– Мой Джейк лежит в могиле – какие еще доказательства вам нужны, мистер? Мой золотой мальчик... Пошли, покажу вам фотографию.
В соседней комнате Ти Джею продемонстрировали с десяток фотографий, на которых был запечатлен Джейк Макфарлан. Кстати, странное обстоятельство: только эти фотографии были тщательно вытерты. Все прочие, строем стоявшие на комоде и каминной полке, покрывал толстый слой пыли...
Следовало признать, Джейк Макфарлан при жизни был очень красивым парнем. Даже, пожалуй, чересчур красивым. И наверняка знал об этом.
Ти Джей смотрел в самодовольное смазливое лицо светловолосого Купидона и думал: что нашла в нем Томми Бартоломео? Неужели ее очаровали золотые локоны и голубые глаза этого слащавого красавчика, увлеченно позирующего на всех фотографиях?
Во дворе раздался шум мотора, чуть погодя хлопнула входная дверь, протопали шаги – и на пороге комнаты возник молодой человек, столь разительно напоминавший Дермота Макфарлана, что любой признал бы в нем его старшего сына, Фергюса.
Широкоплечий, кряжистый, темноволосый и лохматый, Фергюс угрюмо смотрел на Ти Джея и как-то нехорошо ухмылялся. Дермот махнул в сторону сына рукой.
– Это мой старший. Фергюс.
– Томас Джефферсон Рейли, к вашим услугам.
– Ну и имечко! Кто вас так назвал?
– Мои родители, я полагаю. В принципе это обычная практика. Родители дают имя своему ребенку. Вы не находите?
В маленьких глазках Фергюса вдруг полыхнула дикая ярость – и тут же погасла. Он через силу улыбнулся.
– Хорошее имя. Звучное. Подходит государственному деятелю или художнику.
– Я – писатель.
Теперь вскинулся старый Макфарлан:
– Писатель? Я полагал, вы частный детектив. Почему какого-то писателя интересует убийство моего сына?
В этот момент за спиной Фергюса появились еще двое – женщина и маленькая девочка. Ти Джей вежливо поклонился.
– Здравствуйте.
Женщина молча кивнула, не сводя с Ти Джея внимательных, лихорадочно блестящих глаз. Девочка сунула палец в рот и уставилась на него исподлобья. Ти Джей отметил, что женщина прямо-таки неестественно бледна и измучена, а девочка... девочка странным образом напоминала кого-то...
Дермот Макфарлан бросил короткий взгляд в сторону пришедших и с неудовольствием – как показалось Ти Джею – буркнул:
– Это моя невестка Мэгги. Жена Фергюса. А это – это моя внучка Элли. – Судя по тону, старик явно сожалел, что у него внучка, а не внук.
Фергюс решительно прошел в гостиную и налил себе кофе в большую кружку.
– Значит, вы собираетесь написать книжку о Томми и о том, как она убила моего брата?
– Да, если она это действительно сделала.
– Сделала, сделала, не волнуйтесь. Папа, ты разве не рассказал ему?
– Рассказал.
Ти Джей вскинул голову.
– Но вы не представили никаких доказательств.
Мэгги беспокойно зашевелилась и негромко произнесла:
– Томми не могла...
Фергюс стремительно развернулся к жене, вытянул указательный палец и заорал:
– Заткнись, поняла?! Я не допущу, чтобы в моем доме пытались оправдывать эту женщину!
Ти Джей заметил самым небрежным и светским тоном:
– Кто-нибудь из вас знал Фрэнсиса Сомервилля?
Дермот и Фергюс озадаченно переглянулись. Ти Джей вздохнул и пояснил:
– Так звали человека, тело которого месяц назад нашли в Темном озере. Он работал врачом на «скорой»...
Фергюс нетерпеливо мотнул головой.
– Я что-то слышал об этом, но не придал значения. Какого черта?! Почему мы должны знать о дохлом докторишке из города?
Ти Джей спокойно посмотрел ему в глаза.
– Например, потому, что полицейские нашли в кармане его одежды золотой медальон с надписью «С любовью. Джейк». По моим сведениям, медальон мог принадлежать Томми Бартоломео.
Дермот выругался вполголоса, Фергюс – в полный голос. Мэгги побледнела еще сильнее, хотя это казалось невозможным. Потом старый Макфарлан неохотно процедил:
– Все правильно. Мой мальчик подарил его Томми на Рождество. Почему медальон оказался у того человека?
Ти Джей пожал плечами.
– Я думал, вы мне скажете.
Фергюс со стуком поставил кружку на стол, расплескав кофе.
– А что тут непонятного? Томми Бартоломео отдала ему медальон.
– Зачем?
– А почем мне знать? Спросите сами эту лживую сучку. Кстати, не она ли убила и этого парня? Я бы не удивился. От таких, как она, надо держаться подальше.
С этими словами он грозно уставился на жену, однако Мэгги смотрела в пол и не собиралась поднимать взгляд. Только ее тонкая, бледная рука нервно поглаживала плечико дочери, проводила по светлым прядкам волос... светлым, почти белым... золотистым... Фергюс шатен, Мэгги брюнетка...
Ти Джей смело сделал последний глоток из своей кружки и поставил ее на стол.
– Спасибо за кофе. Мне пора. Всего доброго.
У самой двери его окликнул Фергюс.
– Погодите! А что вы собираетесь со всем этим делать? Я имею в виду убийство моего брата.
В его голосе звучала угроза, и Ти Джей, которому уже до смерти надоело семейство Макфарланов, медленно повернулся к нему с непроницаемым лицом. Голос его стал низким, рокочущим, в нем появились стальные нотки:
– Я ничего не собираюсь с этим делать, уважаемый. Это не моя профессия. К тому же в отличие от вас я вовсе не уверен, что это убийство.
– Как? А этот парень из озера? Ведь его-то убили!
– Да, убили. Но нет ни одного доказательства того, что это сделала Томми Бартоломео.
Фергюс немного сдал назад.
– Вы вроде нашего шерифа. Все знают, что Томми сделала это, но никто не чешется, чтобы это доказать.
Ти Джей смерил Фергюса долгим и проникновенным взглядом, потом коротко кивнул и вышел.
К его удивлению, Мэгги выскочила за ним на крыльцо, прикрыв за собой дверь. Голос женщины срывался, в нем звенели слезы:
– Томми не делала этого! Это был несчастный случай!
Ти Джей резко повернулся к ней.
– Откуда вы знаете?
– Я знаю... я знаю Томми.
– А Фрэнсис Сомервилль? Что вам известно о нем и его отношениях...
– Я не знаю. Я только знаю, что Томми Бартоломео не может причинить зло. Просто не умеет. Она только помогает людям. Вы знаете про Монику? Она родила ребенка от Джейка, но Дермот и Фергюс не дали ей ни цента, даже не пожелали разговаривать с ней, а Томми помогла...
