Он пытается держаться так, словно сам намного моложе.
– Да почти так же, как и вчера. Может, стал чуть беднее, потому что вы вот-вот разорите меня, если будете так много пить!
Манфред захохотал и, словно в подтверждение только что сказанных слов, залпом опустошил пивную кружку.
– Ты это серьезно? – утирая пену с губ, спросил он и сделал жест в сторону нового, недавно построенного особняка стоимостью в три с половиной миллиона.
Уже стемнело. Погода стояла словно по заказу, хоть накануне и передавали, что будет гроза: Марион удовлетворенно обвела взглядом сад и гостей. Ландшафтный дизайнер, оформлявший сад, сдержал слово. Все подобрано и устроено на самом высоком уровне. Марион глубоко вздохнула. Кажется, все довольны. Развлекаются по полной программе: кто-то танцует, кто-то угощается в буфете или за расставленными в саду столиками. Марион радостно улыбнулась. Она организовала все, как всегда, блестяще и может гордиться собой. И Гюнтером, конечно! Марион поискала глазами супруга. Он стоял рядом с Манфредом. Марион послала мужу воздушный поцелуй. Сегодня ему – шестьдесят. Они женаты тридцать пять лет. Сколько всего было в их совместной жизни! Все время рядом. Гюнтер поднимал свое дело, она была его опорой и тылом. Придавала ему сил и уверенности в себе. Теперь они достигли всего. Пора насладиться заработанным и построенным. Чувство удовлетворения переполняло ее. Она выбрала верный жизненный путь, у нее отличный, уважаемый всеми муж, он любит ее и всегда был верен ей – что еще желать женщине?
Линда все еще танцевала, хотя музыка не слишком нравилась ей. Но лучше уж танцевать какой-нибудь фокстрот, чем стоять с бокалом шампанского и слушать бессмысленную болтовню гостей. Чувствуя на себе взгляды собравшихся, Линда замечала все, что происходило в саду. И оценивающий взгляд Гюнтера не ускользнул от ее внимания. Но это не раздражало ее. Скорее наоборот. «Чего может хотеть этот старый тюфяк?» – подумала она и еще крепче обвила руками шею своего партнера.
Ощутив это, Дирк потянулся к ее губам. Он собирался сделать предложение Линде уже этим летом. Сделать не так, как принято сейчас, на бегу, а в старинных традициях. Он повезет ее куда-нибудь на природу, к берегу реки, поставит там стол, накрытый белой скатертью до земли. На столе будут ведерко с шампанским, два хрустальных бокала, серебряный подсвечник с горящими свечами и огромный букет красных роз. А он в своем белом костюме упадет перед Линдой на колени, будет читать ей стихи и попросит стать его женой. А потом они будут любить друг друга прямо там, на траве… Хотя нет, ни в коем случае, Дирк не позволит себе этого. Он должен быть настоящим мужчиной, всегда готовым сделать для любимой женщины все, что она пожелает. В порыве нежности Дирк прижал Линду к себе, нежно поцеловал ее, сбившись при этом с такта и наступив девушке на ногу. Линда рассмеялась, встретилась с взглядом Гюнтера и дерзко посмотрела на него: «Завидуй, старик, я так молода, у меня впереди вся жизнь, я еще могу веселиться как хочу».
